всё увидишь. Короче, не стать нам с тобой родственниками, дружище. У Машки, оказывается, уже есть мужик. Он ей даже сделал предложение, во как!

– Серьёзно? – спрашиваю я и друг кивает в ответ.

“Твою мать”, – едва не ругаюсь вслух.

У Машки есть мужик, а она трахается со мной?

От одних только мыслей, что я с кем-то делю свою девочку, меня бросает в холодный пот и сбивается дыхание.

Зверь снова наполняет бокалы алкоголем, а я хрен знает как ещё держусь, потому что эмоции сейчас хлещут через край. Злость. Ярость? Ревность? Не понимаю. Знаю только одно: с огромным удовольствием я бы сейчас задушил столичного кекса на “Camry”, а потом спросил у Машки, что это вообще было, а?

– Олег, ты пугаешь меня. Что с тобой происходит? У тебя всё нормально? Какие-то проблемы по работе? – друг снова вырывает меня из размышлений, пока я, пытаясь обуздать эмоции, сжимаю ножку бокала до побеления пальцев.

– Всё нормально.

– Угу, баба во всё виновата. Я угадал твою проблему, дружище? – вынужденно киваю в ответ, лишь бы друг сейчас закрыл эту тему и отвалил от меня с вопросами. – Лисицкая, что ли? Поэтому ты ей так много заплатил за последний заказ?

Друг подмигивает, а я чувствую подкатывающий к горлу комок, когда боковым зрением улавливаю молодую пару, держащуюся за руки.

– Нет, – отрезаю я, продолжая смотреть в сторону Машки с другим мужиком.

Сегодня девочка выглядит по-другому, не как тогда, когда висела на моей шее. От прежней искусительницы ничего не напоминает. Потому что Маша одета в очень скромное платье бирюзового цвета, а на лице ни грамма косметики. Зато малышка улыбается и отворачивает глаза в сторону, когда высокий брюнет, склонившись над ней, что-то говорит прямо на ухо.

Маша смеётся, и моё сердце пропускает удар.

Ну, да… Парень её! Молодой, красивый. Ей с ним интересно. А со мной, на яхте, что тогда, блядь, было?

– Мышка, – зовёт девочку отец, призывая жестом присоединиться к нашей компании.

Пока Маша направляется к беседке, я расстёгиваю пуговицы на вороте рубашки, ощущая в груди настоящий пожар. Ебучая ревность долбит как грёбаный перфоратор, вонзая своё сверло мне прямо в глотку.

– Здравствуйте, Олег, – обращается ко мне Маша и я слышу, как на моём имени дрожит ей голос.

Поднявшись со стула, подхожу к молодой паре и протягиваю правую руку Маше.

– Привет, – улыбаюсь ей, смотря в огромные голубые глаза, перепуганные, как у нашкодившего ребёнка.

Малышка несмело пожимает мою руку и я ненадолго сжимаю её пальцы, отчего девочка загорается красной краской и опускает взгляд в пол. А я стою напротив неё как прибитый и глаз не могу отвести от соблазнительных губ, которые не дают мне покоя с первой встречи.

– Женя, – паузу прерывает столичный кекс.

Нехотя переключаю внимания на “будущего мужа” Маши. Сканирую его взглядом от головы до ног и только потом пожимаю правую руку. Достаточно крепко, на удивление. Значит, набить морду владельцу “Camry” – будет сложнее, чем я представлял.

9

Олег

– Чем вы занимаетесь, Евгений? – спрашивает Мая у столичного кекса, когда мы всей большой компанией сидим за ужином, за столом.

– Я адвокат, – отвечает Женя и я замечаю искры в глазах жены Зверя.

Мая сканирует парня своих хищным взглядом и, удовлетворившись картиной, закусывает нижнюю губу. Этот жест остаётся незамеченным для всех, кроме меня.

– Интересно. И сколько же вам лет? – продолжает допрос жена друга.

А я опускаю под столом руку и веду нею по колену своей девочки. Машка густо краснеет, отпивая из стакана сок. Нервничает, но мою руку не убирает.

Я продолжаю гладить бархат её кожи, поднимаясь всё выше и выше. На нас никто не смотрит, потому что внимательно следят за нитью разговора между Маей и Евгением.

– Двадцать семь, – отвечает столичный фраер и Машка вздрагивает, когда мои пальцы касаются внутренней стороны её бёдер.

Крошка вжимается спиной в кресло, сведя вместе колени, и тем самым блокируя мою руку между своих ног. Мы трудно дышим.

– Получается, вы старше нашей Маши почти на целый десяток. Не многовато ли? – спрашивает Мая, а я глотаю ехидный смешок: уж чья бы корова мычала, а твоя молчала, Зверева.

– По-моему, в самый раз, – безапелляционно утверждает парень, получая в награду одобрительный кивок отца Маши.

– Мужчина должен быть старше женщины. Это факт, моя дорогая, – вмешивается в диалог Зверь, по-хозяйски обнимая жену и целуя её в щеку. – Или тебе плохо со мной?

– Что ты, любимый? Ты – самый лучший, – отвечает Мая.

Машка бубнит под нос: «Кто бы сомневался», – и я сдерживаю в себе порыв рассмеяться. Взаимную “любовь” мачехи и падчерицы только слепой не заметит.

– А где вы познакомились с нашей Машенькой, если не секрет? – Мая снова переключается на Женю.

– Не секрет. В университете. Я был у Маши преподавателем по Конституционному праву на первом курсе.

– Это так романтично. Учитель и ученица, – поёт Зверева, мечтательно улыбаясь.

Сжимаю пальцами скатерть, наблюдая, как «недоделанный» учитель обнимает мою крошку за плечи. И перестаю следить за разговором. В голове творится сумбур. Всё оказалось гораздо хуже, чем я предполагал. Этот адвокат серьёзно настроен в отношении Машки. Он смотрит на неё восхищённым взглядом, и я узнаю в этом взгляде себя. Я также пожираю глазами соблазнительные губы и цепляюсь за манящую грудь. Машка настоящий космос и даже больше!

– Олег, а ты чего молчишь целый вечер? – обращается ко мне Курченко и я поднимаю взгляд, стараясь улыбаться.

– Да, так. Нечего рассказывать. Всё по-старому.

– Прямо уж нечего? У Олега появилась женщина, разве не заметно? Он сидит с нами за одним столом,