и для себя, и для правительства. Но всё-таки что-то в этом Ироде Сейли мне не нравится. Ты рассказывала мальчику о Ясене Григоровиче?

– Нет. – Миссис Джонс покачала головой.

– Тогда самое время. Это он убил его дядю. Я уверен. А если Ясен работает на Сейли…

– Что ты сделаешь, если Ясен убьёт Алекса Райдера?

– Это не наша проблема, миссис Джонс. Если мальчика убьют, это будет решающим доказательством того, что там творится что-то неладное. По самой меньшей мере это позволит мне отложить проект «Громоотвод» и внимательно, хорошенько присмотреться к тому, что происходит в Порт-Теллоне. Можно даже сказать: если его убьют, это в какой-то степени нам поможет.

– Мальчик ещё не готов. Он обязательно где-то ошибётся. Они быстро поймут, кто он такой. – Миссис Джонс вздохнула. – Мне кажется, у Алекса почти нет шансов.

– Согласен. – Блант отвернулся от окна. Солнечные лучи косо падали ему на плечо. Лицо омрачила тень. – Но сейчас уже слишком поздно об этом беспокоиться. Времени больше нет. Прекращаем тренировки. Пора отправляться на задание.

Алекс сидел на корточках в дальней части грузовой кабины военного самолёта C-130, летевшего на бреющем полёте; в животе, плотно прижатом к коленям, заметно урчало. Вокруг него в два ряда сидели двенадцать человек – его собственный отряд и ещё два других. Самолёт уже час летел на высоте всего ста метров, следуя рельефу валлийских долин и избегая горных пиков. За проволочной сеткой светила единственная красная лампа, от которой в тесной кабине становилось лишь ещё жарче. Алекс чувствовал вибрацию двигателей. По ощущениям было похоже, словно он летит в стиральной машине, совмещённой с микроволновой печью.

От одной мысли о том, что придётся выпрыгнуть из самолёта с огромным шёлковым зонтиком за спиной, Алекса парализовало бы страхом – но сегодня с утра ему сообщили, что сам прыгать не будет. Сигнал пришёл из самого Лондона. Там говорилось, что нельзя рисковать возможным переломом ноги, и Алекс понял, что его тренировки подходят к концу. Тем не менее ему всё равно объяснили, как укладывать парашют, как контролировать его, как выходить из самолёта и как приземляться, а в конце дня сержант сообщил, что он всё равно летит с остальными – для опыта. Теперь же, когда они приблизились к зоне высадки, Алекс был почти разочарован. Он увидит, как все остальные прыгнут, а сам останется в кабине.

– Пятиминутная готовность…

В колонках раздался отстранённый, металлический голос пилота. Алекс стиснул зубы. Пять минут до прыжка. Он посмотрел на остальных – те занимали места, проверяя соединение со страховочным тросом. Он сидел рядом с Волком. К его удивлению, тот сидел совершенно тихо и неподвижно. В полутьме, конечно, трудно что-то разглядеть, но могло даже показаться, что на его лице написан страх.

Раздался громкий сигнал, и красная лампочка стала зелёной. Из кокпита выбрался второй пилот. Он схватился за рычаг и открыл дверь в задней части самолёта, впуская в кабину холодный воздух. Алекс увидел квадратный кусок ночи. Шёл дождь. Ветер громко завывал.

Зелёная лампочка замигала. Второй пилот тронул за плечи первую пару курсантов; те медленно прошли к выходу и выпрыгнули. На мгновение показалось, что они застряли в дверях, но затем исчезли, словно смятая фотография, которую подхватило ветром. За ними последовали ещё двое, потом следующие двое, и вот осталась уже всего одна пара.

Алекс посмотрел на Волка, который возился с экипировкой. Его партнёр уже прошёл к двери, но Волк даже не поднял голову.

Предпоследний десантник выпрыгнул. Алекс внезапно понял, что остались только они с Волком.

– Быстрее! – крикнул второй пилот, пытаясь заглушить рёв двигателей.

Волк всё же встал. Он ненадолго встретился с Алексом взглядами, и в этот момент Алекс всё понял. Волк был популярным лидером. Он силён и быстр, кросс на сорок километров для него был не тяжелее прогулки в парке. Но и у него имелось слабое место. Этот прыжок с парашютом почему-то пугал его настолько, что он даже двинуться не мог. В это трудно поверить, но вот он, стоит у двери, застыв на месте и сжав кулаки, и смотрит наружу. Алекс оглянулся. Второй пилот смотрел в другую сторону. Не видел, что происходит. А когда увидит? Если Волк не совершит прыжок, то, возможно, на этом его подготовка, а то и вся его карьера закончится. Даже колебания – достаточный повод, чтобы выкинуть его.

Алекс задумался. Волк так и не двинулся. Он поднимал и опускал плечи, пытаясь набраться смелости. Прошло секунд десять, а то и больше. Второй пилот наклонился и сунул в металлический ящик какое-то оборудование. Алекс встал.

– Волк, – сказал он.

Волк его даже не услышал.

Алекс в последний раз посмотрел на второго пилота, затем изо всех сил махнул ногой. Его ступня врезалась Волку чуть ниже спины. Волк, застигнутый врасплох, отпустил руки и выпал наружу, в потоки ночного дождя.

Второй пилот обернулся и увидел Алекса.

– Ты чего делаешь? – крикнул он.

– Просто разминаю ноги, – громко ответил Алекс.

Самолёт развернулся в воздухе и направился обратно к аэродрому.

Когда Алекс вышел в ангар, его уже ждала миссис Джонс. Она сидела за столом, одетая в серый шёлковый брючный костюм; из верхнего кармашка торчал чёрный носовой платок. Она узнала его не сразу. Алекс был одет в лётный комбинезон, волосы промокли от дождя, а измученное лицо делало его на вид намного старше. Никто из десантников ещё не вернулся. Грузовик должен был забрать их всех с поля километрах в трёх отсюда.

– Алекс? – сказала она.

Алекс посмотрел на неё, но ничего не ответил.

– Это я решила, что ты не будешь прыгать с парашютом, – продолжила она. – Надеюсь, ты не разочарован. Я просто подумала, что это слишком большой риск. Сядь, пожалуйста.

Алекс сел напротив неё.

– У меня есть кое-что, что может тебя развеселить, – сказала она. – Привезла тебе несколько игрушек.

– Я уже вырос из игрушек, – ответил Алекс.

– Я про другие игрушки.

Она подала знак, и из тени вышел человек с целым подносом оборудования и поставил его на стол. Этот мужчина был невероятно толстым. Когда он сел, металлический стул словно полностью исчез под его ягодицами, и Алекс даже удивился, как он вообще выдерживает его вес. Толстяк был лысым, с чёрными усами и несколькими подбородками, которые плавно переходили один в другой, а потом в шею и плечи. На нём был полосатый костюм, на который, похоже, ушло столько ткани, что из неё можно было сшить целую палатку.

– Смитерс, – представился он, кивая Алексу. – Рад встрече, старик.

– Что ты ему привёз? – требовательно спросила миссис Джонс.

– Боюсь, у нас было не слишком много времени,