Я вздрогнула, когда шепот Олега перетек с уха на шею, опалив её горячим тяжелым дыханием. Он провел губами от уха до плеча, ощутимо прикусив кожу у основания шеи.

— В партнере важна только реакция, а не слова. Сказать можно что угодно, но реакцию подделать трудно.

И я почувствовала его язык, скользящий по моей шее. Губы, прихватывающие кожу в невесомом поцелуе. Легкие впивающиеся засосы.

Глаза сами собой закатились, чувства сосредоточились в районе шеи и плеча, где ласки Олега становились все настойчивее, в районе груди, которую он сжимал в руках, в районе ягодиц, между которых требовательно терся его упакованный в брюки член, и в районе собственного лобка, который упирался в ребро нижней столешницы бара под давлением бедер мужчины.

Вот только звуковое сопровождение никуда не делось, и наваждение развеялось с первым криком Жанны. Я отпрянула от Олега под его смачный мат и опьяневшим взглядом окинула развернувшуюся групповушку.

Кто-то стащил с Жанны кляп и пихал свое достоинство ей в рот, сзади уже пристроился другой, а еще двое нахлопывали ей по заду, в ожидании очереди, и все сопровождалось сальными словечкам и тяжелым дыханием похотливых самцов на взводе.

— Твою мать, — сквозь зубы прошипел Олег, схватил меня за локоть и затолкал в подсобное помещение. — Посиди тут и не высовывайся.



Я и не собиралась. Поняла, что сдерживала рыдания, когда дверь за Олегом захлопнулась, и у меня вырвался первый скулёж.

— Какого хуя? Вы, суки, клиента насилуете, а не удовлетворяете! И к работе относитесь так же, в поисках собственной выгоды. Слезь с нее, блядь! Как ты? Нормально? Тогда начнем сначала. Задача остается прежней — доставить удовольствие. Ей.

Не знаю, сколько я просидела в хранилище. Успела поплакать, повздыхать. Проанализировать свою реакцию на приставания Олега. Поудивляться, что если бы не прыть работничков, то мы за баром устроили не менее горячее представление на публику. Покраснеть от стыда и опять поплакать, с ужасом представляя через что мне предстоит пройти, если я не найду способа избавиться от Олега.

— Подай нож, — я вздрогнула от звука его голоса, все еще властного, но расслабленного.

— Зачем?

— Просто дай!

Выбрав средний нож, я протянула ему и, выждав пять секунд, двинулась следом.

В кабинете уже никого не осталось, только Жанна без движения лежала на столе, пока Олег разрезал на ней веревки.

— Вы ее… убили?

— Да, теперь расчленим, разложим по мешкам и вывезем на кладбище, — саркастически фыркнул шеф, продолжая кромсать неудобным ножом узлы, не задевая кожу девушки. Вот к чему такая осторожность с трупом?

Я смелее подошла к столу и прощупала пульс на запястье. Жанна спала глубоким сном.

— С ней все хорошо?

— Ну-у… — задумчиво потянул Олег, — после нескольких десятков оргазмов, наверное, на некоторое время дам ей отгулы. Пусть восстановится.

— А-ааа, — протянула я, боясь задать вопрос, который как назло вертелся на языке. — А как же вы?

— До этого я как-то три дня обходился? Так и дальше обойдусь.

— Мммм…

Интересно, это можно считать ответом на мой незаданный вопрос? Он-то расслабился или теперь дни неудовлетворенности сплюсуются?

— Она останется здесь, а ты собирайся, я подвезу тебя до дома. Поздно уже.

Я с удивлением обнаружила, что время действительно позднее, приемная пуста, свет выключен, и только мы двое склонились над обнаженным телом Жанны. Как маньяки.

Нервно хихикнула и сбежала за подносом, чтобы собрать уцелевшие чашки и намыть перед уходом. Олег подхватил на руки Жанну и унес в уборную.

Все же мне кажется, у него там не уборная, а полноценная квартира. Просто я немного прикинула размеры того помещения и они впечатляющие, вполне могут вмещать в себя однокомнатную квартиру со всеми удобствами.

— Поехали?

Олег стоял в кабинете и протягивал мне руку. А глаза снова блестели тем самым светом. Может, если я его заболтаю по дороге, непрекращающаяся эрекция спадет?



Мы не разговаривали по дороге. И дверь он мне не вышел открыть. И не попрощался, когда я что-то проблеяла, прежде чем захлопнуть дверцу.

Мудак. Ну а что я хотела? Он и есть мудак. Ладно хоть подвез… Кстати, не спросив адреса. Откуда он знает, где я снимаю квартиру?

В коммуналке, между тем, за два дня мой гардероб «разбежался» по шкафам и чемоданам подруг. А у меня даже сил не было, чтобы скандалить из-за шмоток.

— Значит так. Я ни у кого ворошить сумки не буду, но взяли поносить, потом постирайте и верните в нормальном виде. Если испортили или решили оставить себе — вот коробка, деньги за шмотку в нее. Стоимость посмотрите в интернете. Всем понятно?

— Ксюх, что ты мелочишься? Подумаешь, тряпки!

— Во-первых, не «ксюха» и не «ксюша», а Ксения. Во-вторых, будешь зарабатывать себе на такие шмотки — вот тогда и называй их тряпками. А мне они в копеечку обошлись. Поняла? Посмотрим, сколько лично ты «тряпок» у меня спиздила?

Больше никто не выступал. Одна, из сокурсниц, сразу отдала семь тысяч за брючный костюм и кожаную юбку. Я вздохнула, вымученно улыбаясь, и подумала, что как только решу проблему по имени «Олег», так сразу поищу себе приемлемое отдельное жильё. Последнюю пару дней вокруг меня стало слишком много людей. До такой степени, что начала развиваться фобия.

Утром, войдя в приемную, я сразу наткнулась на сочувствующий взгляд Кати.

— Ну? Ты как?

— Привет. Как-то неопределенно… Катя, ты могла хотя бы предупредить?

Та пожала плечами и проводила к широкому подоконнику, на котором устроила себе место релакса. Вот где фантазия работает! За плотной шторой на мягком ватнике, прислонившись к горке подушек, можно было укрыться от дурдома, творящегося вокруг Олега. Погрустить за чашкой какао, поглядывая в окно на оживленную столичную улицу, полистать последний модный журнал, просмотреть инстаграм… Или вот так — затащить ничего не подозревающую жертву на допрос, усыпив ее подозрительность мимимишной обстановкой.

— Не могла. В смысле, могла скинуть смс, но Олег Константинович предупредил, что через две недели ты заступаешь вместо Жанны… По-моему тебе стоит знать к чему готовиться.

Вот как с ней не согласиться? По-моему, я именно за тем и выпросила это место и это время.

— Что еще мне ждать?

Катя как-то жалобно на меня посмотрела, пожала плечами:

— Никто никогда не может предугадать Олега. А он редко повторяется.

— Так просто не может быть!