Она встала и прошла мимо него к камину. Райли повернулся на стуле. Он смотрел на ее профиль. Все такой же маленький нос и надутые губки. И милая шейка. Как подросток она была прелестна. Превратившись в женщину, она стала очень красивой. И коварной.

— Как тебе удалось это, Кэт? Тебе было всего шестнадцать.

— Я же сказала. Я везунчик.

— И как удача помогла тебе?

Она избегала смотреть в его глаза.

— Автостопом я добралась до Балтимора. — Она оглядела комнату, потом начала рассматривать свои холеные ногти. — Меня приютила одна добрая леди, заботилась обо мне, когда я была беременна, и помогла получить образование.

— Она что, твоя родственница?

— Нет, но она лучше всех моих родственников.

— Продолжай.

— Я работала неполный рабочий день в цветочном магазине и ходила на вечерние занятия в колледж. Она присматривала за Эйданом. Я жила у нее семь лет, пока не нашла хорошую работу и не заработала достаточно денег, чтобы снимать свое жилье.

Глаза Райли удивленно округлились.

— И твои родители даже не пытались найти тебя?

— Никогда.

— И ты не связывалась с ними?

— Нет. Я изменила имя, так что они вряд ли бы нашли меня.

Райли открыл от удивления рот.

— Черт, Кэт. Похоже, ты была серьезно настроена.

Кэт все еще не смотрела на него.

— Точно.

Райли покачал головой:

— А как же я? Ты когда-нибудь рассказывала обо мне сыну?

Их взгляды, наконец, встретились, Райли заметил, что за ее упрямством что-то скрывается.

— Я сказала ему, что не знаю, кто был его отцом. Я сделала это, чтобы защитить его.

От ее слов он почувствовал горькую обиду. Все это время она так глубоко заблуждалась!

— Бог мой, от чего ты хотела защитить его? От его истории? Его семьи? От того, чтобы его любили?

— Ты бросил меня, вот я и ушла. — Она с трудом сглотнула. — А может, ты хочешь предъявить мне иск?

Он моргнул в замешательстве:

— Не понял?

— Ну, — Кэт посмотрела на свои руки, потом снова взглянула в его глаза, — на стройплощадке ты сказал мне, что твой адвокат…

Райли засмеялся и поставил бокал на соседний столик.

— Кэт, милая, самый лучший адвокат в мире не отспорит мне душевное спокойствие во всем этом беспорядке.

— Хорошо. — Кэт выпрямилась.

— Я хочу, чтобы ты вернула мне то, что украла: двадцать лет жизни, все те годы, пока мой сын превращался из малыша в ребенка, потом в молодого мужчину. Адвокат мне не поможет.

Взгляд Кэт по-прежнему был твердым, но подбородок задрожал.

— Я сделала то, что должна была сделать, Райли. — Кэт прошла в спальню, и Райли увидел краешек огромной кровати, когда следил за ее движениями. Ему так хотелось опрокинуть Кэт на этот матрас и насыщаться ею со всей страстью.

Он все еще любил ее. После того как она разрушила его жизнь, он все еще любил ее. Как только он увидел ее, что-то внутри его щелкнуло, и он снова почувствовал то, что чувствовал в шестнадцать, снова был полон страсти и желаний. В это было трудно поверить, но он терял самообладание! Он так сильно хотел Кэт. Он оттаял. К нему снова вернулась жизнь. Кэт подошла к нему.

— Я взяла с собой только один снимок. Это в школе. Можешь оставить его себе. Я написала на обороте его номер телефона. Потом могу послать тебе еще фотографий.

Райли бережно взял фото размером с бумажник, боясь смотреть на изображение. Когда его глаза схватили образ на фото, он почувствовал, будто от него отделился весь мир, оставив только сердцевину его души — подросток в неудобном костюме и галстуке, со слишком длинными темными вьющимися волосами и смышлеными глазами. Если бы Райли не знал всего, он бы решил, что он похож на Мэтта в юности.

— Боже, — прошептал Райли. — Это и, правда, мой мальчик?

— До сегодняшнего дня я и не подозревала, как он похож на тебя. — Голос Кэт звучал словно издалека. — Должна сказать тебе, что едва увидела тебя на стройплощадке…

Райли больше не мог выносить этого, он опустил голову и всхлипнул. Кэт бросилась к нему и прикоснулась к его колену.

— Прости меня, Райли.

Он посмотрел на нее, ему было все равно, что она видит его в таком состоянии.

— Ты могла сообщить мне. — Слеза скатилась по его щеке. — Ты предала меня. Кто вернет мне двадцать лет, которые я мог провести с тобой?

Глаза Кэт расширились.

— К черту! — Райли поднялся. Он выбрал не самое подходящее время для обвинений и выискивания причин.

Райли еще раз взглянул на лицо своего сына, положил фото в карман брюк и сделал то, что должен был сделать: помог Кэт подняться и взял за плечи.

— Черт тебя побери, Кэт. — Он прижался к ней губами.

В его движениях было столько жадности, что она вскрикнула от неожиданности, но уступила. Несколько секунд они не могли оторваться друг от друга, их слезы смешались, и комнату огласили стоны.

Кэт удалось передохнуть.

— Я ненавижу тебя за то, что ты меня бросил!

— А я ненавижу тебя за то, что ты скрывала от меня правду двадцать лет! Как ты могла так поступить?

Их губы снова слились. Руки Кэт нащупали пуговицы его рубашки, потом она попыталась расстегнуть его брюки. Его руки жадно блуждали по ее телу. Кэт застонала, как только его пальцы коснулись ее груди.

— Я так люблю тебя, — прошептала Кэт.

— Я тоже тебя люблю.

— Ты был всей моей жизнью.

— А ты — моей.

— Я не уверена, что мне следует делать это.

— Знаю, что не следует.

Райли поднял ее на руки и бережно понес в спальню. Там он положил ее на кровать и снял оставшуюся одежду.

— Я чертовски зол на тебя, — сказал он.

— А я тебя ненавижу! До сих пор ненавижу! Мне было так одиноко! Мне так хотелось обнять тебя! Почему ты не поехал за нами? Почему ты не смог нас найти?

Райли подтянулся поближе к ней и поцеловал. Он старался этим поцелуем унять ее боль, исцелить ее, сделать так, чтобы хотя бы на миг она забыла обо всем.

Кэт смогла прошептать:

— Пожалуйста, Райли. Не разбивай мне сердце во второй раз. Я так этого боюсь.

— Никогда. — Он поцеловал ее в шею.

— Мы совершаем ошибку. — Она задохнулась от наслаждения, когда его язык коснулся ее сосков. — Это будет слишком больно,

Райли приподнялся над ней, она взглянула в его лицо.