— Она закроет, — флегматично ответил Тангир и нахмурил брови, опять делая тягу, — Не сомневайся, пёс. Вот только тебя мы не позовём, — я мазнула взглядом по парню, который развалился на сидении раздвинув ноги, и с совершенно спокойным видом доводил Рика до белой горячки, а меня до состояния близкого к хладнокровному убийству.

Однако я продолжала курить и молча вести машину, потому что не собиралась тешить самолюбие психа, а с тем подпитывать идиотскую ревность мужика, который перестал мне быть интересен уже давно. А после того, как он буквально весь полёт до Рима не мог никак успокоить свой напускной гнев, и подавно начал бесить сильнее корейца.

Всё, чего я хотела — понять, как Монтанари связана с этим местом, и найти наконец хоть что-то, хоть малейшую нить, в итоге давшую шанс отыскать причину. Найти того, кто убивает таких же, как я.

Узнав о клейме итальянки и наконец получив желанные сводки со всех Штатов, поняла, что в часовне Маккалахена нашла не просто ещё один товар, подобный мне. В ней словно встала моя собственная смерть. То, кем я могла быть, не спаси меня отец и не удочери. То, как я могла умереть, не стань частью мира, к которому слишком трудно дотянуть грязные лапы.

Солнце находилось в зените, когда мы оставили тачку на одной из парковок, потому что виджелле, который стоял на въезде в город у машины карабинеров, махнул и покачал головой, указывая на парковку.

— Город очевидно пешеходный, — я сняла душную куртку и закинула её в салон, когда уловила взгляд Тангира.

Парень замер смотря на мои руки, покрытые татуировками, и только спустя несколько секунд изучающего взгляда, отстраненно поправил футболку и захлопнул дверцу.

— Как нам попасть на это "Пьяццо дель Грандэ"? — Родерик встал рядом со мной и развернув карту на сотовом начал искать нужный подъем до самой высокой точки города, с которой начинался спуск к очень старой часовне. Одной из самых старых церквей Европы.

Однако и тут псих решил добить Рика тем, что совершенно спокойно подошёл к карабинерам с этим же вопросом. Я нахмурилась и обогнув Родерика по дуге, пошла в сторону Тангира, который уже успел перейти на ломанный итальянский и совершенно бесстыже заигрывал с одной из виджилесс.

— Спасибо, — пропел настолько слащаво, что меня прямо скрутило от отвращения.

Потому я одним махом скинула его руку с крыши машины идиотки, которая при исполнении не думает ни о чем кроме рельефного тела с экзотическим разрезом глаз на смазливой роже.

Тангир замер, так и не опустив руку, которая зависла в воздухе, и прищурился, когда я достала значок и ткнула под нос девке.

— Нам нужно попасть в старую часовню падрэ Рикардо Монтенза. Как это сделать максимально быстро?

Девка поправила совершенно уродскую форму и вышла из своего корыта так, словно я нанесла ей оскорбление.

— Американская спецслужба? Что вам нужно в нашем городе и от нашего настоятеля?

Виджилесса переглянулась со своим напарником, не упустив шанса снова скосить взгляд на Тангира, а потом и на Рика. К слову, последний светился как придурок, только осознав, как опростоволосился передо мной Тангир.

"Можно подумать мне это вообще интересно…" — хохотнула в голове, потому что совершенно не понимала с чего Родерик решил, будто меня сейчас интересуют мужские особи.

— Сеньора виджелле, не надо воспринимать всё так серьезно, — Тангир прошёлся по девке более интересным взглядом, а потом резко перевёл его на меня, чем вызвал укол по всему телу.

Он смотрел так, словно выискивал во мне хоть одну эмоцию в ответ на идиотизм, который устроил прямо на моих глазах. Однако, что-то в психе и его взгляде сменилось за секунду и он тут же продолжил:

— Спасибо, — Тангир резко и холодно ответил, чем вызвал шок на лице девки, но сразу покачал головой смотря на меня.

Повёл взглядом в сторону улицы, которая уходила вверх между старыми домами, и ухмыльнулся Рику.

— Куколка, я бы не советовал повсюду пихать всем в лицо своё удостоверение, — Тангир наклонился ко мне, а потом обогнул, поднимаясь по старинной кладке мощенной дороги в окружении огромной толпы туристов.

Казалось сегодня в этом городе начинался какой-то карнавал. Потому что, как только мы вошли под его своды, не было места даже чтобы нормально развернуться.

— Не тебе учить нас, как работать, шавка.

— Я предупреждал тебя, агент, — Тангир встал посреди дороги, и повернув лишь голову закончил, стрельнув в Рика, таким взглядом словно уже свернул ему шею, — И я не шутил, аджосси.

— Хватит! — я обогнала Тангира и стала рассматривать названия каждого из кафе и баров, которыми был просто усыпан подъем и вся улица.

Пивнушки стояли повсюду, а за столиками сидели настолько кучно, что вскоре, я и не заметила как мы слились с волной людей, поднимавшихся очевидно на ту самую площадь, что и мы. Однако маленький итальянский городок, а вернее его историческая часть — это не десять домов и три улицы.

Чтобы дойти до площади, нам пришлось постоянно блуждать между домами, а в некоторых случаях и возвращаться обратно вниз, чтобы потом выйти на новую улочку, которая как раз и вела на площадь, расширяясь вверх.

Родерик продолжал следить за каждым шагом корейца, когда я незаметно для себя расслабилась, смотря на место, в котором хотела бы побывать однажды, как обычная женщина. Неожиданно поймала себя на мысли, что не осматриваю местность на наличие опасности, как это было всегда и привычно, а нагло отвлекаюсь на людей, которые смеются, делают фотографии на фоне старинных зданий, дегустируют вино и просто отдыхают гуляя с друзьями.

Так я незаметно для себя и пропустила момент, когда в меня чуть не врезалась итальянка на велосипеде, однако Тангир только одним рывком схватил меня под локоть, и потянув на себя обнял. Странное чувство накрыло настолько внезапно, что тело окаменело, а потом будто расслабилось разом. Под моими пальцами, которые вцепились в ткань черной футболки ровно стучало сердце. Однако как только я резко подняла взгляд, надо мной прозвучал хрипловатый и тяжёлый голос:

— Сейчас не время, Куколка. Однако мы выпьем вина на этой площади. Но только вечером.

— Что? — я нахмурилась, а потом расплылась в холодной ухмылке, — Тебе солнце итальянское в голову напекло?

— Нет, — он сжал меня теснее, а я уже готовилась скрутить его и отпихнуть, когда горячее дыхание опалило мочку уха, чем вызвало зуд по всей левой