— Она была замечательной женщиной. Очень жаль, но мне не хватает слов, чтобы в полной мере описать ее.

Бен отвернулся, стыдясь слез, которые снова выступили у него на глазах. Он сжал руки в кулаки и с облегчением ощутил благословенную боль, когда ногти впились в ладони. Такую боль он мог понять. Другая оставалась для него загадкой. Странно, но он страдал намного сильнее, чем когда умерла мать. Он собрался с духом и сказал:

— Я не понимаю, что произошло. Джейн умерла не своей смертью, правильно?

— Да, мистер Хедли, правильно.

— Получается, кто-то убил ее?

— Расскажите нам, как прошло сегодняшнее утро, пожалуйста.

Они все замедляли шаги и теперь остановились.

— Я обнаружил Джейн лежащей…

Гамаш перебил его:

— Пожалуйста, начните с того момента, как вы проснулись.

Бен недоуменно взглянул на него, но сделал так, как его просили.

— Я проснулся около семи. Я всегда встаю с первыми лучами солнца. Они освещают мою спальню, и мне никогда не приходило в голову повесить занавески. Я встал, принял душ и все остальное, потом покормил Дэйзи.

Он внимательно всматривался в их лица, ища признаки неудовольствия оттого, что рассказывает слишком подробно или наоборот, упускает важные детали. Женщина-агент, похоже, была столь же озадаченной, как и он. Высокий симпатичный инспектор (Бен уже успел позабыть, как их зовут) записывал все в блокнот. А начальник выглядел заинтересованным и одобрительно поглядывал на Бена.

— Затем мы вышли прогуляться, но у Дэйзи артрит, и сегодня утром у нее сильно болели лапы. Дэйзи — это моя собака, кстати говоря. Я завел ее в дом и отправился на прогулку в одиночку. Было без четверти восемь. — Бен небезосновательно решил, что их заинтересует точное время каждого события. — Сюда можно дойти всего за несколько минут, вверх по дороге, мимо здания школы и дальше в лес.

— Вы кого-нибудь видели? — задал вопрос Бювуар.

— Нет, никого. Может быть, кто-нибудь и видел меня, но я никого не заметил. Обычно я гуляю с низко опущенной головой, погрузившись в свои мысли. Мне случалось проходить мимо людей, не замечая их. Друзья знают об этой моей привычке и не обижаются. Вот так я и шел по тропинке, и тут что-то заставило меня поднять голову.

— Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, мистер Хедли. Если обычно вы ходите с низко опущенной головой, что заставило вас поднять ее?

— Странно, не правда ли? Не могу вспомнить. К сожалению, как я уже говорил, я обычно полностью ухожу в свои мысли. Впрочем, их нельзя назвать глубокими или важными. Моя мама всегда смеялась над этим и говорила, что некоторые люди могут находиться в двух местах одновременно. Я же, напротив, обычно пребываю нигде.

Бен рассмеялся, а Николь подумала, как ужасно, когда мать говорит такие вещи.

— Она была права, разумеется. Возьмите хотя бы сегодняшний день. Ярко светит солнце. Я иду по чудесному лесу. Он похож на картину, но я ничего не вижу, не могу оценить по достоинству. Разве что какое-то время спустя, когда уже нахожусь в другом месте и думаю об этой прогулке. Такое впечатление, что мой разум постоянно на шаг отстает от тела.

— Вы подняли голову, сэр… — напомнил Бювуар.

— Не могу понять, что заставило меня поднять голову, но хорошо, что я это сделал. Иначе я мог бы буквально споткнуться об нее. Это звучит глупо, но мне и в голову не пришло, что она мертва. Мне не хотелось ее беспокоить. Я даже подошел к мисс Нил на цыпочках и окликнул ее. Потом обратил внимание на то, что она не пошевелилась, и тут мой мозг вроде как взорвался. Я подумал, что с ней случился удар или сердечный приступ. — Он покачал головой, по-прежнему не в силах поверить в случившееся.

— Вы дотрагивались до раны? — задал очередной вопрос Бювуар.

— Наверное. Я помню, как вскочил на ноги и вытер ладони о штаны. Я запаниковал и — даже не знаю, с чем сравнить — стал бегать вокруг, как истеричный ребенок. Идиот! В общем, в конце концов я взял себя в руки и набрал 9-1-1 на сотовом телефоне.

— Мне просто любопытно, — пробормотал Гамаш, — для чего вы взяли в лес сотовый телефон?

— Эти леса принадлежат моей семье, но каждую осень по ним бродят охотники. Боюсь, меня нельзя назвать храбрецом, но я не выношу убийства. Кого бы то ни было и в какой бы то ни было форме. У меня дома живут пауки, которых я зову по именам. Утром, отправляясь на прогулку, я беру с собой сотовый телефон. Отчасти из страха, что меня подстрелит какой-нибудь пьяный охотник и понадобится обратиться за помощью. А также для того, чтобы иметь возможность позвонить в Службу охраны природных ресурсов и вызвать егеря-смотрителя, если замечу кого-нибудь в своем лесу.

— И какой у них номер телефона? — любезно осведомился старший инспектор Гамаш.

— Не знаю. Номер внесен в ускоренный набор. Я знаю, что у меня дрожат руки, когда я нервничаю, поэтому просто запрограммировал их номер в память своего телефона.

Впервые за время беседы Бен выглядел озабоченным. Инспектор Гамаш взял его под руку и увлек за собой. Они вновь зашагали по тропинке.

— Приношу извинения за то, что задаю много вопросов. Вы важный свидетель, и, откровенно говоря, человек, обнаруживший тело, всегда находится в самом верху нашего списка подозреваемых.

Бен остановился как вкопанный и уставился на инспектора, не веря своим ушам.

— Подозреваемый в чем? Что вы такое говорите? — Бен повернулся и бросил взгляд в том направлении, откуда они пришли, в сторону тела. — Это ведь Джейн Нил лежит там. Школьная учительница на пенсии, которая разводила розы и возглавляла местное отделение Союза Женщин Англиканской Церкви. Это не может быть ничем иным, кроме как несчастным случаем. Вы не понимаете. Никто не стал бы умышленно убивать ее.

Николь прислушивалась к их разговору и теперь с некоторым удовлетворением ожидала, что старший инспектор Гамаш поставит этого идиота на место.

— Вы совершенно правы, мистер Хедли. Пока что это самое вероятное предположение.

Иветта Николь не могла поверить своим ушам! Почему он не предложит Хедли прекратить молоть чепуху, заткнуться наконец и позволить им делать свое дело? В конце концов, именно Хедли оказался тем придурком, который бегал вокруг и затоптал все следы на месте преступления. Вряд ли в его-то положении можно было становиться в позу и читать нотации такому уважаемому и заслуженному человеку, как инспектор Гамаш.

— За те несколько часов, что вы провели здесь, ничего не показалось вам странным в мисс Нил или вокруг?

На Гамаша произвело благоприятное впечатление то, что Бен предпочел воздержаться от очевидного ответа. Вместо этого он на несколько минут задумался.

— Да. Люси, ее собака. Не могу припомнить, чтобы Джейн когда-нибудь выходила на прогулку без Люси, особенно на утреннюю прогулку.

— Вы звонили кому-нибудь еще по своему сотовому телефону?