— Мы чужое считать не привыкли, — казак со шрамом пристроил шашку в ножнах между ног и неодобрительно покосился на собеседников. — Нам своего за глаза хватает.

— Отож, со своим бы справиться, — перекинул ногу за ногу его товарищ и как бы ненароком коснулся пальцами рукоятки кинжала. — А с чего это вы заинтересовались?

Черноволосый потоптался на месте, кинул быстрый взгляд на своего дружка, тот поправил висевшее на спине ружье.

— Были мы на правом берегу Терека. Байка там гуляет, будто в сундуках у Даргана лежат целые горы золотых украшений с драгоценными каменьями, — неторопливо взялся пересказывать первый джигит. — Говорят, что эти сокровища он не только награбил на войне, но и получил в приданое от родителей своей жены. Вроде она не из простолюдинок, а из знатного семейства, приближенного к французскому королю.

— Все может быть, — не стали спорить казаки. — Вид у нашей Софьюшки царственный. Если бы еще гонору было побольше, как у русских барынь, которые приезжают в Пятигорскую на лечение, то как раз сошла бы за придворную фрейлину, или как их там…

— А еще в правобережных аулах сказывают о том, что среди драгоценностей у Даргана имеется бриллиант из короны самого французского короля и алмазное ожерелье работы известного мастера, — не унимался первый джигит. — Эти два сокровища вообще цены не имеют, на них можно купить весь мир.

А кто он такой, этот французский король, что он из себя представляет??n — лениво потянулся сидящий в стороне казак и глотнул чихиря из восьмистаканной чапуры. — Ежели он поглавнее русских генералов, тогда Даргашка не прогадал, а ежели так себе, то не стоит и разговора заводить.

— Это точно! Русские генералы французов от всей души лупили. Вместе с Суворовым аж к итальянцам ходили, — поддакнул станичнику его сосед.

— Не скажи, уважаемый, слух идет, что бриллиант большой, один из самых крупных, — чеченец продолжал пытливо заглядывать в глаза воинам, он словно старался заострить внимание на оглашенной им информации. — Этот камень в единственном числе, он встречается очень редко. И алмазному ожерелью цены никто не дал. Разве вам не хочется стать богатыми казаками? — , Мы и без чужих бриллиантов едва не половиной мира овладели, — небрежно пожал плечами казак со шрамом. — Это для кавказцев и для азиатов что ни золотинка, то радости полные штаны.

— А мне интересно, — подал вдруг голос малолетка, недавно призванный служить на кордоне, и развернулся к чеченцу. — И все это богатство у дядюки Даргана в сундуках запрятано?

— Слух идет, что так, — чеченец отставил ногу в сморщенной для форсу ноговице. — Жалко, что без дела лежит, если бы в хорошие руки попало, в султанском дворце можно было бы жить.

— Тогда чего же наш сотник не мычит, не телится?! Давно бы уже отхватил себе добра, — завелся и дружок малолетки, молодец лет под девятнадцать. Видно было, как загорелись его черные зрачки. — Накупил бы кацапских вотчин, стал бы помещиком, и пущай крепостные на него спины бы гнули.

— А ты бы к нему управляющим пристроился, — недобро покосился на малолетку меченый казак и пристукнул ножнами по земле. — Ты лучше спроси у джигитов, кто эти слухи распускает и откуда они прознали про бриллианты в Даргановых сундуках. Старым казакам, воевавшим вместе с ним с французами, ничего об этом не известно, а на правом берегу все разглядеть изловчились.

— Охочие они, вишь ты, до чужого добра, расплодились вроде той саранчи. За бандами абреков, лезущими с той стороны Терека, уследить не успеваешь…

Последнее замечание джигиты пропустили мимо ушей, они перескакивали пристальными взглядами с одного казака на другого, словно ждали, какую реакцию произведут их откровения, особенно на молодых станичников. Старые воины насторожились, уловив в слащавых наворотах незнакомцев скрытый подвох, но молодежь потревоженными зверьками вытянула шеи по направлению к рассказчикам. Первый джигит положил правую ладонь на рукоять кинжала, давая понять, что за свои слова он готов ответить, его товарищ тоже внутренне подобрался.

— Мы здесь ни при чем, а что слух идет — это точно, — небрежно бросил черноволосый чеченец. — На правом берегу он гуляет который год.

— Лично нам все равно, что прячет ваш Дарган в сундуках, — поддерживая товарища, как бы равнодушно пожал плечами мускулистый горец. — В вашей станице мы только проездом.

— Тогда саул бул, джигиты, — поднялся со скамейки казак со шрамом. — Счастливой дороги.

Оба чеченца как по команде развернулись и пошли к коновязи, вскоре послышался торопливый стук копыт, а на дорогу, прожаренную солнцем, медленно осели клубки пыли. Некоторое время на небольшой площади стояла тишина, словно казаки пытались объяснить себе нежданное появление странных наездников.

Наконец один из них провел ладонью по лицу и посмотрел вдоль опустевшей улицы.

— А с чего это чеченцы завели разговор о сокровищах Даргана? — ни к кому не обращаясь, спросил он. — Мы живем здесь и ничего не знаем, а им вдруг понадобилось.

— Думаю, чтобы вызвать среди нас зависть, — присел снова на скамейку меченый казак. — Они азиаты, по-азиатски размышляют. Надеются, что после этого мы пойдем грабить Даргана.

— Казачья спайка им должна быть известна, — не согласился с молодым товарищем воин из старой гвардии. — Здесь у них расчет на другое.

— На какое такое другое? — повернулись к нему станичники.

— Обижать своих никто из нас не помыслит, это им ясно. Тут ставка на то, чтобы мы не вмешивались в бучу, которую немирные опять собираются заварить на подворье Даргана.

— А если сокровищ и в помине не существует? — воскликнул кто-то. — Братья казаки, здесь что-то не так.

— Я и говорю, хотят, чтобы станичники не вмешивались, потому что семейство Даргановых среди чеченцев навело великого шороху, — задумчиво поскреб седые усы гвардеец. — Во-первых, их главарь Муса горит желанием отомстить за деда и отца со своими сестрами. Во-вторых, старший сын сотника выкрал сестру Мусы, самую красивую чеченку на всем Правобережье, и сделал ее своей женой. А это для джигита, прямого родственника девки, несмываемый позор до конца его дней. В-третьих, самого главаря Панкрат оставил без ноги, — станичник погладил заскорузлыми пальцами рукоятку шашки, и так уже отполированную до блеска. — Младшего сына Даргана абреки увели в полон, выкупа за него еще не назначали, но этого для Мусы будет мало. Хотя пешкеш, конечно, дорогой, но всех расходов не покрывает. Я прикидываю, что по поводу семейства Даргановых среди бандитов идет нешуточный раздор. Вот и придумал их главарь историю про полные сундуки драгоценностей в надежде на помощь соплеменников.

— Если все так, как ты разложил, то жди больших событий. Зазря этот народ среди нас шастать не станет.

Панкрат проснулся оттого, что со стороны конюшни донеслось конское всхрапывание, будто кто-то чужой бродил вдоль загородок и трогал лошадей за морды. Впрочем, это могли быть и хорьки, и лисы, и даже бирюки, на которых станичники упарились уже ставить силки. Окно комнаты выходило на подворье, и все звуки были ясно слышны. Хорунжий убрал с груди руку жены, прошел к поднятой раме, услышал, как в зыбке сонно всхлипнул ребенок. Ущербный месяц старался высветить усадьбу синеватым светом, от раин с чинарами, стоящих вдоль забора, по просторной площади легли неясные тени.