Молитва соединяет нас с ангелами, ибо чести говорить с Богом удостоены только ангелы.

Верно сказано, что картина нашего языка — картина нашего мира. И покуда в нашем языке есть слова молитвы — наш мир рядом с Богом.

Первое, с чего начинают христиане молитву, это священные слова Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Древняя формула во имя сохранилась в русском языке — мы говорим: во имя чести, во имя славы, во имя детей, во имя дружбы, во имя любви — что означает для чести, для славы, для детей, для друга, для любви, то есть сделать что-то во имя — значит принести себя в жертву, причем в жертву в высочайшем смысле этого слова — бескорыстно отдать всего себя. Сознавая, что значит жить во имя чести, во имя славы или любви, мы никогда не признаем жизнь во имя наживы, во имя денег, во имя удовольствий.

Когда мы говорим Во имя Отца и Сына и Святаго Духа — мы себя в тот миг полагаем к подножию Пресвятой Троицы, мы себя и жизнь свою осознаем жертвой, такой же, как и жертва Господа Иисуса Христа, во имя тех же ценностей и идеалов. Это очень ответственные и высокие слова, потому с них и начинается Богослужение и молитвенные правила христиан — наши служение и жертва во имя завещанного, заповеданного Богом.

В молитвах своих мы обращаемся к Богу и в именах Божиих выражаем свое познание Творца.

Первое имя Бога — Сый, что значит Сущий и Истинный, — Бог Истины, существующий вечно и беспредельно, безначально и бесконечно, несотворенно и нетленно.

Сый — вечность и истинность Бога. Потому и взываем в молитве Святому Духу: Царю Небесный Утешителю, Душе Истины, Иже везде Сый и вся Исполняяй.

Благий — праведность, святость и благость Его.

Мы величаем Его Господь и Владыка, потому что Он господствует в мире. Именуем Царь и Вседержитель, потому что Он царствует в мире. Называем Творец и Создатель, ибо Он создал все сущее. Он для нас Пастырь и Спаситель, потому что опекает созданных Им и как Учитель наставляет своих учеников.

Все это — Господь Вседержитель, Спаситель Всеведущий, Царь Небесный, Всевышний Создатель, Пастырь Добрый, Творец Благий, Владыка Всемилостивый, — суть имена, отражающие наше понимание Господа, наше отношение к Нему.

А вот имена врага рода человеческого — дьявола люди так часто произносят всуе, не задумываясь о том, что по призыву имени бесовского и входят бесы в человека, чертыхаться — все равно что бесноваться. Дьявол — из греческого языка, сатана — по имени первого падшего духа Сатанаила — тоже заимствовано нами из греческого языка, а греческим взято из еврейского. И слово демон — греческого происхождения.

В славянском языке два наиболее распространенных названия дьявола — черт и бес. Бес происходит от глагола бояться, слово с этим корнем в других языках означает — мерзость, гнусность, все отвратительное. Бес — нечто мерзостное, чего следует бояться. Слово черт родственно корню чары, что значит «делание зла, ненависть», то есть черт — ненавидящий и ненавистный одновременно. Беса по-русски и по-славянски называют еще словом враг, — тот, кто извергнут, отвергнут.

Вот и получается, что бес — мерзость и гнусность в очах Божиих, черт — ненавистный Богу и ненавидящий Всевышнего, враг — извергнутый из Лона Создателя и Творца нашего. Подумайте, как часто мы поминаем эти богопротивные имена, а ведь слова эти еще больше распаляют в нас ненависть, потому что духи злобы поднебесной немедленно откликаются на призыв, приближаются к нам, норовят уловить, ухватить, подхватить.

У дьявольских сил есть и другие имена, которые более отчетливо раскрывают их суть. К примеру, дьявола называют по-славянски клеветник. Прямое родство с клеветой, а клевета от глагола клевать, ловить значит. Сравните: у птицы — клюв, им она ловит добычу, рыба клюет, то есть ловится. И потому клеветник — ловец, расставляющий сети клеветы для своей жертвы.

Дьявола еще называют лжец или отец лжи. Ложь, если вдуматься, — когда на человека возлагают недолжное, для него оскорбительное, обидное. В русском языке до сих пор существует выражение обложить непотребными словами. Отец лжи этому способствует. И многие из нас переживали чувство огромной тяжести на сердце от оскорбления словом. Буквально, когда нас обложили черными словами.

Еще дьявола называют льстец, ведь лесть признается дьявольскими кознями. Сегодня не видит русский язык в этом слове ничего опасного, льстить — говорить в лицо человеку приятное, ему не свойственное и не присущее, задабривать его, втираться в доверие. Однако исконно лесть от глагола лить — то, чем обливают, обволакивают, подобно гусенице в коконе, чтобы в приятной оболочке лести сделать человека нечувствительным к правде, непроницаемым для истины. Не страшным и грозным свойственно сатане завлекать грешника, а именно приятным, заманчивым. Лесть и льстец — самые подходящие для него слова.

Еще одно сатанинское имя — лукавый, в нем выражена суть искривления прямого пути к Господу. И последнее в этом ряду бесовских имен — неприязнь. Мы говорим в молитве «Но избави нас от неприязни». Неприязнь — не принявший Бога, еще одно имя дьявола.

Итак, слова, именующие Господа, имеют великую силу приближать нас к Творцу, делать слышимыми наши молитвы. Сатанинские же имена погружают человека в омут безверия и отчаяния, ибо несут в себе злой дух. Словом, мы сами определяем и выбираем, с кем идем по жизни, — с Богом или с исконным врагом рода человеческого.

Заповеди Закона Божьего мы чаще слышим в русском переводе, но очень часто переводы грешат неточностями в выборе слов и вводят нас в неправильное понимание уже самих заповедей. Давайте сравним Заповеди закона Божьего на церковнославянском языке и на русском.

Первая Заповедь: Азъ есмь Господь Богъ твой, да не будут тебе бози инии разве мене. — Я Господь Бог твой, чтобы не было у тебя других богов кроме меня.

В русском переводе говорится о сонмище богов, среди которых надо выбрать Бога своего. Церковнославянский текст Заповеди говорит только об одном — Боге Истинном, подчеркивает: Да не будут инии бози — вот подлинный смысл, он в том, что все иное — идолы, силы природы, златой телец, страсти человеческие, словом, все, что склонен обожествлять человек, не является на самом деле божеством. И только Аз есмь Господь Бог твой.

Вторая Заповедь: Не сотвори себе кумира и всякаго подобия елика на земли низу и елика въ водахъ под землею да не поклонишися имъ ни послужиши имъ — Не делай себе идола и никакого изображения того, что на небе вверху, что на земле внизу, что в водах под землею, не кланяйся и не служи им.

Не сотвори себе кумира… Непонятно, зачем здесь понадобился перевод слову кумир? Ведь кумир — это и есть идол, которому поклоняются как богу. Всякое подобие земного, тварного не сотвори для поклонения! — говорит Господь Бог в Заповеди, а в переводе что видим? Вместо подобия возникает… изображение, — неправильно! Подобие — сходство в лучшем, ибо корень доб- имеет значение добро. Этот корень есть не только в слове добрый, но и в бытовых понятиях удобный, сдоба, удобрение. Не чужды этому корню и слова, обозначающие высокое, к примеру, — преподобный. Подобие — это сходство в добром, в благом, вот почему у нас святые именуются преподобными — подобные Всевышнему в добре, во благе, источником которого является Господь. Заповедь предостерегает, чтобы люди не наделяли подобием — добром высшим, свойственным только Богу — земные тварные существа или вещи. А от чего предостерегает русский перевод этой заповеди: не делай себе никакого изображения… не кланяйся, не служи им. В числе изображений того, что на земле, наши святые подвижники, того, что на небе — святые ангелы. То есть в русский перевод заповеди подспудно заложена идея иконоборчества, имеющая иудейские корни. Ибо именно иудеи отрицают всякое зримое изображение святости.