Неужели она и впрямь была учительницей? Эта мысль преследовала его подобно зубной боли. Конечно, она плела что-то несуразное о вчерашнем дне. Но может, какая-то доля правды была во всем этом? Джошуа умел хорошо распознавать людей и определять по разговору их социальный статус. Употребление Сабриной некоторых книжных слов и выражений, казалось, подтверждало ее заявление. И все же одета она была более чем скромно. Слишком длинное платье, несомненно, говорило о дани консерватизму.

Джошуа подумал, что если Сабрина сказала ему правду и граф действительно назначил ее воспитательницей одной из своих несовершеннолетних кузин, то поведение самого Джошуа по отношению к ней выглядело до омерзения грубым. Уже не говоря о попытках заигрывать и флиртовать с Сабриной, которые были крайне глупыми и примитивными. А чего стоили его насильственные объятия и тот гнусный поцелуй! Поцелуй…

Размышления Джошуа прервало появление всадника, выехавшего ему навстречу из соседней аллеи. По тому, как внимательно рассматривал он Кантрелла, последний сразу же угадал, что это и есть тот самый человек, с которым ему предстояло увидеться.

— Насколько я догадываюсь, вы — мистер Джеймисон? — спросил Джошуа.

Тот еще раз проницательно взглянул на Кантрелла и усмехнулся:

— Вы не ошибаетесь. Майкл Деррик Джеймисон — к вашим услугам, милорд!

— Положим, я еще далеко не милорд. И возможно, никогда не стану им, если наша с вами предстоящая операция окончится скандальным провалом. Правда, мой президент настроен в отношении ее очень оптимистично!

— Скажите, а верно, будто Рузвельт, до того как стал президентом Соединенных Штатов, работал на скотобойне?

Джошуа в продолжение нескольких секунд ошарашенно смотрел на Джеймисона, а затем разразился хохотом:

— Наверное, вы хотели спросить, не был ли он ковбоем?

— Совершенно верно! — подтвердил Джеймисон. — Я именно это имел в виду! Простите мою неосведомленность в делах вашей страны. Ведь я никогда не бывал нигде западнее Миссисипи. Но в одной из газет прочел захватывающий рассказ о приключениях Теодора Рузвельта в штате Дакота. Это было в высшей степени интересно! Не менее чем его подвиги во время минувшей войны!

— Полковник достаточно долго занимался продажей скота. Я собирался последовать его примеру. Но Рузвельт купил свое ранчо значительно раньше. И мне пришлось довольствоваться лишь ролью обыкновенного скотовода на его ферме. Правда, я преуспел в этом деле, хотя и провалился на президентских выборах. Что ж, каждый должен заниматься тем, к чему у него есть талант! Догадываюсь, что именно поэтому вы сделались шпионом. Ведь так?

Теперь настала очередь рассмеяться англичанину.

— Признаюсь, не очень уважаемая профессия! — продолжил Джошуа. — Но это соответствует действительности. Вся родословная моей семьи по мужской линии представляла собой бесконечную линию шпионов. Дед мой был агентом секретной службы, действовавшей против Наполеона. А отец также негласно работал против дипломатического признания Англией нашей Конфедерации.

Джеймисон с некоторым подозрением посмотрел на Кантрелла, ибо Техас был участником неудавшегося сопротивления английским планам.

— Не волнуйтесь, — поспешил успокоить его Джошуа. — Все это происходило до моего появления на свет. А если кинуть еще один взгляд в прошлое, то позже я никогда не участвовал во всей этой сваре.

Правда, заведение Гертье было в Массачусетсе, до конца оставшемся верным юнионистам. Но Джошуа почувствовал, что не стоит откровенничать на эту тему с англичанином. И не ошибся, заметив, что Джеймисон сразу же вздохнул с облегчением.

Во время всего их разговора Джеймисон, не отрываясь, изучал лицо Джошуа. Тот заметил это и слегка покраснел:

— Вас настораживают мои царапины на лбу? Это я получил на память после вчерашней драки на пристани. Через пару дней от них не останется и следа.

Джеймисон кивнул, давая понять Джошуа, что придерживается того же мнения.

— Наверное, лучше будет поскорее обсудить все неотложные дела, пока нас с вами никто не увидел вместе, — предложил Джеймисон. — Давайте встретимся через полчаса за деревьями вон той рощицы. Только будьте осторожны и не притащите за собой хвоста!..

— Нет, я не верю, что вы говорите серьезно! — воскликнула Сабрина, чуть было не уронив на пол чашку с горячим чаем, которую протягивала мистеру Ходжинсу.

Секретарь графа накануне передал ей записку, в которой выразил желание видеть Сабрину и поговорить о положении, сложившемся в доме графа после досадного случая у фонтана. Он просил разрешения лично попросить у нее извинения за происшедшее и последствия этого случая, которые секретарь графа уже заметил в поведении домочадцев.

Сабрина успела к тому времени успокоиться и охотно приняла Ходжинса в своей гостиной.

— Неужели вы на самом деле хотите, чтобы я стала… учительницей и воспитательницей племянника лорда Хамблтона? — спросила она, когда чашка с горячим чаем благополучно перекочевала в руки секретаря графа.

— Я говорю совершенно серьезно, мисс Эджуотер! — Ходжинс смахнул носовым платочком капельки пота, выступившие, видимо, от волнения у него на лбу.

Реакция Сабрины на его предложение секретарю графа не понравилась. Но выражение разочарования на лице Ходжинса быстро сменилось умиротворяющей улыбкой:

— Ваши рекомендации непогрешимы. Сама леди Рашкрофт отзывалась о вас очень высоко.

«Я с куда большим удовольствием стала бы обучать обезьяну бешеной езде на неоседланной лошади, чем иметь дело с этим хамом!» — подумала Сабрина, однако вслух сказала:

— Но я никогда не работала с мужчинами. Тем более если этот мужчина — не джентльмен. А племянника графа назвать джентльменом у меня просто язык не поворачивается!

— Его сиятельство с пониманием относится к вашему нежеланию выполнить эту его просьбу. Особенно после отвратительной сцены, происшедшей в саду около фонтана. Но все же он просил меня поговорить с вами и постараться убедить, что никогда впредь мистер Кантрелл не позволит себе чего-либо подобного. Поймите, что этот человек — американец, а потому не привык вести себя с должным тактом.

Ходжинс сказал это так, как будто поставил все точки над i и не потерпит никаких возражений. Скорее всего так оно и было.

— Прошу вас передать лорду Хамблтону, — ответила Сабрина, — что я, видимо, неправильно его поняла. И была уверена, что его сиятельство предлагает мне стать наставницей его племянницы, на что я с радостью согласилась. Но оказывается, что от меня требовалось заняться воспитанием племянника графа. На это я просто не могу пойти, ибо уже имею представление о мистере Кантрелле как о крайне неприятном человеке с дурными манерами. Причем взрослом. А потому перевоспитать его мне не удастся, как бы я этого ни хотела. Так что сообщите, пожалуйста, лорду Хамблтону, что я с удовольствием буду заниматься с его племянницей Софи…