я думаю дня три хватит. Всё, я в совет, а то и так меня вырвали из душа, не успел даже там появиться. Потом расскажешь, почему ты обо мне подумала! — прошептал уже мне на ухо этот нахал, расправил крылья и, подойдя к окну, добавил, — Три дня, Мила! — с горящим взглядом повторил Дерик свою угрозу или предложение, я так и не поняла, и вылетел в окно.

— Это что сейчас было?

— Это было предложение и я Дерика очень понимаю, — ответил мне Сар. Ну что же с вами делать. Так, тебя Мила, отправлю ка я на дополнительную медитацию к профессору Ричарду Риду, чтобы ты научилась контролировать свои перемещения. Ну, а вас ребята, отправлю в помощь Заку.

— За что? — хором раздалось от голиафов.

— За драку. Правила для всех одинаковы, — строго ответил ректор. — Так, а теперь проводите тину Милу сначала в её комнату, затем зайдите в столовую, а потом в библиотеку. А то мало ли, что с вашей невестой ещё может произойти. Завтра я представлю Милу всем. Теперь свободны, у меня ещё много дел.

Мы встали и почти было вышли из кабинета. Я вспомнила, что хотела поблагодарить Сара за его подарок.

— Я сейчас, подождите меня пару минут в приёмной, пожалуйста. — попросила я парней, а сама вернулась к ректору.

— Сар, я хотела поблагодарить тебя за чудесную комнату, которую ты мне предоставил и твой подарок, — подошла ближе к оборотню и взглянула в его желтые глаза. — Ты предугадал мои желания, спасибо тебе за заботу. — приподнялась я на цыпочках и поцеловала мужчину в его щетинистую щеку, а после быстро выбежала из кабинета.

Я и не подозревала, что после моего поцелуя, ректор ещё некоторое время стоял с глупой улыбкой, прикасаясь ладонью к месту поцелуя, и сдерживал себя, чтобы не побежать в след за мной.

Вышла к обеспокоенным парням, улыбнулась аттине Гертруде; та подмигнув мне, продолжила свою работу.

— До свидания, — сказала я и взяла ребят за руки.

— До скорой встречи!

Пока шли до моей комнаты в голове была пустота; мозг уже прекратил свою работу, уж очень много событий для меня сегодня произошло.

Зайдя к себе, попросила голиафов подождать меня снаружи. Быстро переоделась в студенческую юбку в клетку, оставив свой кроп-топ вместо блузы, а на ноги надела белые носочки и кеды. В таком виде и вышла к ребятам.

— Что опять не так? — спросила у двух остолбеневших голиафов.

— Нет, ничего. Просто в этом наряде, ты очень, очень сексуально выглядишь, — хриплым голосом ответил Фарелл, поправляя брюки.

— Спасибо! Но пойдёмте скорее в столовую, а то обед пропустим. — сложив аккуратно крылья за спиной, так, чтобы они походили на накидку, мы вышли в сторону столовой.

Парни уже без раздумий взяли меня за руки, не обращая внимание на шепотки за спиной и заинтересованные взгляды, мы дошли до студенческой столовой, благо идти нужно было переходом из одного здания в другое.

Столовая оказалась, довольно таки большая, множество столов на шесть персон; отдельный стол для преподавателей стоял чуть в стороне, в небольшой нише. Стол раздачи был точно таким же как и в моем мире, с одной лишь разницей, показывая на тарелку с едой, которую ты хочешь взять, она сама прилетала к тебе на поднос.

В столовой, ничего особенного со мной не произошло, не считая случайно пролитого на Тейнара компота, после чего я разволновалась и сбила своим хвостом ещё чей-то поднос. Извинившись перед всеми, мы успешно пообедали и уже на сытый желудок пошли немного прогуляться по пути в библиотеку.

— Тейнар, извини, пожалуйста, ещё раз меня за испорченную футболку, со мной это бывает. Я по жизни неуклюжая. А вот моя подруга, Танюша, невезучая. С нами в универе столько разных курьёзных моментов случалось, вы бы знали!

— Хорошо, извиню, если позволишь поцеловать тебя, а потом ещё расскажешь про свою жизнь. Пойдёмте присядем что-ли, вон туда, — указав на скамейку в укромном местечке сквера, которую сплошной стенной, словно в кокон оплело растение, похожее на нашу иву, а вход загораживали лианы, мы присели отдохнуть.

16

— Так, что ты позволишь поцеловать себя, в счёт испорченной тобой футболки.

— Только поцелуй? — сузив глаза, уточнила я.

— Обещаю, только один поцелуй. Но, с одним условием!

— Каким?

— Фареллу ты тоже позволишь поцеловать себя. А то так нечестно будет, словно ты выделяешь кого-то из нас.

— Ты прав, так будет честно. Хорошо, я согласна на один поцелуй каждого из вас.

Со словами «ты не пожалеешь», Фарелл усадил меня к себе спиной на колени и широко раздвинул мои ноги. Что-что, а такого я точно не ожидала: Тейнар сел у моих ног, и посмотрел в мои глаза. Со мной такая ситуация была впервые, еще ни один мужчина не сидел у моих ног и не смотрел на меня таким жадным взглядом, передовая свой восторг от увиденного. Я затаив дыхания наблюдала за дальнейшими действиями Тейнара. Он словно, уловив мою заинтересованность, медленно прошёлся руками от щиколоток до внутренней стороны бедра, отодвинул край моих трусиков и прильнул горячими губами к моим лепесткам. Я ахнула от неожиданности, но мой рот тут же накрыл своим Фарелл. Его язык хозяйничал у меня во рту, проводя по небу известные только ему узоры, заплетаясь в моем языке; пока его брат своим языком хозяйничал у меня на нижних губах. И то что, он там вытворял, было ничуть не хуже манипуляций Фарелла. От их слаженных действий, я распалялась с каждым мгновением все сильнее. Меня раньше ещё ни один мужчина не касался там — губами. Да и опыта у меня особо не было, только два парня. С одним по глупости лишилась девственности в шестнадцать лет, а со вторым начала встречаться в университете, да как-то не сложилось. Вот он то, как раз и требовал от меня оральные ласки, а сам ни-ни.

Почувствовав, как Фарелл обхватил двумя руками мою грудь и сжал через ткань топа напрягшиеся соски, я застонала. Тейнар же, языком пробирался все глубже в меня, крепко держа мои бедра.

— Да, малышка, стони. Хочу увидеть, как ты кончаешь! — прошептал мне на ушко Фарелл, прикусив пульсирующую жилку на моей шее; я выгнулась в пояснице от удовольствия и начала сама двигать бёдрами, насаживаясь на язык Тейнара.

— Ты ж наша страстная девочка! Давай, трахни его язык! — продолжал нашёптывать он разные пошлости, что меня, на удивление, неимоверно возбуждало. Фарелл продолжал покусывать мою шею, переходя вверх, посасывая мочку уха, а затем