Сейчас пароход поливали как минимум из сотни «баличей», голоса которых Сергей мог с легкостью отличить от других. Допустим, арачи сумели захватить больше сотни карабинов, при разгроме рустинских застав. Не исключено, что они имели и другие трофеи. Ну пусть у них имеется две сотни «баличей». Но ведь это на всех воинов племени. То есть, оружие должно быть разбросано по разным стойбищам. А тут, вдруг собрались все вместе.

Разумеется подобное уже было, когда арачи пытались прищучить Паюлу, заставу, где служил Сергей. Исключать, что подобное не могло повториться нельзя. Но там была застава, которую они намеривались захватить и перебить гарнизон. На что они могут надеяться здесь? Под прикрытием стрелков пойти на абордаж? Ну, на Мраве подобное еще возможно. А вот на Изере это уже глупость несусветная.

Даже в данном конкретном случае, когда небольшой пароход тянет сразу две баржи, им это не по плечу. Скорость‑то не велика, и пирога с опытными гребцами способна догнать судно, но есть и парочка «но». У парохода имеется солидная фора в три сотни метров от берега. К тому же Хор уже начал отворачивать к середине руки, стремясь выйти из под обстрела. Так что, даже если пироги появятся прямо сейчас, то догнать беглецов они смогут очень не скоро. Но даже догнав, окажутся в нехорошей ситуации. Палуба баржи куда более устойчивая позиция, чем легкая пирога. А еще, нападающие лишатся прикрытия с берега.

Так что же задумали арачи? К чему, этот практически бесполезный обстрел. И потом. Даже если допустить, то что арачи собрали здесь все «баличи», они что резко разбогатели или захватили арсенал? Патроны весьма дорогое удовольствие, чтобы полунищие воины могли себе позволить вот так бездумно их пережигать.

Максимум что они могут добиться подобным обстрелом, это испугать переселенцев настолько, что они решать бежать с пинкской территории закрыв глаза. Они что, и впрямь добиваются именно этого? Получается, что все именно так и есть, потому что пироги с абордажной командой, так и не появились. Все страньше и страньше.

Все. Остальное додумает после. Нужно прекращать это безобразие. Сергей приложился к «мосинке». Легкие дымки указали где именно нужно искать стрелков, оптика вполне прилично приблизила панораму. А вот и первый арачи. Возраст не разобрать, так как черты лица не различимы, а видна только голова. Все же пинки мастера маскировки, без оптики и мечтать нечего их разглядеть.

Дистанция уже выставлена, ветер учтен. Мазать никак нельзя. Имея механическую мастерскую восполнить боекомплект вроде как уже не фантастическая задача, но сейчас Сергея в первую очередь волнует не это. Нужно как можно быстрее разобраться с этими стрелками, пока народ окончательно не запаниковал. На палубе‑то все вроде пристойно, а вот из трюма уже доносятся бабьи крики, которые становятся все тревожнее и тревожнее. Еще не паника, но уже очень близко. А тогда и до беды не далеко.

Резкий и хлесткий удар плети. Панорама дернулась, но быстро возвращается в прежнее положение. Есть! Вот он, стрелок. Неподвижно лежит уткнувшись лицом в траву. Ранен? Да кто его знает, может и контузило, пройдя по касательной. Оптика все же слабая, чтобы рассмотреть детали, видны только черные волосы.

Ладно. Цель поражена. Переходим к следующей. Рука привычно тянет затвор. Сытное «клац» и патронник заглотил следующий патрон. Карабин к выстрелу готов. Повести панораму немного в сторону.

Ага. Вот и второй. Над стволом его карабина вспухает едва различимое сизое облачко. С небольшим запозданием доносится звук выстрела. Арачи тянет затвор. Сергей видит тускло блеснувшую на солнце латунную гильзу, выброшенную из патронника. Ты гляди. Либо оружие редко бывало в работе, либо ему все же обеспечили должный уход, раз уж пружина выбрасывателя все еще работает в штатном режиме. Вот арачи немного поерзал, не озаботился тем, чтобы выложить патроны перед собой, каждый раз тянется к патронной сумке или патронташу.

Второй удар плети! На этот раз, Сергей удачно компенсировал отдачу, поэтому панорама хотя и дернулась, цель из поля зрения он не выпустил. Пинк, слегка дернул головой и приник к земле. Этот убит. Тут без вариантов.

После второго выстрела, интенсивность обстрела тут же снизилась. После третьего прекратилась и вовсе. Голос у «мосинки» значительно отличается от голосов местных образцов. Можно сказать эксклюзивный. Арачи начали сворачиваться, едва только расслышали его, все же многим он был знаком и являлся плохим предвестником. А как только обнаружили, что в их рядах появились потери, то последние сомнения пропали.

— Ловко ты их, — присаживаясь рядом, произнес Павол.

Этот наемник служил вместе с Сергеем на заставе Паюла в рядах черных шевронов. После окончания срока, десять шевронов из прежнего гарнизона заставы, решили принять предложение Верной Руки и пошли в наемники на пинкускую территорию. Отказались только те, кого хоть кто‑то ждал дома.

— Троих снял, — согласился Сергей.

— По моему, они разбегутся как только расслышат твой карабин, даже если промажешь.

— Ну, разок может и разбегутся, но потом поймут, что я частенько мажу, и перестанут уважать. Так что, лучше уж в цель.

— Согласен. Тем более, с каждым разом ты уменьшаешь их количество.

— Вообще‑то, нам бы лучше договориться с арачами.

— Не выйдет. Слишком много крови между нами, — качая головой, с сомнением произнес Павол.

— Конечно будет трудно, кто бы сомневался. Но нет ничего невозможного. Тем более, кровь льется не по нашей вине. Сами лезут и сами же получают. Но это ладно. Слушай, ты с «баличем» уже давно на ты, скажи, через сколько выстрелов садится пружина выталкивателя.

— Садится‑то она не так скоро, с тысячу выстрелов выдержит легко. Но уже через пару сотен выстрелов загрязняется так, что перестает нормально работать и нужна вдумчивая чистка с разборкой. А у непутевого хозяина, который ленится чистить оружие после каждой стрельбы и того раньше.

— А что может означать, нормально выбрасываемая наружу гильза?

— То что, «балич» новенький, — авторитетно заявил Павол.

Именно что новенький. Сергей и сам подозревал это, но вынужден был обратиться за консультацией к тому, кто обращался с этим оружием ни один год и знал его характер. Конструкция «балича» на взгляд Сергея была весьма неудачной. Патронник винтовки был оборудован выталкивателем, очень похожим конструктивно на ижекторы охотничьих ружей земли. После открытия затвора и его движении назад, он ставит на взвод спусковой крючок и дойдя до крайнего заднего положения, высвобождает выталкиватель. Тот выстреливает гильзу из патронника, она сталкивается с отражательным выступом и вылетает вверх и вправо.

Все это происходит при нормальной работе механизмов. Но правда заключалась в том, что на практике подобное практически невозможно. Механизм очень быстро загрязняется и для его чистки требуется не полная разборка. Потом садится пружина и необходима ее замена. Однако, как всегда бывает, со снабжением возникают различные трудности. Поэтому если выталкиватель способен хотя бы извлечь гильзу из патронника и подать на полочку, чтобы ее можно было стряхнуть, слегка повернув карабин на бок, то это считалось нормой. При ненадлежащем уходе, выталкиватель мог извлечь гильзу и вовсе только на треть, по этому стрелку приходилось пускать в ход пальцы.