– Я ничего не слышу.

Серен тоже обратила внимание, что за дверью была тишина.

– Но в прошлый раз я отчётливо слышала, как там кто-то дышал.

– Чушь какая-то!

Серен пропустила мимо ушей это замечание и легонько постучала в белую дверь.

– Есть кто-нибудь? Томос! Это я, Серен!

Ворон фыркнул:

– Никого там нет.

– Есть.

– А я говорю, нет.

– Открой дверь, и всё.

– Тут никакого волшебства не требуется. – Птица вдруг взлетела, взяла что-то с притолоки и уронила к ногам девочки. – Воспользуйся вот этим.

Серен чуть не подпрыгнула от неожиданности: на пол с громким стуком упал большой ключ.

– Ты с ума сошёл! Перебудишь весь дом!

– Не мои проблемы. – Птица высокомерно глянула на девочку. – Ну, если ты такая храбрая, открывай.

Чувствуя, как быстро заколотилось сердце, Серен наклонилась и взяла ключ.

Тихо и осторожно она вставила его в замочную скважину, открыла слегка скрипнувшую дверь и заглянула в комнату.

В ночи, полной волшебства,

Ждут загадочные существа.

Она действительно попала в детскую.

Это стало ясно сразу, несмотря на темень. Пламя свечи мерцало в зеркалах и каких-то стёклах. Войдя на цыпочках внутрь, Серен увидела своё отражение повсюду.

– Привет, – прошептала она. – Томос!

– Какая же ты всё-таки упрямая! – Ворон впорхнул в комнату следом за девочкой и уселся на игрушечную крепостную стену, построенную из кирпичиков конструктора. – Кроме нас, тут никого нет, глупышка. Похоже, сюда сто лет никто не заглядывал.

Серен пришлось с ним согласиться. На стол и стулья были накинуты белые простыни. Пол покрывал густой слой пыли, поэтому на нём оставались следы. Когда девочка прикоснулась к деревянной лошадке, та качнулась с лёгким скрипом, словно не один год стояла неподвижно.

– А это, видимо, дыхание, которое ты слышала, – ядовито заметил Ворон. – Просто скрипучая старая игрушка.

– Такая же, как ты, – угрюмо ответила Серен. Она ужасно расстроилась: ей так хотелось, чтобы Томос был здесь, чтобы в этом унылом доме у неё появился друг. Серен закрыла дверь и прижалась к ней спиной. На всех столах и полках блестели загадочные маленькие предметы. Что это?

– Зажги лампу, – скомандовал Ворон.

На столе стояла лампа, на дне которой сохранилось немного масла. Серен повернула фитиль и зажгла его от свечи, затем поставила колпак. Когда загорелся жёлтый свет, девочка огляделась вокруг и ахнула.

Комната была заполнена стеклянными шарами.

Они составляли целую коллекцию, занимавшую все полки. Серен взяла в руки ближайший шар – он оказался тяжёлым. Внутри находилась фигурка Санта-Клауса, сидевшего в своих санях около дома, похожего на Плас-и-Фран, с озером из серебряной бумаги перед ним и деревьями из проволоки.

– Снежные шары!

Девочка поставила шар назад и взяла другой – бумажные снежинки закружились вихрем вокруг маленькой церкви с окнами из фольги.

– Только посмотри! – воскликнула она. Одни шары были размером с аквариум, другие – совсем крошечные. Серен стала встряхивать все по очереди, и комната наполнилась маленькими вихрями. Девочка засмеялась от восторга.

Потом она увидела самый миниатюрный шар, стоявший на тумбочке у кровати.

Он отличался от остальных – стекло было толще и зеленее, а сценка внутри казалась почти реальной. Серен поднесла его к глазам и рассмотрела белый дворец с готическими башенками, а когда она встряхнула шар, внутри закружился настоящий снег, от чего девочка на мгновение похолодела.

Ворон расхаживал среди шаров, разглядывая своё отражение. Его клюв и блестящие глаза сверкали в каждом стекле.

– Странное увлечение. Зачем коллекционировать эти безделушки? То ли дело бриллианты или сапфиры, которые стоят денег.

– Может, Томосу нравились шары, – предположила Серен. – Мало ли какие причуды бывают у мальчишек!

Ворон грубо каркнул:

– Расскажи мне про мальчишек! Да я всё про них знаю! Нет, не скажи, это очень странно.

Серен тоже была заинтригована. Мальчики собирают марки, или монеты, или спичечные коробки… Коллекционера снежных шаров встретишь нечасто. Но в комнате находились и другие игрушки: форт с маленькими пушками, вокруг которого выстроились солдатики, лук и стрелы, куча кубиков рядом с недостроенным замком. Ещё было много книг. Набор акварельных красок был оставлен открытым, в банке из-под джема стояла засохшая кисточка. Юная сыщица взяла в руки раскрытый альбом и увидела нарисованный лес, где на ветвях серебряных и золотых деревьев висели фонарики. Загадочный и очень искусный рисунок. Подпись гласила: «Томос Джонс».

Серен покачала головой.

– Такое впечатление, что он просто всё бросил – вышел и не вернулся. Ничего не понимаю.

– Может, он уехал с матерью, – небрежно предположил Ворон. Он был очень увлечён попытками достать блестящую серебряную монету из жестяной банки.

– Нет. Если он в Лондоне, то почему здесь все его игрушки, одежда в шкафу, ботинки под кроватью? Почему комната заперта и находится на чердаке? Почему…

Ворон вдруг резко вскинул голову:

– Ш-ш-ш!

– Хватит мной командовать!

– Тише, тебе говорят! – с тревогой каркнула птица. – Кто-то идёт!

Серен застыла и прислушалась. Снизу доносился звук мягких шагов!

– Бежим! Скорее! – Серен рванулась было к двери, но быстро обернулась и затушила лампу. В комнате повис запах сгоревшего фитиля.

– Они это учуют, – заметил Ворон.

– Ничего не поделаешь. Скорее!

– Боишься? – раздражающе спокойно спросила птица. – А что тебе будет, если тебя застукают?

– Я не хочу, чтобы меня застукали! Тебя, например, могут снова разобрать и сложить по частям в газетку.

Спокойствие Ворона мгновенно сменилось ужасом.

– Бежим!

Ринувшись к двери, Серен уронила маленький снежный шар, который держала в руках, и он закатился под кровать.

– Оставь это! – прошипел Ворон.

Однако эта вещица странным образом манила девочку, и потому она поспешно полезла за ней под кровать. Там было темно и пыльно; пришлось искать шар на ощупь, и её рука наткнулась на какой-то небольшой квадратный предмет, напоминавший маленькую книжку.

– Ну же! – поторопил Серен Ворон.

Девочка вытащила книжку, схватила снежный шар и, чихая от пыли, выбралась из-под кровати. Книжка была лилового цвета, и на её обложке чья-то рука аккуратно вывела: «Дневник», а вокруг нарисовала маленькие снежинки.