Колонна растягивается. Он слышит, как позади и чуть слева кто-то оступается: вниз по склону посыпались камни. Еще дальше к хвосту кто-то кашляет. Судя по ритму, шаги мужские. Такие вещи он отслеживает автоматически, не задумываясь ни на секунду. Имя его, производное от слова «тьма»[102], придумал отец, Амфидам Тегейский[103], брат Иаса, отца Аталанты, которая несет сейчас подаренные им древки для стрел, перекинув их через плечо, — где-нибудь в окружающей беспросветности. В Тегее тоже есть свои темные места[104], и дорожки с расставленными на них силками, и щетинятся они прутьями, намазанными птичьим клеем, и леса, в которых охотятся по ночам[105].

Он оглядывается вокруг. Аталанты нигде не видно. Он шел по ее следам до самого сада, а потом нашел тех мужчин, что шли за ней, на упавших стволах деревьев — или в гниющих плодах, лицом вниз. Она исчезла.

Мужчины идут сквозь кустарник, и густые побеги царапают об их кнемиды[106]и путаются в ногах: виноградная лоза, но сплошь поломанная или выдранная с корнем. Они пересекают сухую балку. Анкей толкает его локтем в бок. Афиняне остановились.

Впереди дыбится земля, и над ней стоит яркое красное зарево. Мужчины подходят ближе, затем смещаются влево. И снова идущие впереди афиняне подают сигнал остановиться.

Герои стоят тихо, и внезапное это молчание выбрасывает высоко в ночной воздух далекий чужой звук. Животные. Меланион различает коровий рев и овечье блеянье. Мужчины вокруг него берут оружие на изготовку. Лощина по ходу становится все уже и глубже. В воздухе висит запах гари. По правую руку склон превращается в стену, в основание для огромной каменной террасы, которая все явственней нависает над ними, пока они идут вдоль ее фундамента. Свет льется сверху. Они слышат мерный рокот пламени и крики людей. Запах уже вполне узнаваем. Стена скрывает их в тени от огромного костра, который разшвыривает багряные всполохи через край обрыва — по-прежнему довольно высоко у них над головами. Но дорога понемногу идет вверх и наконец выводит их на дальний край террасы: головы, плечи, а затем и тела поднимаются из тени так, словно выбираются на поверхность из-под земли[107]. Первые взобравшиеся на каменную площадку делают несколько шагов вперед и останавливаются при виде представшего им зрелища. Те, что следуют за ними, проталкиваются в первый ряд и тоже застывают на месте.