– Но в шифровке упоминается расстояние от Хайлара! – перебил его Масао.

– Не надо меня перебивать! Да, есть основание подозревать, что Ергонов спрятал ящики Унгерна где-то в 150–160 верстах от Хайлара. И есть предполагаемый вектор движения Ергонова – от Гусиного озера в Хайлару. Но не будете же вы утверждать, что Ергонов двигался ровно по прямой! Это – первое. К тому же не забывайте, мы знаем, что Ергонова и его людей преследовали красные! Он бежал от них, возможно, кружил, отыскивая места для укрытия. При скорости лошади 20–25 верст в час круг поиска увеличивается на сотни квадратных верст. Понимаете – на сотни! И второе: чего только не скажет человек, который сидит в тюрьме в ожидании палача! Вспомните: Унгерн отправил свою золотую экспедицию втайне от всех. Вряд ли Сипайло был исключением. Он был старательным палачом, но не пользовался при этом полным доверием барона! Допускаю, что он мог подслушать заключительный разговор Унгерна с Ергоновым, но это представляется мне крайне маловероятным! Что-что, а дисциплина у барона в дивизии была железная!

– И тем не менее вам приказано начать поиски! – упрямо наклонил голову Масао.

– Я попытаюсь выполнить этот нелепый приказ, господин Масао. Но скажите-ка мне: почему поиски не поручены японским войскам, которые находятся от «объекта» гораздо ближе, чем мы? В конце концов, у них в руках сам Сипайло! Он обещал указать точное место – почему ваша резидентура в Хайларе не воспользуется такой возможностью? У них же гораздо больше шансов, господин Масао!

– Я этого не знаю. Возможно, наши военные не желают переходить границу, чтобы не давать большевикам повод упрекнуть Японию в нарушении договоренностей!

– Ха-ха-ха! Когда это Япония строго выполняла подписанные соглашения, господин Масао? Впрочем, наш спор беспредметен. Извольте предоставить мне аналогичную карту такого же масштаба, и я начну поиск!

Масао несколько растерялся:

– Но где я раздобуду вам такую карту?

– А мое какое дело? Я не обязан ее искать – в приказе об этом ничего не сказано! Лично у меня есть только двухверстка. Хотите проверить мой планшет? Или все сумки? Пожалуйста!

Круто повернувшись, Берг направился к костру. И сколько за вечер Масао ни пытался завести с ним разговор на «карточную» тему, он упорно отмалчивался.

На следующее утро Масао пораньше встал и, отказавшись от завтрака, поспешил в Ургу. Агасфер распорядился:

– Саржон, быстренько запряги телегу и подвези этого упрямца до городских ворот. Попросит везти его куда-нибудь еще – отвези. Но повозку ему не отдавай и сам не спускай с нее глаз, если придется где-то ждать.

– Понял, хозяин!

– И передай ему, что в два часа пополудни мы выезжаем в сторону Хайлара – с ним или без него!

Немного погодя к Агасферу подсел Медников. Покряхтев и помолчав, он поинтересовался:

– Так мы выдвигаемся в Хайлар, Бергуша?

– Ты же знаешь, что я получил приказ. Между прочим, с угрозой: если я откажусь, Осама не отпустит меня «на волю». Проболтался генералу Озаме, старый осел!

– Где же Масао найдет в Урге военную карту? Тут нет ни китайских, ни советских войск. А ламы картами не пользуются…

Агасфер усмехнулся:

– А мое какое дело? Впрочем, кое-какие соображения на сей счет у меня есть, но я не собираюсь делиться ими с этим наглым сопляком. Ху, Андрей! Быстро собирайтесь, вы поедете в Маймачэн[20]. Обойдите всех торговцев – наверняка кто-то из них имеет такую карту: Унгерн и китайцы тут много чего побросали! Но мне нужна только десятиверстка!

Вернулся проводник Сунжон, доложил: Масао доехал только до городской стены.

– А что теперь нам делать? – поинтересовался Медников.

– Отдыхай пока, старик. Полежи под пологом: солнце сейчас начнет припекать. И я с тобой прилягу до возвращения наших…

Но долго полежать Агасферу с Медниковым не удалось. Оставшийся на карауле Линь вскоре растолкал хозяина и молча ткнул пальцем в сторону городских ворот Урги. Бинокль никому не понадобился: вскоре в абсолютно голом человеке, кое-как прикрывавшим «причинное» место обрывками лохмотьев, был опознан Масао. Спотыкаясь, он бежал к лагерю изо всех сил. За ним мчалась стая тощих псов и свистящих и хохочущих оборванцев.

– Жалко, что у меня нет фотокамеры, – хихикнул Медников. – Кадр получился бы классный! Что это с ним, Бергуша?

– Скоро узнаем, – невозмутимо отозвался Агасфер. – Ты бы лучше приготовил жердь потолще – отгонять «сопровождающих» капитана японской Императорской армии…

Добежав до лагеря, Масао с ходу запрыгнул под полог фургона. Оттуда понеслась отборная японская брань вперемежку со стонами.

Вылез Масао из-под полога только тогда, когда послышался стук колес подъехавшей телеги с Безухим и Андреем. Японец успел надеть запасное платье и с вызовом поглядывал на окружающих, ожидая хохота и насмешливых вопросов. Но ничего такого не было: Агасфер успел погрозить друзьям кулаком и сам сидел с невозмутимым видом.

– Судя по вашему виду, вы явились без карты, господин Масао. И наверняка попали в какую-то переделку. Не желаете ли рассказать?

Явно пересилив себя, Масао неохотно рассказал о своем конфузе. В Урге он не нашел ничего лучшего, как разыскать вчерашнего любезного начальника полиции. Разбудив его, он заявил о необходимости непременно раздобыть карту-десятиверстку, которая нужна экспедиции. И посулил заплатить, если тот поможет хотя бы дельным советом. По словам Масао, «полицмейстеру» долго пришлось втолковывать, что именно он ищет. Наконец, просияв, тот торжественно отвел его в мелочную лавку, где в ассортименте торговца оказались карты-учебные пособия. И первую карту, которую ему с гордостью предложили, оказался… политический атлас РСФСР.

Давясь от смеха и сдерживаясь изо всех сил, Медников поспешил залезть под повозку.

Покосившись на него, Масао продолжил свой рассказ. В конце концов, два-три каких-то оборванца, которым Масао показал драгоценный обрывок карты бурята, заявили, что знают военного человека, у которого есть такие карты. Они повели Масао в кривые закоулки старого города, где их явный сообщник, улучив момент, стукнул японца по голове чем-то тяжелым. Потерявшего сознания Масао немедленно обыскали и содрали с него всю одежду, включая носки.

Очнулся Масао абсолютно голым – от того, что его с самым недвусмысленным видом обнюхивали здешние псы. «Провожатых», естественно, и след простыл.

Остаться в незнакомом городе без копейки денег, да еще с учетом того, что монголы питают к китайцам чувство враждебности за их многолетнее угнетение – это было уже не смешно. Каким-то чудом Масао посчастливилось выбраться на главную улицу – но здесь голого Kuángrén[21] окружила толпа. Выхватив у зеваки газету и кое-как прикрывший ею, Масао пустился бежать…