одного квадратного метра площади, если учесть затраты на общегородские и районные коммуникации, в 4-5-этажных домах гораздо дороже, чем в 9-12-этажных. Установка на «пятиэтажное» строительство привела к тому, что плотность застройки в городах резко упала; транспортные, водопроводные, теплофикационные, канализационные и иные коммуникации недопустимо растянулись. Внешний вид городов ухудшился, а об удобствах и говорить нечего… Теперь новоявленный Главный архитектор (Н. С. Хрущев — Е. С.) бьет отбой и призывает к высотному строительству. Но, во-первых, кто возместит ущерб, нанесенный его безрассудной директивой, а во-вторых, осуществить переход к многоэтажному строительству — совсем не легкое дело; ведь индустриальную базу такого строительства надо создавать, по существу, заново»[846]. 　

9. Денежная реформа 1961 года и ее последствия　

Как известно многим читателям этой книги, 1 января 1961 года в стране была проведена новая денежная реформа, в результате которой якобы произошел простой обмен старых денежных знаков на купюры нового образца без какой-либо конфискационной составляющей. Однако на самом деле все было далеко не так просто, как это кажется на первый взгляд. Традиционно эту реформу представляют в виде обычной деноминации, поскольку для непосвященных обывателей все выглядело вполне обыденно и предельно просто: старые сталинские «портянки» заменили на новые хрущевские «фантики», которые были существенно меньше по размеру, но более дорогими по номиналу. В отличие от сталинской реформы, все находившиеся в обращении денежные знаки образца 1947 года без каких-либо ограничений были обменены на новые деньги образца 1961 года в соотношении 10:1, и в таком же соотношении были изменены цены на все товары, тарифные ставки зарплат, пенсий, стипендий, пособий, платежных обязательств, договоров и т.д.

Однако тогда мало кто обратил внимание на одну немаловажную деталь: до проведения этой реформы 1 долл. стоил 4 руб., или 40 коп. в новом исчислении, а после ее проведения курс доллара был установлен в 90 коп. Многие наивно полагали, что теперь рубль стал дороже доллара, но на самом деле доллар существенно подорожал — в 2,25 раза, то есть с 40 до 90 коп. в новом исчислении. Точно то же самое произошло и с золотым содержанием рубля: вместо 2,22 г чистого золота в нем осталось лишь 0,98 г этого драгоценного металла[847]. В результате рубль оказался недооценен в те же 2,25 раза, а значит, и его покупательная способность по отношению к импортным товарам во столько же раз уменьшилась. Причем, как установили ряд ученых (Ю. П. Бокарев, А. М. Панин, Н. А. Кричевский[848]), столь резкая девальвация нового рубля и новый курс по отношению к доллару «был взят с потолка», во многом под влиянием двух факторов: с одной стороны, сугубо объективного, который выразился в нестабильном внешнеторговом балансе СССР, балансирующем, как выражаются экономисты, на уровне «около ноля», а с другой стороны, чисто субъективного, а именно жесткого давления на Москву гэдээровских вождей Вальтера Ульбрихта и Отто Гротеволя, серьезно опасавшихся обвальной девальвации их марки к западногерманской. Поэтому не случайно еще 12 декабря 1960 года состоялась встреча нового министра финансов СССР В. Ф. Гарбузова с министром финансов ГДР В. Румпфом, на которой прошли секретные переговоры по предложениям советской стороны о повышении в 10 раз курса нового советского рубля по отношению к восточногерманской марке в соотношении 1:5,56 при сохранении прежнего курса их марки по отношению к западногерманской в соотношении 1:1.

Конечно, тогда об этом почти никто ничего не подозревал, однако только не такой «зубр», как многолетний министр финансов СССР, легендарный «сталинский нарком» Арсений Григорьевич Зверев, занимавший свой пост аж с середины января 1938 года. Поэтому, когда 4 мая 1960 года Н. С. Хрущев как глава правительства без согласования с ним подписал Постановление Совета Министров СССР «Об изменении масштаба цен и замене ныне обращающихся денег новыми деньгами», он в знак протеста подал в отставку, так как хорошо сознавал, к чему приведет эта, казалось бы, простая деноминация денег. Но этот зверевский демарш вовсе не смутил Н. С. Хрущева, и он тут же усадил в кресло нового главу Минфина СССР — своего давнего знакомца, бывшего директора Киевского финансово-экономического института АН УССР, а затем и председателя Госплана УССР Василия Федоровича Гарбузова, который уже семь лет был первым заместителем главы этого ключевого ведомства страны.

В данном случае надо еще раз напомнить, что после проведения сталинской денежной реформы по личному указанию вождя 28 февраля 1950 года вышло Постановление Совета Министров СССР «О переводе курса рубля на золотую базу и о повышении курса рубля в отношении иностранных валют»[849]. В результате, даже по данным Экономического и Социального советов ООН, а также Европейской и Дальневосточной комиссий ООН, опубликованных уже в 1952–1954 годах, принятие этого Постановления чуть ли не вдвое увеличило эффективность советского экспорта, причем прежде всего промышленного и наукоемкого, так как произошло его реальное освобождение от долларовых цен стран-импортеров, всегда занижавших цены на советский экспорт. А это, в свою очередь, сразу привело к росту производства в большинстве советских отраслей, и Советский Союз получил прекрасную возможность избавиться от импорта многих западных технологий, которые всегда ориентировались исключительно на американский доллар, а значит, и ускорить собственное технологическое обновление. В конечном счете сталинский план создания «недолларового рынка» и перевод на сталинский золотой рубль большей части торговли со странами СЭВ, а также с Китаем, Монголией, Северной Кореей, Вьетнамом и другими странами реально вел к формированию альтернативного финансово-экономического блока и общего рынка, который был свободен от американской валюты, а значит, от политического влияния Вашингтона[850].

Между тем процесс слома сталинской модели экономики и отказа от его самых крупных политико-экономических проектов вскоре породил, как метко выразился Г. И. Ханин, смену поколений и стиля хозяйственного управления, запущенные Н. С. Хрущевым после разгрома «антипартийной группы» летом 1957 года. Понятно, что этот процесс, начатый такими «политическими зубрами», как В. М. Молотов, Л. М. Каганович и Г. Маленков, вполне логично завершился смещением целого ряда авторитетных руководителей Министерств торговли и финансов и Государственного банка СССР, которые всегда играли весьма значительную роль в поддержании товарно-денежного равновесия в советской экономике. Выработанные в начале 1930-х годов методы обеспечения такого равновесия, в том числе через налоговую систему, кассовые планы и балансы денежных доходов и расходов населения, которые всегда совершенствовались и позволяли обеспечить действенный финансовый контроль за работой всей производственной сферы, поддержание стабильности денежного обращения и бездефицитности бюджета. Хотя понятно, что такая жесткость финансового и денежного планирования вызывала недовольство целого ряда руководителей производств и их лоббистов из высоких