— Я просто хочу потанцевать с молодыми красивыми мужчинами, которых интересую я сама, а не папины деньги, потому что я хорошенькая! Неужели это такое серьезное преступление?

Виктория улыбнулась. Мод сумела заставить Викторию осознать разницу между ними: Виктория хотела свободы, а Мод хотела, чтобы ею восхищались, потому что она красивая. Но кто она такая, чтобы считать Мод глупее себя?

— Спроси у отца, согласится ли он отпустить тебя на бал, — сказала Виктория, снова поднимаясь со стула.

— А вы меня поддержите? — спросила Мод.

— Ответ могут дать только ваши разумные любящие родители, — решительно сказала Виктория.

— Но ведь вы знаете, что имеете влияние на отца.

Да, это была правда. Но то было влияние здравомыслящей женщины на мужчину, окруженного ветреными существами.

— Идем. Ты знаешь, что твой отец терпеть не может, когда его заставляют ждать.

Мод, не скрывая нетерпения, снова собрала свое рукоделие и последовала за Викторией в апартаменты мистера Джонсона. Виктория постучала в дверь.

Мод распахнула дверь и влетела в комнату, не дожидаясь разрешения.

— Что тебе, Мод? — спросил мистер Джонсон недовольно.

— Ничего, папа. Просто я хотела побыть немножко с тобой.

Сделав книксен, она уселась в кресло недалеко от матери, вытащив из вышивания иголку, сделала стежок.

— Что все это значит? — спросил мистер Джонсон, обращаясь к Виктории.

Из-за оконной шторы выглянула Эффи, сидевшая с книгой в руках.

— Она хочет сегодня вечером пойти на бал.

— Что-о? — взревел мистер Джонсон.

— Спасибо тебе большое, болтушка Эффи, — сказала Мод, сердито взглянув на сестру.

Эффи скорчила удовлетворенную гримаску и снова спряталась за шторой.

— Ты не пойдешь ни на какой бал, тем более здесь, в этой стране. Здесь мужчины не знают, как себя подобает вести с женщинами! — гневно заявил мистер Джонсон.

— Не кричи, дорогой, — тихо сказала миссис Джонсон.

— Я не кричу!

Виктория направилась к служанкам, остановившимся в дверях спальни с ворохом платьев миссис Джонсон.

— Повесьте поскорее эту одежду в шкаф и можете идти.

Одна из служанок, та, что говорила по-английски, судя по всему, перевела остальным слова Виктории на морикадийский язык, и все трое поспешили выполнить приказания.

Виктория удовлетворенно кивнула, потом повернулась и уселась у письменного стола, где лежали наготове гроссбухи мистера Джонсона.

— Мы не принадлежим к аристократии, но у вас есть шанс удачно выйти замуж — может быть, даже за титулованную особу, — если у вас будет безупречная репутация, — все еще слишком громко говорил мистер Джонсон.

Мод, которая была похожа на отца больше, чем сама это сознавала, топнула ногой.

— Папа, я хочу повеселиться сейчас, а не потом!

Физиономия мистера Джонсона еще больше побагровела.

— Повеселиться! Вот уж нет!

— Но, папа, там будут музыка, танцы. А в полночь откроется великолепный буфет с фантастическими закусками! И там будут красивые мужчины со всего мира! — Мод отбросила в сторону свое рукоделие. — Все пойдут на этот бал. Я тоже хочу пойти!

Виктория просматривала бумаги, которые ей вручил мистер Джонсон, и пыталась понять, зачем ему потребовалась ее помощь. Судя по всему, какой-то очень богатый человек решил перевести из страны все свои деньги.

Она посмотрела на титульный лист, пытаясь установить имя владельца, но там не было ничего, кроме стилизованного рисунка, изображающего вепря.

— Мод, почему ты не можешь вести себя как Эффи? — сказал мистер Джонсон, жестом указывая на банкетку у окна. — Она не хочет скакать всю ночь напролет со всякими незнакомцами!

Грубоватое и нелестное сравнение, сделанное мистером Джонсоном, заставило Викторию повернуться.

Щеки Мод залил румянец, теперь ее сходство с отцом стало особенно заметным.

К счастью, Эффи, соскользнув с банкетки, отошла от окна и сказала:

— Я бы тоже хотела пойти на бал.

Мод повернулась к сестре:

— Ты не можешь пойти. Тебе всего шестнадцать. К тому же ты болтушка.

Миссис Джонсон положила руку на предплечье Мод.

— Успокойся, дорогая, отец еще ничего не решил, — сказала она.

— Разумеется, я все решил. Ты слишком молода. Об этом не может быть и речи.

— Это в Англии я слишком молода, но здесь совсем не слишком. — Эффи, следует отдать ей должное, очень редко о чем-нибудь просила. — Ну, пожалуйста, папа. У меня есть новое платье, которое ты купил мне в Венеции, и если я его сейчас не обновлю, оно выйдет из моды.

— Какой ужас, — пробормотал он.

Багровый цвет его лица несколько посветлел.

На сегодняшний день кризис миновал.

— Мисс Кардифф, — сказал он, — вы единственная здравомыслящая женщина в этой комнате. Что вы думаете по этому поводу? Должен ли я позволить своим детям пойти на бал в чужой стране и веселиться со всякими нереспектабельными незнакомцами?

Виктория посмотрела на склонившуюся над рукоделием миссис Джонсон, сидевшую за спиной мистера Джонсона, и заметила, как та незаметно кивнула.

— Ваши дочери не будут на балу без присмотра. Я буду с ними и прослежу, чтобы все прошло хорошо. Вы и ваша прелестная жена тоже будете бдительно следить за ними, а может быть, вы и сами пожелаете сделать тур вальса?

Мистер Джонсон в ужасе взглянул на Викторию, потом повернулся к жене:

— Я знаю, что вы делаете. Вы, женщины, думаете, что можете обвести меня вокруг пальца!

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, дорогой, — промолвила миссис Джонсон со своим обычным отсутствующим видом.

— Ладно, пропади все пропадом. Мы идем на бал.

Мод и Эффи запрыгали и захлопали в ладоши. Он повернулся к ним и погрозил пальцем:

— Но если я замечу, что вы хоть капельку преступаете грань респектабельности…

Мод немедленно прекратила шумное веселье.

— Нет, папа. Мы будем вести себя идеально!

А он продолжил:

— Если мисс Кардифф хоть раз пожалуется…

— Не пожалуется. Это я обещаю, — сказала Эффи, все еще прыгая на одной ножке.

— …то вы сразу же вернетесь в свои комнаты, — закончил он.

— Мы это знаем, папа. — Мод схватила Эффи за руку. — Идем скажем служанкам, чтобы погладили наши платья.

Сестры стали понемногу отступать к двери.

— А ты поработай, папа, — сказала Эффи. — Мисс Кардифф тебе поможет.