артисты театральной студии беспокойно сновали между декораций Кощеева царства, проверяя наличие реквизита на местах.

У края занавеса стояла Маруся в расшитой блестками голубой шубке. На её голове был красивый, усыпанный крупными снежинками кокошник. Чуть-чуть приоткрыв щелочку между кулисой и стеной, девочка пыталась разглядеть среди зрителей деда и брата.

Сзади к ней тихо подошел Сеня и гукнул почти в ухо:

– У-у-у!

Маруся вздрогнула, обернулась.

– Дурак ты!

– Твои пришли уже? – спросил мальчик, показывая ей пальцем, чтобы она подвинулась и уступила место у занавеса ему.

– Пока не вижу. Но они должны быть…

Подросток прильнул глазом к дырочке, разглядывая зал.

Народу было уже прилично – почти все места заняты.

– О! Мои родоки на месте! – он довольно отпрянул от щели. – Твоих не видел.

– Сень, я так волнуюсь… Слова опять перепутаю, – призналась девочка.

– Не дрейфь, подскажу.

За кулисами показался художественный руководитель театральной студии – Антон Михалыч, молодой парень, выпускник театрального института. Худрук сделал знак руками, подзывая к себе. Студийцы быстро окружили его со всех сторон.

– Ну что, ребята. Готовы? Давайте «жахнем»! На удачу!

Он вытянул вперед ладонь, и ребята, один за другим, стали класть свои ладони на неё сверху, пока из детских рук не образовалось целое «солнышко». Это была старая театральная примета, с которой они начинали любой спектакль.

– Только тихо! – весёлым тоном заговорщика прошептал Антон Михалыч. – Вместе! Раз! Два! Три!

– Жахнем! – радостным шёпотом выдохнули ребята, одновременно качнув и расцепив руки.

– По местам! Начинаем! – с радостным возбуждением сказал руководитель.

Студицы бросились врассыпную – каждый на своё место.

Взгляд Антона Михалыча упал на Марусю.

– Так, Снегурочка… Почему не связана?

– Всё в порядке, – сказал Сеня. – Верёвка у меня. Маруська, давай руки, петлю накину. Ты же моя пленница. Ха-ха-ха!

– Идиот! Я волнуюсь, – сказала девочка, протягивая ему сцепленные ладони.

Мальчик накинул на них веревку.

– Сеня… где плащ? – строго спросил руководитель студии.

– Сейчас, надену…

Мальчик добежал до стула, схватил длинный, чёрный плащ.

Антон Михалыч положил руку девочке на плечо и сказал серьёзно:

– Если что, импровизируй. Никто из зрителей твоего текста в точности не знает. Давай, не трусь, Снегурка, не то растаешь от страха.

Вернулся Сеня.

– Готовы?

Дети кивнули.

Худрук внимательно осмотрел сцену. Все ли на местах? Он прошёл к пульту и тихо сказал в микрофон звукооператору, что можно начинать.

Зазвучала музыка. В зале раздались первые аплодисменты.

– Поехали! – выдохнул Алексей Михалыч и нажал кнопку автоматического открытия занавеса.

Тот качнулся, и плавно поехал в стороны. Зрители захлопали еще громче.

Музыка грянула со всей мощью, и в этот момент Кощей Бессмертный потащил на веревке упирающуюся Снегурочку в сторону декораций своего дворца. Спектакль начался.

Представление

Василиса поднялась по лестнице и нерешительно остановилась у двери, из-за которой слышалась музыка и какие-то неясные голоса.

Вопреки самым страшным ожиданиям бабы, на лестнице им никто не встретился. Ни стражников не было, ни охранников. Но всё равно она ощущала противный, липкий и волнительный холодок в груди. Она не знала, что такое «вход за кулисы», но это слово не внушало ей никакого оптимизма.

Прежде чем открыть двери, она сняла со спины рюкзак, достала Метлу.

– Найдён, в торбу полезай…

– Не полезу.

– Я боюсь потерять тебя в этом… Кощеевом царстве. Вдруг удирать придётся.

Кот, который робел не меньше, чем она, неохотно полез в рюкзачок.

– Боюсь я, – призналась баба, так и не решаясь потянуть за ручку двери. – Шутка ли… с самим Кощеем встретиться придётся. Тридцать восемь лет ждала, чтобы поквитаться за жизнь мою загубленную… А теперь… ноги как соломой набиты… подкашиваются. Что я ему скажу? У него там и рать несметная… войско страшное, вооружённое. А у меня что? Одна Метла. Сейчас как встретят меня лютые вороги…

Неожиданно двери распахнулись. Оттуда выбежали несколько девочек в белых костюмах зайцев. Они с хихиканьем умчались по ступенькам вниз. Василиса охнула, глядя на их шапочки с симпатичными ушками. Ушки смотрелись очень натуралистично.

– Это и есть войско Кощеево? – вынул морду из рюкзака кот.

Василиса зажала рот рукой. Что же этот супостат с детьми сделал?

– Ты видел их ухи?! – в ужасе прошептала она. – Девки-то заколдованы!

Она не знала, как идти против Кощея.

– Не причитай ты раньше времени, – мудро мурлыкнул кот – Слушай ме-няу. Метла у нас хорошая, боевая…

Метла, услышав комплимент в свой адрес, распушила ветки и крутанулась на радостях в руках Василисы.

– Давай так сделаем, – продолжал Найдён. – Нам что велено было? Царевну спасти, сразиться с Кощеем и одолеть Горыныча?

– Так и есть, – закивала баба. – Да как его убьешь, коль бессмертный он!

– Пару раз по хребтине ему дай Метлой и… дёру. Нам же не убивать его, а сразиться… Понимаешь ме-няу?

Василиса задумалась:

– Пару раз по хребтине? Это я могу… с радостью…

– И дёр-ру… пока нам не досталось! – серьёзно сказал кот.

– Метла, слышишь? – васильковые глаза Василисы остановились на молчаливой спутнице. – Ты, главное, без команды не начинай. А то выйдет, как с царевичем… Если бы ты в драку первая не полезла, может быть он не спалил бы нашу избушку.

Метла оскорбленно пихнула Василису. Вообще-то в той ситуации она просто заступилась за хозяйку, в чей дом, выбив двери, ввалился Прохор.

– Эх… Была не была! – баба надела рюкзак с котом на спину, взялась за ручку двери, тихо потянула её на себя.

Они вошли в сумрачную зону за театральным задником. Свет в зале был потушен, и в данный момент прожектор освещал только тёмную башню декорации. За кулисами было совсем темно. Горела только табличка над дверью с надписью «Аварийный выход».

Баба сделала несколько шагов на свет прожектора и уперлась в какую-то ткань, свисающую с потолка. Василиса, которая с трудом привыкала ко всем диковинам чужого мира, откинула полотнище и увидела среди ёлок какое-то невысокое, освещенное направленным лучом света строение. У башни было окошко с решёткой, за которым сидела грустная, совсем юная девица в сверкающем кокошнике.

– Царевна! – выдохнула поражённая баба. Она, конечно, подозревала, что ей придется спасать царскую дочку, но не ожидала, что все случится так скоро.

Василиса, оставаясь в темноте кулис, осмотрела темницу. Здание было не очень высокое и не казалось совсем уж неприступным.

Сеня стоял к ней спиной, и его подсвеченный прожектором силуэт четко выделялся на фоне башни. Из-за длинного плаща было не понять его подросткового телосложения.

Зрительного зала совсем не было видно в темноте.

– Вороны мои верные! – мальчик старался сделать голос как можно более грубым. – Летите по земле и сообщите всем,