Утром мы шумной беременной толпой высыпали на завтрак.

Наш любимый столик был около окна, мы начали выставлять на него разнообразные баночки и судочки – всех нас подкармливали из дома.

В столовую медленно вошла Тамара Аркадьевна и поковыляла к столику напротив.

- А чем нас сегодня общепит порадует? – Таня Белая потянула носом воздух. – Кажется, опять какао.

- Манная каша, какао и бутерброд с сыром, - прочитала меню Маша.

- Фу, - скривилась Таня Черная. – Терпеть не могу манку, в ней вечно комочки.

- А я, наоборот, обожаю, - мечтательно улыбнулась Маша. – В садике всегда добавки просила. Кстати, можно, я твою порцию съем?

- Да, пожалуйста, - отмахнулась Таня Черная. – Мне и так вареники доедать надо.

Маша поставила перед собой две тарелки и, зачерпнув ложку каши, отправила ее в рот.

- Объедение! – восторженно прокомментировала она и потянулась за следующей ложкой. – Но как по мне, немножечко чего-то не хватает. Может, сладости?

Маша открыла баночку с клубничным вареньем и щедро ливанула его в кашу. Размешала ложкой, попробовала:

- О, так еще лучше! Но слегка недосолено.

Она вытащила из судочка крошечный маринованный огурчик и порезала его в кашу.

Мы с улыбкой наблюдали за ее действиями:

- Ну как?

- Самое то! – отозвалась Маша и начала уплетать за обе щеки.

Тамара Аркадьевна скривилась и демонстративно пересела к нам спиной.

- А я ела копченую колбасу с апельсинами, - весело призналась я. – Так вкусно казалось, что и не передать.

- А я ветчину сахаром посыпала, - смущенно поведала Таня Белая. – А как-то муж пожарил яичницу с салом и луком, так я ее сгущенкой полила.

- А я, девочки, - Маша приканчивала вторую тарелку улучшенной каши. – Сейчас бы на десерт съела белую шоколадку и закусила ее вяленым помидорчиком! Моя мама такие вяленые помидоры делает – язык проглотишь!

- Вы что не слышите? – Тамара Аркадьевна возмущенно посмотрела на буфетчицу тетю Нину. – Они же надо мной специально издеваются! Я после операции, мне нужно хорошо питаться, а эти делают все, чтобы меня стошнило!

- Да они не нарочно, - улыбнулась тетя Нина. – Беременным вечно хочется чего-то этакого. Я сама была беременной: нарвала в саду малины, залила квасом, сверху укропчика…

- Прекратите немедленно! – рявкнула Тамара Аркадьевна. – У вас тут полный бардак! Почему эти куры моченые едят в общественной столовой посторонние продукты?

- У нас же не ресторан, - обиделась тетя Нина, – чтобы с собой еду приносить запрещалось. Вон и микроволновка стоит, чтобы разогревать. Пусть кушают девочки, им нужно. А если вам так неприятно – садитесь от них подальше или приходите на завтрак чуть попозже, когда они поедят.

Тамара Георгиевна швырнула тарелку с недоеденной кашей на поднос и вышла из столовой.

- Девочки, вы тоже сильно ваши пристрастия не показывайте, - попросила тетя Нина. – Огурцы с вареньем можете и в палате покушать. Видите же – женщина нервная, на взводе.

- Не любит она беременных… - задумчиво проговорила Таня Черная. – Мы с ней случайно на коридоре столкнулись, она так злобно на мой животик посмотрела, что я испугалась, как бы не сглазила.

- Да, - согласилась Маша. – Нас с Дианкой тоже самками брюхатыми и проститутками обзывала. Но знаете что…

Маша наморщила лоб:

- Меня третий день не покидает ощущение, что я ее откуда-то знаю. И голос знакомый, и внешность, но где мы с ней встречались – хоть убей, не помню.

Следующий раз мы столкнулись с Тамарой Аркадьевной возле смотрового кабинета.

- Я требую уважать мои права! – гневно высказывала она лечащему врачу Ирине Ивановне. – Телевизор всем пациентам положен или только избранным?

В холле, возле ординаторской, висела плазма. Некоторые пациентки приходили сюда смотреть фильмы на большом экране.

- Всем, - устало пояснила Ирина Ивановна. – Но у нас в отделении демократия, что означает власть большинства. Поэтому если шесть человек хотят смотреть сериал, а вы одна - передачу про политику, то выбор делается в пользу сериала.

- Эти сериалы – мерзость! – рокотала Тамара Аркадьевна. – Они пропагандируют пьянство, разврат и наркоманию!

- Полностью с вами согласна. Но ваши политические ток-шоу ничуть не лучше, там такие же проплаченные актеры участвуют.

- Я на вас жалобу напишу! – злобно пообещала Тамара Аркадьевна. – В министерство!

- Вот он наш менталитет, - вздохнула Ирина Ивановна. – Как плохо человеку – кричит: «Доктор, спасите!». А когда сделаешь все возможное и невозможное, и человеку полегчает – никто благодарность на сайт министерства не пишет. Зато жалобы строчат регулярно. Вот в министерстве и считают, что поощрять нас не за что, зато на ковер регулярно вызывают.

- Дианка, - толкнув меня в бок, прошептала Маша. – Давай хоть мы благодарность напишем? А то и вправду, несправедливо это.

- Нужно написать, - согласилась я. – Вот выйдем отсюда и напишем.

- Тамара Аркадьевна! – повернулась Маша к соседке. – Если хотите, могу дать планшет, я все равно им не пользуюсь, а все передачи можно смотреть в интернете.

Тамара Аркадьевна сделала каменное лицо и царственной походкой поплыла в свою палату.

- Ох уж и характер! – покачала головой Ирина Ивановна. – Хорошо хоть скоро на выписку.

Вечером в нашей палате были очередные посиделки.

А к Маше как раз приехала мама. Она вошла в палату в халате и бахилах и с трудом поставила на тумбочку тяжелую сумку.

- Ну что, девчушки-беремушки, - весело произнесла она. – Чебуреки будете? Тепленькие еще, только нажарила. С мясом и с сыром, налетайте!

- Ух, ты, - восхитились мы. – Конечно, будем!

Тут раздался стук в дверь. В палату заглянула Тамара Аркадьевна.

- Вы про планшет серьезно говорили? – посмотрела она на Машу. – Мне всего на час, хочу Соловьева посмотреть.

- Да, конечно, - улыбнулась Маша, вытаскивая из тумбочки планшет. – Смотрите сколько хотите, мне он не нужен, телефона вполне хватает.

- Тамара! – всплеснула руками Машина мама. – Ты ли это? Сколько зим сколько лет!

- Алевтина! – изумилась Тамара Аркадьевна. – Я тебя со слепых глаз не признала, богатой будешь!

Женщины обнялись.

- Машенька, - обернулась к Маше ее мама. – А почему ты не сказала, что лежишь вместе с тетей Тамарой?

- Тетя Тамара… - неуверенно