Прошедшая неделя выдалась насыщенная, интересная и стремительная. Начав принимать дела, Шелленберг провёл личные встречи со всеми начальниками отделов и групп центрального аппарата Абвера. Неожиданно для Вальтера, начальник второго отдела на вопрос о том, что существенного можно ожидать от работы отдела в ближайшее время, получил ответ:

– Мы можем взорвать Гибралтар.

– У меня есть агент в гарнизоне Скалы. Он служит на складе морских мин. И может его взорвать в любое время.

– Почему же этого ещё не сделано?

– Я докладывал адмиралу. Но он сказал пока повременить с диверсией, так как это приведёт к расшифровке агентуры, поставляющей важную информацию.

– Сколько времени необходимо для подготовки операции?

– Сутки. Сутки, максимум двое суток после отдачи приказа на подрыв Скалы.

Шелленберг был ошарашен. Немедленный доклад Фюреру, и механизм операции по взятию Гибралтара начал быстро раскручиваться. Назначен командующий штурмом, выделены войска. Франко уже был поставлен в позицию, исключавшую нейтралитет.

Оглушительный успех диверсии поднял авторитет Шелленберга на небывалую высоту. Абвер сумел решить одну из важнейших стратегических задач, минимальными усилиями и с минимальными потерями. Сотня погибших и две сотни покалеченных десантников-штрафников – мизерные потери по сравнению с ликвидацией британской базы.

Так как пять дивизий союзников и одна немецкая дивизия, выделенные для штурма Гибралтара, не понесли никаких потерь, но уже сосредоточились на юге Испании, им была нарезана новая задача.

Франко, соглашаясь на ультимативное требование вступить в войну, смирился с тем, что придётся потерять Испанское Марокко. Там, на западе Северной Африки, уже имелся серьёзный контингент англо-американских войск, и те три испанские дивизии, что были дислоцированы в Сеуте и Мартилье, вряд ли бы смогли противостоять ста тысячам англосакских солдат. Но неожиданно освободившиеся пять дивизий давали шанс отбиться. Командование вермахта потребовало от Франко подчинить марокканские дивизии командующему формируемой вместо группы армий «Гибралтар» группы армий «Марокко» и обеспечить переправку в Северную Африку основных сил группы. Причин для отказа у каудильо не имелось.

Победитель Гибралтара – фельдмаршал Кюхлер – лихорадочно переправлял свои войска через Гибралтарский пролив в Африку на мобилизованных со всего юга Испании судах. У рейха появилась надежда выкинуть англосаксов из Марокко, окончательно перекрыть Англии кратчайший путь в Индию и оставить остатки английского средиземноморского флота без снабжения из метрополии.

В общем, английские проблемы пока можно отложить в сторону, с ними вполне справляются подчинённые. Теперь на повестке дня у Шелленберга два вопроса. Основной – дела на Восточном фронте. Дополнительный – Турция, необходимо дожать Инёню[46] и заставить его объявить войну Советам.

По первому вопросу Вальтер запланировал встречи с начальниками Абверштелле[47]. Начать эти встречи он решил с оберста Науманна, начальника Абверштелле «Украина», получив от последнего срочный запрос на личную встречу. И вот полковник сидит в приёмной и ждёт вызова к своему новому начальнику. Шелленберг попытался угадать, что за информацию принёс Науманн, но не угадал. Реальная жизнь рейха была насыщена интригами, но такого глава Абвера услышать не ожидал.

Полковник изложил показания оберфельдфебеля Шварцберга, кратко пересказал поднятые им документы по военным перевозкам и сбору трофеев и перешёл к выводу.

– Таким образом, к концу лета прошлого года на базе порта и железнодорожного узла Мариуполя возникла и существовала преступная группа, похищавшая трофейную технику, производственное оборудование, сырьё, скот и продовольствие. Через порты Крыма похищенное вывозилось большей частью в Турцию, меньшей – в Болгарию и Румынию. Трофейная техника и оборудование сбывалось в Турции, сырьё под видом турецкого перепродавалось в рейх, скот и продовольствие доставлялись для продажи на чёрные рынки Италии, Франции и Голландии. В группу входили военнослужащие вермахта, служащие оккупационной администрации, служащие Рейхсбана[48], турецкие и болгарские контрабандисты. Вырученные деньги переводились в золото и делились между всеми участниками. Часть денег, по всей видимости, уходило в рейх для покровителей этой преступной схемы, установить личности которых пока не удалось. Общий объём похищенного приблизительно можно оценить в сто – двести миллионов рейхсмарок. Русские, судя по всему, об этой преступной группе знали и умело воспользовались её возможностями для операции по захвату Крыма. Могу предположить, что аналогичные преступные группы существуют и в других портовых городах рейхскомиссариатов «Украина» и «Остланд»[49]. Вполне возможно, что русские также о них знают и используют.

– А что вы можете сказать о полковнике Брежневе и этом «племяннике» Шпеера?

– По Брежневу – информации мало. Политработник. Служил до войны на Дальнем Востоке в танковых войсках, потом был партийным функционером на Украине. Ничем особым до Ростова и Крыма себя не проявил. Вроде бы за эти операции получил чин генерал-майора и звание Героя. «Шпеер» – офицер разведки русских. Возможно – немец, возможно – перебежчик. Является ли он подчинённым Брежнева – неизвестно. В настоящее время бригада Брежнева из Крыма выведена. По непроверенным данным, убыла на северную Волгу для переформирования. Опять же, по непроверенным данным, возможно её использование на фронте севернее Москвы.

– Хорошо. То есть, конечно, ничего хорошего. Этот фельдфебель, с которого всё началось?

– Да, я его привёз с собой.

– Очень хорошо. Я дам указание, чтобы с ним ещё поработали. Может, ещё чего вспомнит. И решите наконец, полковник, вопрос с партизанами у себя в рейхскомиссариате. Для проведения контрпартизанских мероприятий можете использовать части направляемых на фронт союзных армий. Но не более десяти процентов от проходящих по территории рейхскомиссариата. Соответствующий приказ я сегодня подпишу у Фюрера и вышлю вам в Ровно. В ближайшее время я направлю к вам сотрудников для более полного расследования того, что вы выявили. Всё, полковник, рад был знакомству. Отправляйтесь на Украину и наведите там наконец порядок. Хайль Гитлер!

– Хайль Гитлер, герр оберфюрер!