— Очень предусмотрительно!

— Да нет, просто начитался шпионских и детективных романов,— хихикнул доктор Карп.— Я сообщил госпоже Мотта о характере вашей болезни, и она завтра же передаст эту информацию доктору Мотта, так что он будет готов к встрече с вами. А теперь, если вы дадите мне еще четверть часа, я напишу анамнез вашей болезни, Который вместе с результатами анализов вы передадите доктору Мотта, когда встретитесь с ним в Биаррице.

Доктор Карп поднялся на ноги.

— Я повторяю: это выстрел вслепую. Но вы хотя бы услышите еще одно мнение помимо моего. Кто знает, а вдруг вам повезет? В конце концов, попытка — не пытка.

* * *

Для человека столь высокого статуса, как Сергей Тиханов, добраться до Биаррица втайне от всех было весьма непростой задачей.

Прежде всего он отправился в Париж, остановился в советском посольстве и первый день играл по правилам. Позвонил в Москву генералу Косову и по почтительности, звучавшей в голосе собеседника, понял: председатель всесильного КГБ уже считает его состоявшимся премьер-министром. Тиханов узнал, что Скрябин до сих пор находится в коме и все еще жив лишь благодаря системе жизнеобеспечения: аппарату искусственного дыхания, искусственному сердцу и прочей мудреной медицинской технике. Однако, согласно прогнозам врачей, ему не поможет даже она. Кремлевские лекари отпускали нынешнему премьеру максимум несколько недель.

Учитывая его новый статус, Тиханов с легкостью запудрил Косову мозги, наврав ему с три короба о некоей порученной ему секретной миссии, о предстоящей встрече с тайной террористической группой с Ближнего Востока и о том, что в связи с этим его планы меняются. В Португалии, сказал Тиханов, ему придется пробыть дольше, чем предполагалось раньше. При этом он пообещал генералу постоянно поддерживать связь с Москвой и позвонить сразу же по приезде в Ялту.

Оставшееся время Тиханов потратил на то, чтобы обзавестись новой личиной, необходимой для поездки в Биарриц. Проблем не возникло и здесь. Понадобилось всего лишь связаться с французскими коммунистами. Те вывели его на неких темных и совершенно аполитичных личностей, которые могли изготовить любые документы. Вскоре в кармане Тиханова лежал американский паспорт на имя Сэмюэла Толли, карточка социального страхования и несколько пластиковых кредитных карт.

В последний день пребывания в Париже Тиханов хоть и с трудом, но все же уговорил Косова избавить его от телохранителей из КГБ, убедив генерала в том, что ближневосточные «борцы за свободу», а проще говоря, террористы, с которыми он должен встретиться в Лиссабоне, пообещали предоставить ему охрану.

Не прибегая к услугам посторонних, Тиханов забронировал себе билет на рейс авиакомпании «Эр Интер» из парижского аэропорта Орли до Биаррица и, оказавшись в солнечном, обдуваемом свежим бризом курорте на юго-западе Франции, сел в такси и велел шоферу ехать к величественному отелю «Пале», некогда летней резиденции императора Наполеона III и императрицы Евгении.

Тиханов зарегистрировался в гостинице под именем американского гражданина Сэмюэла Толли, после чего его провели в просторный и богато обставленный номер с двумя спальнями. Номер ему не понравился: слишком много роскоши и помпезности.

Часом позже, надев очки с толстыми стеклами, но без диоптрий, наклеив загодя приобретенные в Париже накладные усы и прихватив с собой конверт, полученный от доктора Карпа, Тиханов позвонил в дверь номе-ра 310-311. Он был крайне удивлен, когда в проеме открывшейся двери появилась миниатюрная и очень серьезная медсестра, одетая во все белое. Но затем Тиханов вспомнил: доктор Мотта находится здесь для того, чтобы провести курс лечения богатого индуса, и вполне естественно, что он привез с собой из Швейцарии медсестру. При этом в голове Тиханова невольно мелькнула мысль о том, что эта девица слишком молода и хороша собой, чтобы исполнять обязанности только медсестры.

Тиханов проследовал за ней по коридору и вскоре оказался в просторной приемной.

— Мистер Толли,— обратилась к нему медсестра,— присядьте, пожалуйста. Доктор Мотта примет вас через несколько секунд.

Тиханов на неверных ногах — теперь-то он знал, чем вызвано это недомогание,— прошел к старинному столу, стоявшему у окна. Выглянув из него, он понял, что находится в угловом помещении, выходящем окнами на открытый бассейн и на ресторан, примостившийся высоко над пляжем, утыканным солнцезащитными зонтиками.

Повернувшись спиной к окну, Тиханов оглядел помещение, в котором оказался. Здесь был трехместный диван, кофейный столик со стеклянной столешницей, рядом с которым стояли два мягких кресла, а также два стула, обтянутых атласом серебристого цвета. Судя по всему, доктор Мотта был состоятельным человеком и ни в чем себе не отказывал. Мысленно констатировав этот факт, Тиханов решил, что оказался в надежных руках, и в его душе вновь проснулась надежда.

Его размышления относительно того, куда сесть, прервал громоподобный голос с сильным немецким акцентом:

— Мистер Толли? Рад вас видеть! Присаживайтесь на диван.

Тот, кто произнес эти слова, оказался энергичным дородным мужчиной, одетым в фиолетовый халат, из-под которого торчали волосатые ноги. Его рыжие волосы были уложены в высокую прическу с франтоватым коком сверху. Маленькие узкие глазки, большой, похожий на плавник акулы нос, розовые, свежевыбритые щеки.

— Я доктор Мотта. Простите меня за фривольный наряд. Я прямиком с пляжа. Чудесное место! Вы здесь раньше бывали?.

— Нет, не приходилось.

— Мне тут нравится. Советую и вам задержаться на несколько лишних дней. Не пожалеете.

Доктор Мотта опустился на диван, который под его тяжестью издал жалобный вздох.

— Я знал, что вы придете в обеденное время,— продолжал Мотта,— и предположил, что вы будете голодны как волк. Поэтому я позволил себе заказать для нас обед. Заниматься делами всегда лучше на полный желудок. Так что сначала перекусим, а заодно и познакомимся.

— Очень любезно с вашей стороны,— сказал Тиханов, но тон его был напряженным и жестким.

Ему не хотелось терять время на всякие глупости. Нужно скорее переходить к делу, ради которого он сюда приехал. Однако отказываться от предложения пообедать было бы невежливо, а он не хотел с самого начала портить отношения со своим потенциальным спасителем.

Доктор Мотта набивал табак в прямую вересковую трубку.

— Не будете возражать, если я закурю? — спросил он.— Вообще-то во время сеансов я и сам не курю, и своим пациентам не позволяю, но сейчас мы не в клинике, так что можно расслабиться.

— В таком случае я тоже закурю,— отозвался Тиханов и полез в карман за сигаретами.

Позвонили в дверь, и на пороге появился официант в белой форменной куртке, толкавший перед собой тележку, уставленную блюдами. Пока он расставлял блюда на кофейном столике, Мотта смотрел на них горящими от голода глазами. Попыхивая трубкой, он изучал каждое кушанье.