что именно. Точнее, кто. В их очереди, немного позади Арса, стоял новенький. По крайней мере, Арс видел его в первый раз, а такого человека он точно бы запомнил, поскольку тот явно выделялся из толпы. Будучи одет в рваную красную клетчатую рубаху и нелепую вязаную шапочку, он имел один отличительный признак: улыбку. Никто и никогда здесь не улыбался, попросту нечему было радоваться. Монотонная работа до конца жизни, а дома — постоянный ремонт протечек и обвалов, с чего тут взяться улыбке?

Во время обеда Арс любил уединиться, ну не нравилось ему сидеть в общей столовой среди этого шума и гама, ждать в очереди на раздачу бесплатных обедов, более походивших на однообразную безвкусную массу. Или же покупать за свои кровные обеды у платного прилавка, хоть там и стояли милые, зазывно улыбающиеся девушки. Любил он обедать один и смотреть за автоматической работой завода, и ни один день потрачен был на поиски такого «тайного» места. Располагалось оно далеко за обеденными залами. Нужно было миновать комнаты отдыха слесарей, сварщиков и операторов, затем пройти пост охраны. Вообще-то вход в ту часть завода был запрещен, поскольку находился он прямо перед стеной, что разделяла цеха на две части — их, рабочую, и срединную, где шло само производство. Здесь стояли огромные меха, которые приводили в движение многочисленные конвейеры и лебедки, и их равномерное движение вверх и вниз умиротворяло и как-то успокаивало, заставляя надеяться, что всё еще может измениться к лучшему.

Правда, в этот раз спокойно пообедать не удалось: как только Арс устроился на вышке и свесил ноги вниз, в необъятную пучину шестерен, к нему подсел человек. Это был тот самый новичок, которого наш герой приметил в очереди на разгрузку, но как он смог проникнуть сюда и зачем — оставалось загадкой. Он сел рядом и тут же приветливо протянул руку в вязаной черной перчатке с отрезанными пальцами:

— Вязьман, — сказал он.

— Что? — переспросил Арс.

— А, не переживайте, разве можно так сразу догадаться, что это мое имя? Многие удивляются, ведь оно очень необычное, знаю, знаю! Но запомнить просто, поверьте: видите мои вязаные перчатки и шапочку? Просто я вязать люблю, это семейное, вот и назвали так. А вас как зовут, позвольте полюбопытствовать? — сказал он и проворно откусил свой бутерброд.

Арс никогда не любил новых людей, очень сложные ощущения были у него по этому поводу. Заговорить с незнакомым человеком для него было почти сродни безумию, да еще с тем, кто приперся, не спросясь, на его любимое место. По идее, это должно было очень взбесить его и даже довести до драки, если собеседник был бы неосторожен. Но к этому человеку Арс почему-то испытывал непонятную симпатию, так он был прост и открыт. Немного помедлив, он ответил:

— Арс, мое имя Арс. Не знаю, почему так назвали.

— Да это нормально, что не знаешь. Большинство даже не задумываются, почему такие имена дают детям. Арс — и всё. Просто запомнить. И утруждаться не надо, чтобы окликнуть. Вот и назвали так, это нормально, ты посмотри, у всех имена из трех — четырех букв состоят, видимо, так проще. — Собеседник в красной клетчатой рубахе говорил в быстром темпе и был крайне убедителен. — Да это во всём проявляется, вот работаешь ты тут, работаешь, и что с того? Что это тебе дает?

— Ну как что, деньги дает и еду! Все же работают здесь! — Наш герой был достаточно суров в ответе, но казалось, что эти слова поколебали его уверенность. По крайней мере, раньше с ним никто на такие темы не разговаривал.

— Так-то оно так, но что на всех равняться? Или всем так уж хорошо живется? А если хорошо, то почему тогда все только сидят и жалуются на жизнь? Плоха она, мол, и скучна. А? Не знаешь? И я вот не знаю! Мое мнение такое: возможно всё! Нужно только захотеть — и ты будешь с той стороны купаться в роскоши!

После этих слов Арс от души рассмеялся. Ничего подобного ни от кого раньше он не слышал, да и слышать такое сейчас, в этом замызганном цеху, под аккомпанемент вздымающихся мехов завода, было, как минимум, нелепо. Будто бы сказку какую рассказывали. Вязьмана такая реакция не остановила, он продолжал:

— Да, конечно, можно смеяться сколько душе угодно, но вопрос в другом. А кто-нибудь сделал хоть что-то, чтобы изменить свое положение? По крайней мере, я выяснил, где находится крыло начальства, и подал прошение о переводе, а ты?

Арс перестал смеяться, непонятно было, говорит ли этот человек правду или придумывает на ходу. Однако такая информация интересовала самого Арса очень давно, ведь крыло руководства должно было быть, кто-то же с этой стороны дает разнарядки. Он решил зайти издалека и уже серьезно спросил:

— Так почему же ты здесь, а не там, наверху? — Арс ткнул пальцем в крышу ангара.

— С одной стороны, это, конечно, так, но мысли мои высоко. А в грузчики я попал из-за злых языков, наговорили что-то на меня. И, скорее всего, неправду. Но я тебе могу доказать, что не языком треплю. Есть у меня эта карта, ну, точнее, отрывок ее, по которому я в то крыло пробрался. — И с этими словами он достал из-за пазухи грязный клочок бумаги, испещренный линиями, образующими между собой коридоры и цехи. — Вот, видишь, — продолжал он, — вот конвейеры, два последних, а вот меха, где мы сидим, а вот и он, указатель, видишь? На указателе надпись: «Администрация». Правда, кусок оборван, но там дальше дверь такая будет, большая и железная. Туда идти надо. И с собой взять листок бумаги и ручку, а там скажут, что написать. Да и вообще, был я там, так что возьми карту ты! Да, такой дружеский подарок, только не вздумай отдать или показать ее кому попало, да и не говори об этом много, не любят этого. — С этими словами он протянул Арсу карту и быстро встал, взглянув в потолок.

Наш герой уже было открыл рот, чтобы спросить что-то, но тут грянула сирена к началу работы, и Вязьман резко сказал:

— Опаздывать нельзя! Одна оплошность — и никогда не переведут!

* * *

Дома всё было как всегда, так же безотрадно и однообразно. Тихой неспешной капелью барабанила в таз вода, сочившаяся с крыши, уныло на всю улицу вещало радио, и то тут, то там сновали дети. Войдя в подъезд, Арс наткнулся на местного любимца — хорька по имени Бо, который