оно никогда ни разу не было в стирке. Неужели он, действительно, так часто устраивал подобные представления? (Так же часто, как и настоящий шут эпохи Франциска Первого?)

Однако даже психам-одиночкам не дано нарушать законы физики – как объяснить, куда и как он смог столь внезапно и бесследно исчезнуть?

Версия 2: призрак

Честно говоря, никаких мыслей о сверхестественном в тот момент у меня не было. Всё выглядело предельно реалистично – необычно, но реалистично. К тому же дело было днем, а призраки, как известно, предпочитают тёмное время суток… И зачем было призраку убегать от жандарма? Я что-то никогда не слышал, чтобы представители власти задерживали привидения. Призрак отца Гамлета потому и был призраком, что он игнорировал дворцовую стражу. Вряд ли жандармерия замка Шамбор стала бы всерьёз заниматься отловом разных потусторонних личностей, даже если они не заплатили за вход в музей… Так что я думаю, что шут был вполне материален – не зря же он старался не столкнуться с посетителями музея и пользовался дверями. Или шут не знал, что он – призрак? А вообще-то, можно и обидеться – если кому и явится привидение, то это обычно либо призрак кого-то из королевских кровей, либо знаменитости какой, а мне вот, нате – шут в колпаке и c бубенчиками… За что? Одна радость – не один я там был, так что шут, может, на самом деле кому-то другому явился, а я так, просто свидетелем оказался…

Версия 3: неконтролируемое путешествие во времени («time slip»)

Эта версия – в какой-то степени вариант версии с призраком. Разница лишь в том, что шут – не какое-то проявление потусторонних сил, а самый обыкновенный шут, только непонятным образом забрёдший к нам в XXI век из своего Средневековья. Вот шёл он там у себя по замку, может как раз на работу спешил – Франциска Первого за обедом развлекать, а тут раз – и что-то непонятное… Вроде и замок тот же, а обстановка изменилась… Люди в странных одеждах, смотрят как-то подозрительно… Вот кто-то спрашивает что-то, остановить пытаются – ну шут, понятное дело, паниковать начал. А тут ещё два каких-то странных субъекта в униформах прицепились, хотят неизвестно чего… Бежать, спасаться надо… Вбегает шут в очередной зал – и вдруг всё колыхнулось, и он снова в своём времени. Может, даже какой знакомый окликнул его там, типа, «…ты чего тут делаешь, когда тебя наш милостивый государь к обеду ждёт со свежими шутками? А ну-ка быстро в столовую!»  Интересно, рассказал ли шут своему государю о происшествии? Тот, наверное, подумал: «Чего этот шут только не придумает, чтобы своё опоздание к обеду оправдать!..». Впрочем, Франциск Первый государь был прогрессивный и великодушный – простил, наверное…

Дикари

Давным-давно, затерявшись где-то среди бесчисленных островов Полинезии, жили были два народа, два племени. Они населяли две небольшие группы островов, которые, впрочем, находились совсем недалеко друг от друга, так что когда один французский мореплаватель наносил их на карту в конце XVIII века, то он объединил их в один архипелаг. Разумеется, сами жители архипелага придерживались совершенно другого мнения и ревностно охраняли свои острова от посягательств соседнего племени. Войны между этими двумя племенами вспыхивали с такой же неотвратимой регулярностью, с какой тёплые бирюзовые волны накатывались на ослепительный белый коралловый песок их островов. Почему они воевали? В самом деле, почему? На всех островах были в изобилии разнообраные фрукты и овощи. Рыбаки обоих племён обеспечивали своих соплеменников и рыбой, и разными прочими морскими вкусностями… Чего им не хватало? А воевали они исключительно из-за женщин. Как только в каком-нибудь из племён набиралось достаточное число юношей, созревших (во всех смыслах) для семейной жизни, они вооружались, чинили старые или строили новые каноэ, получали благословение от вождя и шамана, и отправлялись на острова  другого, враждебного, племени. Главной задачей их полинезийского плана «Барбаросса» был захват девушек, которым предстояло стать жёнами доблестных воинов. Да, именно так – по древней традиции обоих племён, жениться можно было исключительно на незамужних дочерях из враждебного племени. И здесь не дай бог ошибиться – ведь все без исключения замужние женщины враждебного племени – дочери твоего родного племени, а жениться на дочери из родного племени – «табу», то есть «даже и не думай»! Разумеется, мужчины враждебного племени с оружием в руках отчаянно бились с потенциальными женихами, защищая своих дочерей и сестёр. Однако, все участники сражений прекрасно понимали, что эти войны – всего лишь разновидность семейной ссоры, поэтому смертельные случаи были большой редкостью (разве что, будущий зять, действительно, ну очень не понравился будущему тестю…). По традиции, каждый воин мог похитить только одну девушку. Вернуться без девушки было большим позором для воина, если только он не мог доказать, что ему довелось столкнуться, как говорится, «с намного превосходящими силами противника». Лучшим доказательством этого были, конечно же, видимые телесные повреждения или, даже лучше, ранения. Таким образом, ненашедший своей половины мог либо схватить первую встречную и надеяться, что чувства проснутся позже, либо просто ввязаться в драку с противником посильнее. В последнем случае уловка, несомненно, легко раскрывалась, и незадачливому соискателю, действительно, навешивали по полной программе. Причём девушки, которых он забраковал, в гневе присоединялись к своим отцам и братьям и были действительно беспощадны… Отбив у неприятеля девушек, победители, не искушая судьбу, спешили отплыть обратно на свои острова. На берегу оставались лишь воины враждебного племени, размахивающие боевыми дубинками и что-то угрожающе кричащие, а так же не менее разъярённые девушки, которых по какой-то причине не похитили. Преследовать вражеские каноэ было не принято. Вместо этого юноши начинали готовиться к ответному набегу за соплеменницами врагов, похитивших их сестёр… Доставленные во враждебное племя девушки исполняли у ночного костра ритуальные танцы и грустно пели, тоскуя по родному племени… А потом они становились заботливыми жёнами и рожали детей своим похитителям. И их дочки мечтали, что однажды за ними из-за моря приплывут на больших лодках мужественные воины, потому что все знали, что в соседнем племени – самые мужественные мужчины… А их сыновья мечтали стать храбрыми и сильными воинами и научиться строить большие и быстрые каноэ, потому что все знали, что в соседнем племени – самые лучшие женщины… Так они и жили – год за годом, век за веком… Однажды, может быть сто или больше лет назад, откуда-то из-за моря появились десятки больших лодок со множеством воинов.