— Нет — твердо заявил здоровяк.

— Мы уже договорились, что вместе — покивал Энси.

— Отлично, тогда сегодня ночью мы уходим.

— Но как?! — удивился здоровяк.

— Потом узнаете — усмехнулся я. Ведь я им соврал. Но я должен убедиться, что среди нас нет предателя или нас не подслушивают. Если сегодня я увижу какие-то изменения в поведении охранников, то буду думать и искать причину.

Может быть я разок обжегшись на предательстве, теперь дую на воду? Вполне возможно, но я больше не хочу чувствовать те ощущения, что уже раз испытал. И если понадобиться, то не только дуть буду, но еще и температуру мерить.

День прошел как обычно. Я внимательно наблюдал за поведением охранников, стараясь не выдать этого, но никаких изменений я не увидел. Это хорошо, но еще ни о чем не говорит.

Когда прогудел гудок на отбой, то мы потащились в комнату. Рик заметно нервничал, у Энси тоже можно было увидеть нехарактерное поведение. Он стал пристальней смотреть на окружающих, дольше задерживая взгляд своих визоров на них. Я только ухмыльнулся с их реакции. Это они пока такие встревоженные, а какими они будут, когда узнают правду.

Спрятавшись в комнате, я завалился на стог сена. Ребята недоуменно посмотрели на меня.

— Что? — удивился я, но их требовательный взгляд мог рассказать, о чем они думают — Еще не время.

Они немного расслабились и так же улеглись в сено. Поведение Энси за прошедшее время очень сильно изменилось. Он все больше стал напоминать человека. Копировал повадки, жесты, перенимал манеру общения. Да, черт, я даже видел, как он изображает почесывания! Один раз, пока стоял, стопой потерся об свою ногу. Даже когда рассуждал, то периодически изображал почесывание подбородка, как я иногда замечал за собой. Удивительный механизм.

Провалявшись пару часов, все уже должны были заснуть, я встал и сказал:

— Мне надо встретиться с кое-кем. Подождите здесь.

Я вышел из комнаты, так как их не запирали, что, по-моему, большая глупость. Прогулявшись до ультразвукового душа, который оказывается у нас тут стоял, но им мало кто пользовался, я залез внутрь него и просидел так еще пару часов. Я уже заснул, когда голова ударилась об стенку и я вскинулся. Решив, что этого времени достаточно, я вышел и побрел обратно. Когда вернулся в комнату, то обнаружил два обеспокоенных взгляда своих товарищей.

— Кто-нибудь приходил? — спросил я.

— Нет — ответили они почти синхронно.

— Тогда сегодня не получится — проговорил я и завалился на стог сена, после чего почти сразу и заснул.

* * *

Когда мы продолжали долбить туннель, то Рик не выдержал:

— Это что за игры, Дима?!

Он поставил кирку на землю и оперся на нее, злобно смотря на меня.

— Шахтер? — спросил я.

— Хватит юлить! — воскликнул здоровяк.

— А что не так? — удивился я, продолжая махать киркой.

— Ты сказал, что мы уходим, но так ничего и не произошло.

Меня стало это раздражать. Какого хрена он прицепился ко мне?

— И что ты хочешь? — пока еще спокойно спросил я.

— Знать правду.

— И какую?

— Как мы сбежим — заявил здоровяк, а потом с недоумением уставился на меня, когда я заржал в голос.

— Что я такого смешного сказал? — растерялся здоровяк.

— Ты только что себя выдал, предатель — смеялся я.

Рик растерялся, не понимая, о чем я.

— И зачем тебе план побега? — утирая слезы оставившие белые строчки на моих щеках, спросил я.

— Ну, как? Я просто хочу знать…

Даже Энси сделал пару шагов в сторону от него. До этого он безмолвно поддерживал товарища. А теперь смотрел с непониманием на Рика.

А я снова заржал. Дилетанты. Ну кто так их учит работать? Так потерять все доверие, что заработали за это время, надо уметь.

— Но… Но я не предатель! — кажется до здоровяка стало доходить, что он только что натворил.

Я же продолжая хихикать продолжил стучать киркой. Какое-то время стояла тишина. А потом заговорил Энси:

— Дим, я не помню ни одной ситуации, когда он мог нас сдать.

— Ты в этом уверен? — спросил я у железяки. Я ему почему-то доверял больше, хотя, наверное, следовало меньше, ведь он мог быть запрограммирован подобрать такой алгоритм поведения, чтобы втереться в доверие к любому разумному.

— Да. Он все время был в поле моего зрения, даже на обедах.

Я посмотрел на испуганного здоровяка. У него даже глаза намокли, как будто сейчас заплачет. Даже лицо кривиться началось. Не похоже, что он играет. И либо они оба очень профессионально играют, во что мне не особо вериться, либо действительно просто хотят сбежать. Наивные. Там, на воле, придется решать миллионы проблем самому, и никто не поможет тебе в беде. А тут единственная твоя проблема, как работать поменьше и не получать разряды тока.

Однако меня такой путь развития совсем не устраивал. Мне надо будет исправить те ошибки, которые я натворил на эмоциях. Поэтому мне надо вернуться.

Теперь я не доверяю им обоим. А что поделать? Ведут себя странно.

— Если вы и вправду настолько сильно хотите сбежать, то просто слушайтесь меня без разговоров и выполняйте мои приказы. Тогда, может быть и получится что-то. В ином случае, я вас просто брошу. В данном случае вы балласт.

Рик широко раскрытыми глазами смотрел на меня, сдерживая слезы, а потом кивнул, соглашаясь с моими условиями. Ну что за поведение? Ведет себя как кисейная барышня. Сам сказал глупость, сам разрыдался. Боль на мою голову.

— Я согласен — проговорил робот.

Отвечать я не стал, просто продолжил работать.

* * *

Через три дня после того разговора, я решил бежать. Весь день я старался экономить силы, чтобы было проще. Я бы и товарищей предупредил, но боялся, что меня просто сдадут. Поэтому они работали так же, как и всегда.

Открыв глаза посреди ночи, постарался перейти в транс, которому нас с братом учил отец. Не знаю, сколько времени прошло, но я в трансе.

Воплощаю клинок из перстня. Спасибо Коля, за такой ценный подарок. Ориентируясь на дар, поднес нож именно к тому месту, которое надо перерезать. Концентрация, резкий взмах и ошейник падает. Всегда поражаюсь, как этот клинок режет металл.

Подойдя к товарищам, разрубил и их ошейники. Только у робота вытащил еще один провод после этого, подключенного к его голове. Надо идти. Открыл свою дверь и выглянул. Все тихо. Подошел к Рику и закрыл ему рот рукой. Он хотел закричать, так как это действие его разбудило, но рука не