827

Значительным событием стал брак принца Даниила и дочери Адил-хана из Биджапура. Когда последний обратился с просьбой, чтобы его дочь вступила в гарем принца, просимое им даровали, и 29 исфандармаза 45-го года [19 марта 1600 г.] Мир Джамал-ад-дин Хусейна отправили, чтобы подготовить всё для помолвки. Когда тот прибыл в Биджапур, Адил-хан отнёсся к нему с великим почтением, и по истечении трёх лет и нескольких месяцев отослал его [назад] с множеством извинений и истинной сердечностью, отправив также и свою дочь, а в качестве её вакила послал Мир Мустафа-хана. Хан-ханан, узнав о скором прибытии дамы, выслал сына Ириджа с 5 000 конницы навстречу. Встретив её на расстоянии нескольких переходов, тот доставил [избранную] в Ахмаднагар. Мир Джамал-ад-дин Хусейн поспешил дальше и в Бурханпуре изъявил принцу преданность. В соответствии с договорённостью с Адил-ханом он привёз принца в Ахмаднагар. Его сопровождал Хан-ханан. 9 тира [30 июня 1604 г.] состоялся свадебный пир, и сию даму передали в гарем принца подобающим образом. В то же время Мустафа-хан получил дозволение отбыть, а принц взял путь в Бурханпур с намерением прибыть ко Двору. Но безудержное пьянство не позволило ему удостоиться сей привилегии. Когда Его Величеству вновь стало ведомо, что слабость тела принца всё возрастает из-за непрестанного винопития, а сам он пребывает в очень плохом состоянии, Шахиншах отправил [к нему] даму, в чреве которой принц был рождён и взращён5, и не боявшейся говорить строго, доверив ей множество напутственных посланий. А также приказал доставить к нему принца любыми возможными средствами. От раджи Маи Сингха пришло донесение, что его ум спокоен относительно решения дел в Бенгалии, и дождливый сезон, когда поход невозможен, он проведёт в Назирпуре, ведь город считался наилучшим местом — располагался в центре Бенгалии.

828 Следует отметить настигшую Хасана, сына Шахрух мирзы,

кару и битву персов с Шахбек -ханом. Уже упоминалось, что тот порочный бежал от Шахбек-хана в Хачкаран. В сию пору пришли известия, что Шахбек решил преследовать его. Когда же узнал, что заминдары гармсира по близорукости примкнули к кызылбашам и захватили крепость Бает, счёл необходимым усмирить это волнение и поэтому на время оставил Хасана и прибыл назад в Кандагар. Хасан, заключив союз с Али-ханом, который благодаря влиянию правителя Персии стал правителем Никдара и Мазараджата6, собрал множество людей из Гора и его окрестностей и напал на страну Замин Давар(?). Прознав про это, Шахбек-хан поспешил туда с хорошей конницей. Хасан начал сражаться с упорством, но затем бежал, и многие его сторонники погибли. Шахбек, подчинив Замин Давар, вернулся в Бает и вступил в сражение с кызылбашами. На этот раз его атаковали с яростью, и ему пришлось сесть в носилки и так сражаться с Исмаил Кули-ханом, управителем Ферата, приготовившимся к сече и имевшим при себе 5 000 или 6 000 конницы. Разгорелась ожесточённая схватка. Некоторые воины Шах-бека повели себя достойно, но большая их часть дрогнула и ушла в Кандагар. Несмотря на свою слабость Шахбек совершил огромные усилия и некоторое время спустя достиг Кандагара.

Когда Его Величество узнал, что принц Даниил находится в скверном состоянии из-за непрестанного винопития и слабеет день ото дня, а стыд не позволяет ему явиться, несмотря на то что посланная за ним целомудренная дама сделала всё возможное, чтобы привезти его ко Двору, он отправил Шейх Абу-л-Хайра, дабы тот любым путём привёз принца ко Двору.

Глава 153

Отправление свиты удачи в Аллахабад и возвращение с первого перехода

Когда принц Султан Салим прибыл в Аллахабад, под влиянием дурного общества, любви к лести, са-мопотакания, надменности и грубости он отбросил послушание и ославил себя множеством недостойных деяний. Когда о его неподобающем поведении

829

доложили Его Величеству, тот издал Высочайший указ с наставлением. В это время верные и бескорыстные люди донесли, что сердце этого кипариса реки удачи оказалось безмерно привязано к вину. Он ни на миг не отрывал своих губ от винной чаши. Пристрастившись сначала к вину, начал пить всё больше, однако опьянение на

ступало не так быстро, как хотелось, и он стал добавлять опиум.

Тут на память приходит стих, весьма здесь уместный.

Корень сердца1 мы бросаем в прозрачные слёзы.

Вино не действовало; к нему мы подмешали опиум.

Когда двойное опьянение (вином и опиумом) овладевало им, и разум испарялся, а нрав расшатывался, он за малейшие проступки подвергал [людей] несоизмеримым наказаниям и казням. К примеру, приказал живьём содрать кожу со своего сочинителя2 в собственном присутствии, кастрировать одного из пажей (хосан), а некоего слугу (хидматгар) избили так, что тот умер. Говорят, будто сочинитель состоял в любовной связи с пажом, а тот был привязан к хидмат-гару. Все трое сговорились и бежали. Посланные вдогонку люди схватили их и привели [к Салиму], когда взметнулся пламень ярости

принца, и на них наложили описанное наказание. Милосердный и благостный Хакан крайне опечалился, услышав о такой жестокости, и молвил: «В продолжение нашего правления мы старались не причинить ущерба и муравью, и мы не желаем, чтобы даже с мёртвой овцы сдирали кожу3 — хотя в этом, казалось бы, нет ничего ужасного. Как у нашего почтенного сына хватило дерзости совершить подобные вещи? И как он осмелился испортить то, что построено Господом?» Поскольку правление миром несовместимо с самовольством, высокомерием, тиранией и безудержностью, его святому сердцу претили сии и подобные порочные деяния, и [Хедив Мира] решил направиться в Аллахабад ради охоты и заботы о справедливости. Если принц отбросит самомнение и примет свиту удачи, то простит его проступки и привезёт ко Двору в числе своей свиты. Если же тот предался злым мыслям, накажет и пробудит его от дрёмы. Поэтому Шахиншах приказал выступить передовому отряду и назначил остановку в трёх косах от Фатехпура, на берегу Джамны. Поставили златотканые шатры, и вечером в понедельник, И шахриюра (2 сентября 1604 г.), та река Божьей мудрости, тот океан знания в благоприятный час ступил на судно и уселся на корабле Божьей помощи и защиты. Поставили паруса, и подняли якорь намерения. Проплыв немного, корабль сел на мель, поскольку вода стояла низко. Но нет, скорее корабль не мог выдержать вес Халифата и вынес его повелителя на землю. Хотя корабельщики пытались сдвинуть его с места, однако не преуспели. Им не удалось вывести его на глубокую воду.