Впечатляющие параллели обнаруживаются и в других мифологиях. Некоторое время тому назад в журнале «Советская археология» прошла научная дискуссия по поводу первичных прообразов некоторых ведийских и авестийских мифологем. В ходе обсуждения историком З. П. Соколовой было высказано конструктивное предположение, что культ Золотой Бабы генетически связан с образом древнеперсидского женского божества Ардви-Суры Анахиты (дословно — Ардви Могучая и Непорочная). Сохранив все основные функции архаичной Великой Матери эпохи матриархата, авестийская Ардви считалась также богиней плодородия и воды. В этом она практически полностью калькирует карело-финскую богиню-прародительницу Ильматар: последняя же, хотя и считается Девой воздуха, но одновременно является и Матерью воды. В Авесте Ардви-Сура объявляется дочерью верховного владыки Ахурамазды. Ей посвящен один из самых знаменитых и возвышенных гимнов:

Вдохновенно-поэтический образ авестийской Великой Богини, облаченной в бобровую шубу с золотым отливом, в особенности позволил отождествить ее с урало-сибирской Золотой Бабой. В свою очередь, это служило лишним доказательством установленного факта, что прапредки иранцев (как, впрочем, и других индоевропейцев) мигрировали в места их нынешнего проживания именно с Крайнего Севера. Предпринимались даже вполне обоснованные попытки «привязать» некоторые священные горы, названия которых встречаются в Ригведе и Авесте, к реалиям Северного Урала. Среди древних бронзовых находок в Приуралье встречается изображение божества, возносимого на небо священной птицей, практически полностью совпадающее с образом Ардви-Суры, воссозданным древнеперсидскими мастерами.

Но можно пойти еще дальше. Дело в том, что образ божественной Ардви-Суры многолик и полифункционален. Великая Богиня, дочь Ахурамазды, для древних иранцев персонифицировала не просто водную стихию, еще и великую реку с мощными рукавами и протоками — может быть, ту, по берегам которой когда-то мигрировали арии с Севера на Юг:

Какие ассоциации могут тут возникнуть? Ну конечно — какая-то великая северная река — с ее могучими протоками и в окружении несметного количества озер! Например Обь: именно на ее берегах разные народы и в разные времена поклонялись Золотой Бабе, в одной из древнейших своих ипостасей тождественной Ардви-Суре. И не ей одной. Индийский писатель Аниль Джанвиджай, плодотворно разрабатывающий тему полярной прародины ариев и других народов мира, отмечает, что столь почитаемая в Индии благостная богиня счастья и красоты Лакшми — жена Вишну — дословно прозывается Золотой Бабой. Значит и корни ее культа восходят не только к арийским, но и к доарийским временам.

Сходный образ благостной богини известен и в китайской культуре. Это — покровительница семейного очага богиня Гуаньинь; ее каноническое изображение в окружении детей очень напоминает вышеприведенные рисунки Золотой Бабы, сделанные европейскими картографами. Впервые оригинальную гипотезу о возможной связи Золотой Бабы с буддийской богиней Гуаньинь высказал поэт и прозаик Сергей Николаевич Марков в интереснейшей книге «Земной круг», посвященной освоению Севера. Ее культ достаточно сложен и распространен в Китае, Корее и Японии. Не касаясь сложных и запутанных метаморфоз буддийского пантеона, обращаю особое внимание, что даже в каноническом изображении Гуаньинь — любимая богиня китайского народа — очень даже напоминает известные описания Золотой Бабы. Благостная Гуаньинь — покровительница женщин, подательница детей и родовспомогательница. Вместе с тем она защищает всех без исключения людей и без различия их пола от подстерегающих бед и опасностей.

Любопытно, что имя богини-спасительницы переводится как «наблюдающий за звуками»: мужской род женского имени обусловлен тем, что Гуаньинь является женской ипостасью одного из главных бодхисатв буддийского пантеона махаяны — Авалокитешвара. Между прочим, статуэтка этого божества была найдена в районе Чердыни на Северном Урале. Именно это (а также другие, упомянутые выше божественные функции и атрибуты) и позволило Сергею Маркову высказать предположение о буддийском происхождении северного культа Золотой Бабы. Он посчитал, что первоначально статуя богини Гуаньинь была завезена в Сибирь китайскими купцами или паломниками и оставлена там либо в виде дара, либо в качестве уплаты за приобретенные меха. Поскольку образ благостной богини прекрасно совпадал с традиционным мировоззрением сибирских аборигенов, они быстро приспособили золотого истукана к нуждам и потребностям собственного традиционного культа, начисто забыв про буддизм. Гипотеза смелая, но не вполне убедительная. Почему бы не предположить обратное: древний северный (гиперборейский и матриархальный) культ постепенно распространялся к югу и был использован буддизмом.

Предположение о былом родстве некоторых архаичных персонажей индоевропейской и всемирной мифологий — лишнее доказательство общего происхождения (в данном случае — полярного) всех народов Земли, их языков и культур. Но вписывается ли в этот ряд образ уральской Хозяйки Медной горы? Еще как! Она закономерно занимает достойное место, уготованное ей самим ходом исторического развития. Другими словами, уральская Хозяйка гор появилась из общего матриархального гнезда, откуда вышли некогда китайские Сиваму и Гуаньинь, иранская Ардви-Сура и северная Злата Баба.

Гипотезы об идентичности легендарной Золотой Бабы северных народов и уральской Хозяйки Медной горы высказывались и раньше, и в частности, российским историком Виктором Грицковым. Он даже предположил, что на самом деле легендарный истукан был сделан не из золота, а из меди, которая, как известно, при окислении зеленеет. Поэтому и неуловимое языческое изваяние со временем вполне могло покрыться зеленым налетом окисленной меди. Те же, кому доводилось видеть фигуру северного божества, принимали зеленый цвет за малахитовое одеяние — отличительная особенность Хозяйки Медной горы, или Малахитницы.