Ржут Ян и Валера сегодня громче и дольше обычного. Уже и насчёт повара и Коли Воронова прошлись, и над эмарями несчастными, которые в прошлые выходные на пляж приезжали, поглумились. И весь последний сезон «Саут Парка» в лицах пересказали. Ян уже про все свои пьянки и обкурки летние доложил, сколько раз с кем перемахнулся и как об ведро помойное башкой ударился. А Валера рассказал все последние новости про компьютерные игры и кинохи, которое за лето посмотрел. Очень стараются насмешить и отвлечь они от грустных мыслей своего товарища, который всё порывается бежать домой убивать страшную тётку подменившую мать. Видят друзья, что у Вани семейное горе, а от него только дружескими приколами, душевными разговорами да горьким пивом можно отвлечь человека. Главное — друга в такую минуту поддержать, не дать остаться наедине с разъедающими сознание мыслями. Не давать задумываться. А ведь есть о чём! Мать подменили, отчима зазомбировали, собак извели! Поверить-то друзья ему — поверили, но уж больно нелепая история рисуется. Нереально нелепая. Но всё равно друга нужно поддержать. Даже если он не прав и ему всё привиделось. Ведь он их всегда поддерживал и отвлекал. Когда у Валеры мать к любовнику сбежала, партнёру его отца по бизнесу, и он просто на стены лез от горя и боли предательства — Ваня с Яном его из депрессии вытащили? Вытащили. А то без них он бы совсем свихнулся. Когда дядя Миша, по трезвости кумир вырицких мальчишек, гоняющий с ними в футбол и летом и зимой, а в пьяном виде — редкий гад и семейный монстр, бил ни за что ни про что бедного Яна тем, что под руку попадётся, друзья рэпера поддерживали? Поддерживали. И жил Ян неделями, пока отец выходил из запоя, то у Вани, то у Валеры. Теперь настала их очередь помочь Ване, у которого никогда раньше не случалось семейных проблем. Никогда раньше. А теперь сразу астрономическая. Друзья верят Ивану, но очень хотят сами убедиться в подмене тёти Ани. Но как ему об этом скажешь, он же бешеный, тем более сейчас. А чем они ещё реально могут ему помочь? Максимум конструктива, на который они сейчас способны, это:

— Менты — козлы, ничего без денег делать не будут, зря ты к ним пошёл.

Чего с них взять — мальчишки. Помочь хотят, а как — не знают. Вот и чешут языками без умолку. Наконец, когда почти все темаки исчерпаны, кости перемыты, а пиво почти закончилось, Ян поднимает стопроцентно беспроигрышную тему. Он в сотый раз предлагает друзьям создать группу. Например, рэп-кор коллектив. Он будет писать тексты, музыку, играть на гитаре и читать, Валерик играть на клавишах, а Иван на барабанах. У него ж офигенное чувство ритма. Репетировать и записываться можно у Валерки в гараже. С тех пор как оттуда съехали две мамины машины, места там полно. А для записи Ян выпросит у дяди Миши его олдовый, но очень классный катушечный мафон. Идея, как всегда, мгновенно захватывает их умы, и Иван на время забывает о кошмаре, происходящем у него дома.

Но вот к реке приходит прогуляться красивая женщина с мопсом на поводке, и мысли Ивана снова переключаются на пропавшую мать. Тогда уставший от навязчивой ситуации Ян, исчерпавший все отвлекающие темы, предлагает сгонять на велике к нему домой и пообщаться с домочадцами под предлогом забытого Иваном дома плеера. Ян приехал на речку на своём верном коне, велосипеде «Gant», купленном полтора года назад у Комбата, перегонявшего ворованные велы из Финки. Приехал на веле, несмотря на то, что ему пришлось тащиться со скоростью пеших друзей, чьи велики томились в неволе в родных чуланах. Всё-таки Ян — очень понтовый чувак.

— Я их сразу раскушу, Вано! Ты же знаешь, какой у меня глаз, глаз алмаз, чёткий, блин, глаз! Ио камон! Я чел — рентген, очень редкий ген, вырицкий абориген, поверь мне, мэн!

Пока он мотается, Иван и Валерик устало бредут через плотину в летний магазин за сигаретами. Сегодня жарко. Воздух парит, небо давит, синие с металлическим отливом стрекозы низко летают над прибрежной водой. На плотине, пока они долго стоят, смотрят на бурлящую внизу белую воду и курят (обычно Ваня не курит, но тут сорвался), к ним пристаёт местный сумасшедший Толик, радостно рассказывая, как вчера у плотины плавали и кувыркались в бурунах два обнявшихся трупа. Толик — местная достопримечательность, уже много лет пугающая отдыхающих в Вырице своими однообразными трешовыми баснями, в которых меняется только количество утопленников. Местные уже давно не обращают на его болтовню никакого внимания, а туристы пугаются. Особенно наивные юные девушки.

— А чего ваша собака не купается? Ей же жарко.

— Какая ещё собака? — удивляется Валерик и машинально протирает и так чистые очки.

— Да вон же, — Толик показывает пальцем на неприметную чёрную дворнягу, стоящую рядом с плотиной у воды и глядящую в их сторону.

— Это не наша, — говорит Иван.

— А чего она тогда за вами таскается? Приблудилась, что ли?

— Толик, отвянь. Мы её в первый раз видим, — устало отвечает Иван, — иди уже куда-нибудь! И без тебя тошно.

— А пиво допить дадите?

— Да на, допей! Только отвали. — Валерик протягивает чудику свою бутылку.

— О, блин! Я всего на пять минут отъехал, а вы уже нового друга себе нашли!

Ян вернулся — кричит издалека.

Подъезжая к друзьям, он резко тормозит. За великом на плотине остаётся долгий пыльный след. В этом весь Ян — ни минуты не может прожить без понтов!

Ян протягивает Ивану плеер.

— Ну что, видел её? — Сердце Вани бешено колотится.

— Мамку твою? Видел, конечно. Конечно, видел, брат. Даже чаю с ней выпил. Она это. Базара нет. Точняк, она. У меня глаз верный.

Кулаки Ивана рефлексивно сжимаются. Ян, не слезая с велика, мастерски плюёт с плотины в реку. Потом внимательно, словно участковый врач на приёме в поликлинике, смотрит на сникшего Ивана.

— Зарёванная вся из-за тебя. Просила, чтоб я тебя вразумил. Нашла, блин, самого разумного. Говорит, что, видимо, ты устал от её собак и вечных собачьих проблем и решил от неё отказаться. Она так решила, брат. Сначала думала, что это ты из-за Зурика так расстроился, что у тебя крышак отъехал. Я говорю, нет, тётя Аня, мы с Вано всю ночь протрещали, крыша у него на месте, только вас матерью не признаёт. А она — так мне и надо: за мою любовь собачью к тварям четвероногим родной сын от меня отказался. Может, ты зря так резко, брат?

Ваня в гневе кидает плеер с наушниками и втаптывает их в землю.

— Ян! Заткнись! Ты же мой лучший друг! Ты кому веришь? Мне или этой твари?

Валерик делает на всякий случай несколько шагов назад и говорит под нос, как будто самому себе.

— А может, спортивная травма? Может, нырнул в море неудачно — об камень головой? Я читал, что бывают такие незаметные травмы головы. Вроде, всё снаружи нормально, а всякие глюки, видения и голоса вылезают.

— Глюки? Голоса? Да пошли вы! — Иван срывается на крик. — Без вас обойдусь!

Иван резко разворачивается к друзьям спиной и нервно уходит в сторону станции. За ним метрах в десяти неотступно семенит худая чёрная дворняжка.