Закрепив бот между двумя причальными настилами, пограничники поднялись по выложенной из плоских каменных плашек тропинке и вскоре оказались на плато, большую часть которого занимало парящее, незамерзающее озеро, которое подпитывалось из двух окаймленных каменными бордюрами источников. Как объяснил старший лейтенант, еще два горячих источника находились где-то на дне озерца, вокруг которого произрастали небольшие сосны, зеленела клумба из неведомых для здешних мест кустов и, окутанная гейзерным паром, нежилась на заполярном солнце чахленькая травка.

— В свое время руководство фактории и в самом деле чувствовало себя здесь, как в неприступной крепости, — объяснил Загревский, пересказывая то, что услышал от побывавшего здесь полковника-штабиста. — К такому уединению англичане и шведы стали прибегать после того, как на контору фактории, находившуюся там, где сейчас расположена застава, было совершено нападение какого-то разбойничьего отряда сибирских казаков, во время которого все служащие фактории были истреблены, а все имущество их разграблено. После строительства Нордического Замка на месте заставы находился лишь приемный пункт пушнины, да чуть поодаль, у реки Саримы, было построено нечто похожее на постоялый двор.

— Там до сих пор просматриваются остатки фундамента, — подтвердил Ордаш.

— Однако всю собранную приемщиками пушнину сразу же грузили на корабль, который на ночь отходил к острову. Хорошо вооруженный корабль, два вооруженных бота и пулеметы, установленные на перевале за факторией и по сторонам её, в самом деле превратили остров в неприступную для разбойников крепость. Вот так-то, гра-ничники, мундиры в аксельбантах, — подытожил свой рассказ старший лейтенант. — Получается, что когда-то остров Фактория был не только обитаемым, но и вполне цивилизованным.

Прежде чем войти в Нордический Замок, старший лейтенант и его спутники осмотрели прилегавшую к заливу местность и само здание. Построено оно было на высоком массивном фундаменте, скрывавшем за своими стенами большой подвал. Крыльцо тоже выложено было из массивного камня, но так, что и в нем Ордаш насчитал три узких бойницы.

Обойдя замок, старшина обратил внимание на еще одно здание — г-образного склада, одна стена которого примыкала к стене замка, образовывая закрытый двор, из которого выводила узкая калитка. Впрочем, из Нордического Замка в него можно было попасть и через черный ход. Ну а прямо к нему подступала гряда, взойти на которую можно было только с востока. С севера же она казалась совершенно неприступной, а с запада перекрывалась врубавшимся в толщу скалы складом, тоже напоминавшим армейский форт.

— Англичане есть англичане. Они всегда были мастерами возведения фортов, — как бы вслух рассуждал начзаставы, — поскольку строить их приходилось во всех колониях, от Америки до Индокитая. Только благодаря фортам они и сумели сотворить эту свою некогда могучую империю.

— Здесь они, судя по всему, тоже обустраивались надолго, — молвил старшина.

— Вот именно: «обустраивались». То ли пустыня, то ли Арктика — они везде привыкли обустраиваться так, чтобы жить по-барски. Так что этому у них стоит поучиться.

— Тундра, однако, суеты не любит, — заметил «идеологически подкованный нацмен» Оленев. — Как и барской жизни — тоже. В тундре нужно жить так, как велят обычаи тунгусов, да.

— Ты что же, прикажешь нам в тунгусов превращаться? — попытался осадить его Загревский.

— Зачем? Я ведь не приказывал вам приходить в эту тундру?

Старший лейтенант с каким-то особым выражением лица уставился было на тунгуса, но от реплики почему-то воздержался. Может, потому что взгляд его Оркан встретил с невозмутимым спокойствием коварного азиата.

«Не так прост этот Тунгуса, как может показаться при первой встрече с ним, — понял Ордаш. — Следовало бы присмотреться к этому аборигену попристальнее».

* * *

Сразу же за грядой открывался обширный каньон — своеобразный разлом, пересекавший остров с востока на запад. А по ту сторону его виднелась широкая горная гряда, самые высокие вершины которой все еще оставались покрытыми снегом.

— И далеко простираются эти горы? — поинтересовался Ордаш, вдруг представляя себе, что судьба забросила его на этот островок надолго. И вообще его одолевало какое-то странное предчувствие — как человека, которому надлежало провести здесь свою долгую и смертельно опасную сибирскую робинзонаду.

— Здесь такого понятия — «далеко» — не существует, — поучительно молвил Загревский. — Слишком мала эта океанская суша. Так что километра на два всего лишь.

— Тоже расстояние. Вспомните, что оттуда, с материка, островок кажется значительно меньшим, совсем крохотным.

— Потому что оттуда виден всего лишь южный мыс Фактории. А где-то там, на северной оконечности, остров раздваивается на два полуострова. Один из них короткий, а другой упорно уползает в ледовые поля настоящей, глубинной Арктики. И, по-моему, никто так и не исследовал его, тем более что там уже трудно отличить где океанский лед, а где островной.

«Что ж, — сказал себе Ордаш, — если уж тебе выпало бы оставаться на каком-либо северномм острове одному, то хотелось бы, чтобы им оказался Фактория, с его Нордическим Замком».

— Стреляли, однако! — воскликнул Оленев, когда они обходили по тропе, шедшей вдоль стены склада. — Из пулемета стреляли, — ощупывал пальцами пулевые вмятины. — По бойницам целились, да…

— Не без этого. Белогвардейцев выкуривали, — объяснил командир заставы, даже не поднимая глаз, чтобы посмотреть на то место, которое указывал тунгус. — Говорят, упорные бои шли: с высадкой десанта и контратаками.

— И долго белогвардейцы держались на Фактории? — спросил Ордаш, подключаясь к обследованию пулевых отметин.

— Какое-то время держались, — неохотно проговорил Загревский. — Но это отдельная история, как-нибудь расскажу, — он скосил глаза на «идеологически подкованного нацмена», давая понять, что не хочет, чтобы рассказ о белогвардейцах велся при солдате срочной службы. — Кстати, в начале тридцатых на Фактории дважды высаживались экспедиции полярных геодезистов, геологов и еще каких-то исследователей. Они устраивали здесь свои станции, изучая климат, движение льдов, повадки медведей и еще что-то, И то правда: грех — не использовать такую базу.

— Но сейчас её почему-то не используют.

— Значит, есть дела поважнее, — назидательно молвил старший лейтенант.

Первый этаж Нордического Замка был рассчитан на то, чтобы приютить служащих фактории. Две комнаты, судя по старинным столам и сейфам, служили конторскими помещениями, три другие — жилыми. Здесь же находилась ванная комната, теплую воду для которой когда-то насосом закачивали из горячего источника, и, что очень удивило советских сибиряков, действовал туалет со сливным бачком, подземная труба от которого уходила куда-то в море.

Мраморная лестница, уводившая на второй этаж, завершалась небольшим холлом — с камином и роялем. Вся остальная часть этажа когда-то, очевидно, была апартаментами начальника фактории, и в мезонин можно было попасть только из этой части, поскольку служил он, следует полагать, местом уединения и размышления начальника.