— Хотите, чтобы я сделала это?

— Нет.

— Тогда как же я смогу…

Она глубоко вздохнула, затем улыбнулась, так холодно, как только могла, приняв игру, которую он затеял. И получила в ответ довольную улыбку.

Он не сказал ни слова. И молчал целую минуту.

Ему доставляло удовольствие наблюдать за ней. Она не мигая смотрела на него, хотя невысказанный вопрос в его глазах нервировал ее, словно он не мог подыскать подходящий ответ на какую-то загадку.

Миранда не могла понять, как ей вести себя. Она поняла, что они будут продолжать в том же духе весь день, если она и дальше будет молчать. И она решилась.

— Как вы провели этот день, милорд? — спросила девушка как можно игривее, несмотря на застенчивость, смущение и тревожное предчувствие.

— Неплохо. Но, учитывая интимность обстановки, вам лучше называть меня по имени.

Она удивленно смотрела на него.

Уголки его рта приподнялись.

— И то знакомство, что я планировал, превзошло все мои ожидания.

Девушка растерянно молчала.

— Мы можем сидеть так весь день.

Она закрыла и открыла рот. Сделав над собой усилие, произнесла:

— Хм, как вы чувствуете себя… Максимилиан?

— Это звучит слишком напыщенно, вам не кажется? Вы вправе сократить мое имя. А что касается вашего вопроса, я чувствую себя превосходно, Миранда.

Она не отводила от него глаз, думая, что все это сон и когда она проснется, то поймет, что случившееся с ней лишь игра воображения.

— Я не ошибаюсь? — Он ответил на ее безмолвный вопрос, и даже белые зубы мелькнули в улыбке. — Ведь вас так зовут? Правда?

Она оглянулась вокруг, на блеск золота и серебра, на роскошь темного дерева. И это средоточие мужской силы напротив нее. Она, наверное, спит. Это сон. Просто сон.

— Да. Не стану отрицать очевидное.

Его улыбка стала шире.

— Мне приятно, что вы наконец разговорились.

Странное, не поддающееся управлению чувство охватило ее, заставляя пальцы дрожать. Она сжала ладони и потянулась к неподписанной бумаге. Ей нужно, чтобы он подписал ее. Хоть это что-то реальное и конкретное.

Внезапно виконт произнес:

— Знаете, мне позарез необходима помощь. Вы не могли бы оказать мне услугу?

— Какую именно? — осторожно спросила она, сжимая кулаки, и безумные картины возникли в ее воображении.

— Ничего чересчур необычного, уверяю вас.

Он широко улыбнулся, показывая ровные белые зубы.

— И вы поставите свою роспись, если я сделаю то, что вы просите?

— Вы не хотите и дальше обмениваться визитами?

— Я жду, когда вы возьмете свой пакет. — Она старалась сдержать дрожь в теле. — Вы дважды приходили в магазин, чтобы получить книги. Значит, это важно для вас.

— Вы так считаете?

Она, прищурившись, взглянула на него:

— Иначе зачем бы вы затеяли все это?

Он улыбнулся:

— Порой вы так педантичны, а иногда ваша голова витает в облаках.

— Я не думаю, что вы хорошо изучили меня, ваша светлость.

— Хм. Нет-нет, не так официально. Максимилиан или какой-то другой вариант, Миранда.

— Лучше — мисс Чейз, милорд.

— Жаль, я так надеялся, что смогу называть вас Миранда.

— Не могу представить почему.

Он поднялся и обошел стол. Она стояла, не двигаясь, не желая дрожать, как кролик, если он придвинется ближе. Он подошел почти вплотную и присел на край стола лицом к ней.

— Очень красивое имя. Какое-то шекспировское. Не находите?

Она не смела дышать, так как он был слишком близко.

— Вы шутите, милорд.

— Вовсе нет. Я не из тех, кто говорит не подумав. — Его пальцы сплелись. — Я гарантирую вам, что я тот мужчина, который претворяет свои обещания в жизнь.

Миранда покрылась испариной. И не слишком ли громко дышит? Хватаясь за остатки здравого смысла, девушка указала на пакет на столе:

— Тогда подпишите, пожалуйста.

Какое-то странное выражение промелькнуло в его глазах.

— Что ж, ваша взяла, мисс Чейз.

Секунду он вертел расписку в руках, потом положил на стол. Миранда молча ждала, а потом упрямо подвинула к нему бумагу.

Она чувствовала, как волна жара обдала ее щеки, но решила не сдаваться.

Он медленно взял листок из ее рук, сделал паузу, прежде чем взять перо в правую руку. Обмакнул кончик в чернила и очень быстро подписал. Подпись была какой-то неразборчивой, как будто ему не часто приходилось делать это.

— Ну вот, теперь ваша задача выполнена, — сказал он, и в его голосе слышалась какая-то нота, которую она не могла определить.

Миранда почувствовала странное облегчение.

— Наконец-то.

Она осторожно сложила листок и положила в карман.

— Спасибо. — Внезапно ощутив что-то похожее на смущение, пробормотала: — Так чем я могу помочь вам?

— Ах да. Простой спор о том, как лучше развесить картины.

Она заморгала, но прежде чем успела ответить, он поднялся во весь рост, так, что ей оставалось только одно — отступить на шаг.

— Пойдемте.

Она последовала за ним к выходу, придерживая рукой карман с распиской, словно хотела убедиться, что он наконец подписал то, что ей нужно, и не собирается забрать назад.

— Я едва ли могу судить о таких вещах.

— Глупости. У вас на все есть свое мнение. А все, что я прошу, — ваш совет.

Она прошла за ним через холл, затем — наверх по одному пролету лестницы и дальше по коридору в просторную комнату. Он остановился так внезапно, что Миранда едва не налетела на него.

— Что вы скажете? Голландец должен находиться на той стороне или на этой?

Прекрасное полотно Вермеера терпеливо ожидало своей участи на полу около стены. Она видела в музее две другие работы этого художника, не самые любимые, но ей нравилась его классическая манера письма.

Голова девушки на полотне склонилась к вышивке. Миранда даже могла представить, о чем та думала, мечтая при свете дня… Она готова была смотреть на картину хоть целый день.

Конечно, надо разместить ее на пустой стене.

— Это превосходное место для такого шедевра.

— Но вы еще не видели другое. — Он повернулся и указал куда-то позади себя. — Мой брат Конрад считает, что оно лучше. Но я думаю, он не прав.