Время бежало. Дача, Зеленоград, квартира на Неждановой. Успехи и удачи Стаса. Его поездки на международные симпозиумы. Его научные работы, статьи, премии… Вика скромно окончила институт и устроилась работать редактором на телевидение. Работа была неинтересная, но жизнь в Останкино кипела. Появились новые друзья. Девочки пошли в садик. Они так и не переехали в Зеленоград. Стас с головой погрузился в науку, много работал дома. Вика не представляла, как дети впишутся в эту тишину, где они будут играть, спать? Стас предлагал Вике прописаться с детьми в Зеленограде, тогда ему тут же дадут трех– или даже четырехкомнатную квартиру. Но Нина Сергеевна убеждала Вику не делать этого. Их здесь прописано пять человек, и отцу вот-вот дадут квартиру. Предлагали уже несколько раз. Но Нине Сергеевне хочется в новом доме на улице Алексея Толстого, чтобы быть рядом с Викой. Разве можно сравнить квартиру на Неждановой, в которой она с детьми останется, и какой-то Зеленоград? Да и Стас не будет всю жизнь работать там. Его и сейчас зовут в самые престижные институты Москвы. Он лауреат стольких премий, получил звание профессора в тридцать четыре года! Да он академиком скоро станет! Какой уж тут Зеленоград! Вика слушала маму и понимала, что та права. Она пыталась объяснить Стасу, что не стоит обосновываться в Зеленограде, лучше подождать еще чуть-чуть. Но Стас начинал винить себя в том, что он плохой муж и отец. Девочки растут без него. Нет времени ни на них, ни на Викусю. Она принесла себя в жертву. Заботится о нем как нянька. Да еще тратит время, занимаясь с ним английским. А ее талант! Вместо того чтобы заниматься творчеством, писать, она работает редактором, а это не ее, совсем не ее! Просто он и дети отнимают у Вики время, лишая ее возможности найти себя. И ей приходилось успокаивать мужа, говорить, что она счастлива и любит его, любит детей, у них семья. Стас – большой ученый, и он не может жить, как все. Все хорошо, все наладится. Главное – они вместе, они любят друг друга, все будет хорошо.

А с творчеством происходила забавная вещь. Вика всегда легко рифмовала на любую тему. Своим девочкам сочиняла стихи, песенки, сказки, и они с удовольствием слушали. Как-то на пляже Дома творчества в Пицунде приятель-кинодраматург, услышав стихи и сказки, которыми она развлекала маленьких дочек, посоветовал записать и издать книжкой. Вика махнула рукой – какая там книжка, так, ерунда для домашнего пользования! Но приятель настоял и даже привел ее в Москве к своему другу в «Детскую литературу». Викины записи прочитали, одобрили и выпустили детскую книжку, красиво и ярко оформленную.

Когда Вика впервые взяла в руки нарядную книгу со своей фамилией на обложке, то испытала странное чувство. Вроде гордиться нечем, не «Война и мир», но чувство гордости все же было. И, прочитав книжечку тут же, в типографии, решила, что стихи совсем не плохие. Если бы были ерундой, вряд ли редактор просил бы приносить новые.

И она принесла. Придумывалось легко, это ведь не работа, а так… для своих девчонок. Вышла еще одна книжка, а потом ее стихи в толстом сборнике детских поэтов! После этого сборника ее приняли в Союз писателей. Вика стала детским поэтом и писателем. Было немного смешно, она же это не всерьез, а так, для развлечения. Родители гордились ее книгами, Вике даже неудобно становилось. Но гонорары платили очень приличные, и она ушла с телевидения, став «свободным художником». Вика почти каждый день бывала в Доме литераторов. Там проходили интересные семинары, показывали фильмы и был замечательный ресторан. В баре варили настоящий кофе, всегда сидели какие-нибудь знакомые, обсуждая новости и планы. Там Вика встретила Игоря Панова, который был влюблен в нее во ВГИКе. Игорь стал довольно известным, по его сценариям сняли несколько фильмов. Он перезнакомил Вику с кучей народа: молодыми писателями, поэтами, драматургами, и она стала среди них своей. Обстановка была самая демократичная, во всяком случае среди молодежи. К вечеру в Доме литераторов, или сокращенно ЦДЛ, собиралась большая компания, и Вика очень весело проводила время.

Родители переехали на Алексея Толстого в дом ЦК. Квартира хоть и считалась трехкомнатной, но была больше, чем их на Неждановой. Лев Иванович с приходом Горбачева получил большую должность и ездил на самые важные международные встречи. Вообще жизнь менялась. Выезжать за границу стало проще. Стаса приглашали очень часто, но раньше ему лишь иногда разрешали поездки, а сейчас он сам мог решать, интересно ехать или нет. Он получил несколько очень престижных международных наград за заслуги в области физики. Его приглашали в различные университеты читать лекции, и в восемьдесят шестом году он поехал в Америку. Стас всегда зарабатывал по советским меркам много да плюс еще частые премии. Но после восемьдесят пятого года стали поступать деньги из-за границы за статьи. Все это выдавалось чеками Внешторга и тратилось в валютных магазинах.

У Вики вышла четвертая большая книжка про приключения Люли-мальчика и его собак. Эту смешную историю особенно любили ее дочки и всегда просили рассказать новые приключения. Книжка разошлась мгновенно, была переиздана и опять принесла Вике деньги. Потом был снят мультфильм, и ей выплатили гонорар. В «Детской литературе» просили продолжения историй. Ее друзья веселились: «Люля-мальчик бесконечен. Это «Гаврилиада» какая-то… служил Гаврила хлебопеком, Гаврила булки испекал, служил Гаврила почтальоном, Гаврила письма разносил…» А Вика смеялась: «Нет, это Люлиада!» Но Аня и Ирочка пожинали плоды Викиной славы и в саду, и в школе. Мама-писательница! Приключения Люли-мальчика и его собак! Дети просили сестер, чтобы мама написала, что было дальше с Люлей-мальчиком. Вику это забавляло, но она обещала придумать продолжение.

После переезда родителей квартира освободилась от большей части мебели. Нина Сергеевна собирала карельскую березу, поэтому спальню, столовую и кабинет увезла в новую квартиру. Опустевшие комнаты казались огромными. Вика сделала ремонт, купила мебель. Устроила девчонкам отдельные комнаты, себе спальню с рабочим столом, современную гостиную. Рояль, правда, остался, тут Нина Сергеевна была непреклонна – девочки должны заниматься на хорошем инструменте. А дети, в отличие от Викуси, занимались охотно. Ходила учительница музыки, учитель английского. Нина Сергеевна строго следила за воспитанием и образованием внучек, в этом Вика могла полностью положиться на нее. Девочкам еще не было шести лет, а они уже бегло читали по-русски и почти все понимали по-английски. Дедушка с бабушкой говорили с ними на английском, и им приходилось думать и отвечать.

Они по-прежнему были очень разными по характеру и внешне. Анечка была копией Вики, только более послушной и любящей. А Ира все-таки превратилась в красавицу и прекрасно сознавала силу своей красоты. Многочисленные гости, знакомые и просто люди на улице восхищались ею. Ирочка смотрела своими «кошачьими» прозрачно-янтарными глазами без всякого смущения и, если давали подарок, царственно протягивала за ним руку, небрежно роняя «спасибо». Нина Сергеевна пробовала с этим бороться, но ее впервые постигла неудача. Когда на празднике в детском саду Ирочке дали роль королевы цветов с танцами и песней, а сестре не дали даже роли цветка, бабушка, утешая заплаканную внучку, сказала: