Немного успокоившись, Аурелии удалось, наконец, немного задремать, и из короткого тревожного забытья ее вырвал звук шагов. Именно шагов. Рассвет приближался, но недостаточно быстро для того, чтобы можно было рассмотреть путника. Он пробирался сквозь заросли, неторопливо ступая по прошлогодней листве, укрывающей землю мягким шуршащим ковром. Судя по всему, ему вполне хватало света луны, а может быть, просто человек был хорошо знаком с этими местами.

Аурелия открыла глаза, стараясь даже не дышать. Но прямо перед ней уже стоял человек в черном плаще и молчаливо ждал ее пробуждения. Ничего другого, как завизжать, девушка придумать не успела. Мужчина продолжал стоять, как ни в чем ни бывало. Верес и слуги по-прежнему спали. Все это показалось ей немного странным.

– Я – ночной путник. В твоей книге ничего обо мне не написано? – в голосе явно сквозила ирония. Аурелия увидела, что раскрытая книга лежит на земле сбоку от нее, но рассмотреть о чем она, по идее не мог ни один нормальный человек.

– Не написано… Ну или я не дочитала до нужного места.

– Нужного? Ты уверена, что тебе нужно это читать?

– А почему бы и нет? – девушка стремительно обретала уверенность в себе, хотя, казалось, для этого не было никаких оснований.

– Тебе видней. Я – Путник.

– Ты уже сказал.

– Нет, вообще-то. Ночной путник – имя моего народа. Путник – мое личное имя.

Аурелии отчаянно захотелось ответить что-то едкое о недостатке фантазии и возможных вариантах имен для его соплеменников, но вовремя остановилась. Голос Путника был спокойным и достаточно серьезным.

– Добрый вечер.

– Доброй ночи.

Не видя лица Путника, Аурелия кожей ощущала, как он пристально ее рассматривает.

– Ты не похожа на жительницу наших краев. Издалека пришла?

– Издалека…

Путник совершенно не обращал внимания на спящего Вереса, не спрашивал о нем, и Аурелии в какой-то момент показалось, что того просто нет рядом… Растерянность, а затем и страх стали заползать в душу девушки, замораживая ее мысли вместе с пальцами.

– В чем твой дар? – спросил Путник. Похоже, задавать прямые и бестактные вопросы было вполне привычным способом общения в этих краях.

– А почему ты решил, что он у меня есть?

– Только дар ведет человека прочь из родного дома. Только дар дает смелость и силы преодолевать земли и сохранять свою и чужие жизни. Только дар дает право жить…

Складывалось ощущение, что продолжать перечисление он может долго. Они с Вересом никогда не обсуждали, стоит ли ей прятать свои способности, поэтому она просто тихонько ответила: «Целительство».

– Сила или умение?

Этот вопрос застал Аурелию врасплох, и она просто ответила: «Не знаю». Путник хмыкнул и испарился. Буквально бесшумно растаял в воздухе. Верес по-прежнему пребывал в своем тревожном, но глубоком сне, и девушке почти показалось, что и Путник и звук его шагов ей просто приснились.

* * *

Утром они двинулись в путь, Аурелия сомневалась в том, рассказывать ли ему о ночной встрече с Путником, или списать на видения на границе реальности и сна, которые в последнее время все чаще к ней приходили со страниц прочитанной книги, из воспоминаний детства, из чужих страхов и фантазии…

Погруженная в свои мысли она не заметила, что Верес остался стоять на дороге, а она продолжала свой задумчивый неспешный путь. Спустя некоторое время она все же вспомнила о нем и остановилась. Обернувшись, девушка вдруг обнаружила, что за ней стелется пустая дорога, не сохранившая пыльных следов путников… Впереди и позади до самого горизонта была только дорога, по краям которой сплошной стеной стоял лес, как будто готовясь проглотить зазевавшегося одиночку. На какое-то мгновение Аурелия испытала страх, и мысли о том, что же ей делать закружились в голове и зазвучали нестройным хором. Звать на помощь, возвращаться, идти вперед, рассчитывая на то, что Верес ее догонит? Заблудиться на одинокой дороге было сложно, ни ответвлений, ни развилок. Но подевался же куда-то Верес, все-таки!

Аурелия решила замедлить шаг, но продолжить двигаться в выбранном ранее направлении, по идее, через пару часов пути она должна была наткнуться на очередной постоялый двор, где сможет дождаться Вереса в относительном комфорте и тепле. Однако ни через два часа, ни после обеда, ни ближе к вечеру старое деревянное строение не появилось в поле зрения уже порядком уставшей девушки. Не повстречалось ей на пути также ни одного путника. В полном молчании и с каким-то странным отсутствием мыслей девушка продолжала двигаться по дороге, машинально переставляя ноги и ведя за собой такую же уставшую лошадь. И даже после того, как легкие сумерки сменились промозглой черной ночью, пронизанной звуками ночных лесных жителей, Аурелия продолжала идти по дороге с какой-то обреченной отрешенностью. Как будто она просто не могла остановиться, как будто от этого зависела ее жизнь, а, может быть, и жизнь какого-то куда более значимого для нее существа, близость к которому она отчетливо ощущала, будто темнота передавала ей его прикосновения каждым потоком воздуха в порывах ветра…

Странно, что именно мысль о Борге потихоньку всплывала в ее голове, притягивая к себе и надежно укрываясь остальными картинками реальности, прячущими под собой сердцевину. Внезапно Аурелия почувствовала, как будто она пробудилась, вышла из какого-то вязкого и пустого пространства в живой мир, где захотелось вдохнуть полной грудью, захотелось открыть глаза и, может быть, даже выкрикнуть не то чье-то имя, не то свое собственное, лишь бы просто услышать свой голос. Девушка растерянно остановилась. Она стояла посреди небольшой деревушки, маленькие деревянные домики образовывали небольшую круглую площадь, и из окон на нее любопытно глазели детишки. Появление чужака в любом поселении вызывало живой интерес всех его жителей, Аурелия уже привыкла к такому вниманию, но оно все равно продолжало ее раздражать. Впрочем, сейчас ее беспокоил совершенно другой вопрос. И звучал он приблизительно так: «Где я? И как я тут оказалась?». Оглядываясь по сторонам, Аурелия не находила ни одного более менее взрослого человека, к которому могла бы со своим вопросом обратиться. Поэтому, заприметив сонную от раннего пробуждения девочку, сидевшую у двери одного из домов, Аурелия обратилась к ней со своим вопросом. В ответ девочка посмотрела на нее удивленно и сказала: «Аурелия, ты смешная…».

Так. Минуточку. Мысли Аурелии опять замерли на полуслове. Девочка вела себя так, как будто они давно знакомы, однако сама Аурелия ничего такого не помнила. Спрашивать, как девочку зовут, тоже было как-то неудобно, но она все же решилась.

– Вилияра! Ты меня спрашиваешь каждый раз, – засмеялась девочка.

– Мне просто нравится, как ты произносишь свое красивое имя, – попыталась отшутиться Аурелия, но смягчить голос ей практически не удалось.

– И это ты говоришь каждый раз, – девочка, кажется, веселилась все больше. Аурелия внимательнее посмотрела на нее: подвижная, темноволосая, приветливая девочка приблизительно 8–9 лет, кажется, и к этому была готова.