До родителей я не дозвонилась, а номера всех моих учеников были занесены только в мобильный. Позвонить по тем, чужим, номерам, которые там появились вместо моих, я не решилась. Потрогала шрам на боку и села смотреть кино.

Тут-то, наверное, я и допустила ошибку. Хотела разоблачить ее, но сама оказалась разоблаченной.

Всю неделю я ее изучала — фильм просмотрела раз сто, не меньше. Анализировала жесты, слова (те, что не заглушал лай собаки). Хотела опровергнуть, пыталась понять… Но вдруг поймала себя на том, что ничего больше не анализирую, а впитываю и прямо-таки упиваюсь этим занятием. Бросила смотреть и обратилась к Интернету. Сначала мне повезло, я ее подловила. О фильмах, которые были указаны на сайте, либо не было вообще никакой информации, либо в них я играть не могла, потому что сняты они были в семидесятых-восьмидесятых, а некоторые к тому же за рубежом (Америка и Франция). Но потом… Все фотографии оказались видеописьмами, обращенными ко мне. А она, эта рыжая ведьма, сумела меня убедить. Она говорила, что многое мне может показаться странным, но так и должно быть, что верить я должна только ей, что меня она понимает. И улыбалась, так грустно, так проникновенно… Она проникла мне в душу, как вор проникает в чужую квартиру — я еще понимала, что она вор, еще понимала… хваталась за это, как падающий пытается удержаться, хватаясь за край обрыва…

А потом нашла краску для волос. Случайно, в ванной, в шкафчике, в самой глубине, за средствами для снятия макияжа. Я редко ими пользуюсь, потому что почти не крашусь. А тут решила поэкспериментировать — просто так, не для того, чтобы на нее походить… у любой женщины время от времени возникает такое желание. Ну вот, я просто решила поэкспериментировать, а когда собралась смыть косметику, натолкнулась на краску для волос. Цвет назывался «Горная вишня». Когда я ее купила? Не помню. Коробочка не выглядела новой, но срок годности еще не истек. Достала инструкцию… Нет, честное слово, краситься я не собиралась. Ведь одно дело — нанести макияж, примерить чужую одежду, совсем другое дело — перекрасить волосы. Это уже почти необратимый процесс. Это уже…

Я никогда не красила волосы, даже не знала, что это можно сделать в домашних условиях, но справилась на удивление легко. В этом же шкафчике обнаружилась специальная щетка, очень удобная, с длинной ручкой и в меру упругими ворсинками.

Еле вытерпела, пока высохнут волосы, — в инструкции было написано, что феном сушить нельзя. Цвет еще не проявился окончательно — нечто мокро-темное, — я не могла дождаться! Чтобы унять нетерпение, пошла на кухню, сварила кофе. Я так волновалась! Руки дрожали, когда наливала в чашку кофе. Когда вытягивала сигарету из пачки — только чтобы успокоиться, — руки уже тряслись. Села, закинула ногу на ногу — потому что это самая удобная поза, — прикурила, сделала глоток из чашки, вдохнула дым — голова чуть-чуть закружилась. Приятное головокружение, и дрожь прошла. Подсыхающая рыжеющая прядь свисала на глаза, но я больше не волновалась. Докурив, потрогала волосы — готово, пора.

Она улыбалась, как на всех почти фотографиях, глядя на меня из зеркала. Тушь потекла (макияж я так и не успела смыть), но, кажется, ее это совсем не беспокоило. Самоуверенная, раскованная и свободная. Я очарована ею, я в нее влюблена. Я больше не боюсь быть этой женщиной. Я буду о ней заботиться, лелеять и холить.

Умылась, нанесла заново макияж, надела бирюзовое платье, подстригла челку — получилось не очень ровно, но ничего, завтра схожу в парикмахерскую.

Я никогда не была ни самоуверенной, ни раскованной, ни свободной. А может, была, но не знала: все эти бесценные качества пребывали взаперти, в темнице моей бледной натуры. Пора их выпустить на волю.

Преображенная, новая, яркая, я отправилась смотреть «Эпилог», учебное пособие, любимый фильм, и убийство меня больше не пугало. Рыжая ведьма, нет, очаровательная рыжеволосая женщина одержала победу. Что ж, я этому рада. Остается «получить ключи» от ее дома и войти в ее жизнь.

Я давно догадалась, где искать «ключи» — внутри фильма. Все эти «лишние», неуместные на пикнике предметы, которые вначале меня пугали: пепельница, конверт, торчащий из журнала, сам журнал — и есть ключи. Нужно было только пристальней к ним присмотреться. Я поняла это еще неделю назад, но ведь тогда я упорно сопротивлялась и потому сделала вид, что не понимаю. А теперь, когда капитулировала окончательно, изучила каждый предмет. На пепельнице обнаружилось слово «Арина», — вероятно, название бара или ресторана, который посещала Ксения-актриса. На конверте — адрес, чей, пока неизвестно. С журналом тоже еще не до конца разобралась, хоть и внимательно, не пропуская ни единого слова, перечитала, изучила каждую фотографию. Ладно, разберусь позже. Мне не терпелось поскорее начать действовать практически: выйти из дому в новом облике, посетить те места, которые посещала она, попробовать «ее» еду, «ее» напитки, ощутить себя ею физи чески.

Во вторник утром, 4 июня, началась моя настоящая новая жизнь. Я вышла на улицу после недельного заточения. Было еще довольно прохладно, и я сразу замерзла в своем бирюзовом платье. Что же делать: взять такси или зайти в бутик и купить какой-нибудь легкий плащ? Я не знаю, что носят с такими платьями. Куртку или кофту ведь не наденешь? Вон как раз магазин «Белая леди». Наверняка в нем есть то, что мне нужно, да только… Как называются все эти вещи, как они выглядят? Я призвала свою память, пытаясь выудить кинематографический образ: во что были одеты все эти дамы? Но ничего не вышло: память подбрасывала не те образы, не в тот сезон, не в том климате или не в ту эпоху. Соответственно и наряды были совсем не те. Как бы поступила она на моем месте?

Она… Она-то знала, как одеваться. Вкус у нее превосходный. А если бы не знала? Ну, тогда… Во всяком случае, не стала бы морочить себе голову подобной чепухой, а просто вошла бы в магазин и выбрала то, что ей нравится. И уж точно бы не ошиблась. Самоуверенная и свободная…

Следуя ее примеру, я решительно толкнула дверь магазина — зазвенели колокольчики где-то надо мной, в глаза ударил ослепительный свет — испугалась, зажмурилась, втянула голову в плечи, малодушно хотела сбежать… Но взяла себя в руки и осталась. Пол ужасно блестел и казался скользким, как только что отполированный каток, если сделаю шаг — сломаю себе шею. Голова закружилась — и зеркала вокруг закружились. Но отступать было стыдно. Тем более что она-то, моя рыжеволосая Ксения, уже болтает с девушкой-продавцом, вон там, справа, в отделе пиджаков — я вижу их в зеркале.

— Вам помочь? — Девушка улыбается, не замечая моего замешательства, не пугаясь моих диких глаз.

Рыжая Ксения примеряет белоснежный пиджак. Да ведь я и сама теперь рыжая. Тряхнула челкой. Приоденусь и пойду в парикмахерскую. Не знаю, как называется ее прическа, но попытаюсь объяснить.

— Нет, спасибо, справлюсь сама. — Улыбаюсь в ответ продавщице и направляюсь к пиджакам.

Пол вовсе не скользкий, зеркала успокоились, яркое электричество не слепит, а выставляет людей и вещи в выгодном свете. Этот пиджак сидит на мне идеально. Прекрасно сочетается с бирюзовым платьем. Из-за плеча моего отражения выглядывает продавец, а я думала, что она осталась где-то там, у входа в магазин. Девушка опять улыбается, чуть не подмигивает, угодливо кивает: