– И в туалетах перегородки стеклянные?

– В туалетах нет, но в туалете много не успеешь – там движуха, как на вокзале... Так что насчет этого можешь быть спокойно, трахнуть там тебя не трахнут, но отыметь отымеют...

«Трахнуть не трахнут, но отыметь отымеют», – повторил про себя Данилов. Посмаковал фразу и нашел ее шедевральной. Какая поразительная глубина мысли, какой всеобъемлющий смысл! С одной стороны, можно успокоиться. Сказано же – «не трахнут». С другой – не стоит особенно расслабляться. «Отыметь отымеют», и ничего с этим не поделаешь. А если хорошенько вдуматься, то нет никакой разницы. Что в лоб, что по лбу. Однако некий успокаивающий аспект присутствует. Не все, мол, так ужасно. Отыметь отымеют, не стоит обольщаться, но ведь не трахнут же...

Данилов так увлекся анализом выражения, что не слышал, о чем дальше говорили подруги, и даже проехал свою остановку. Возвращаться решил пешком, потому что на ожидание автобуса могло уйти втрое дольше времени, чем на дорогу.

Рассказ о своих неприятностях Данилов решил совместить с субботним шопингом. Выгод имелось сразу несколько.

Во-первых, совмещение двух не очень приятных занятий – Данилов не любил таскаться с тележкой по набитым людьми проходам и еще больше не любил делиться невзгодами. Однако не известить жену о грядущих переменах, а поставить позже перед фактом было нельзя. И нечестно.

Во-вторых, существовала опасность того, что Елена воспримет новость несколько предвзято. Не исключался локальный скандал, вежливый обмен любезностями между двумя хорошо знающими друг друга людьми. Скандалить лучше не с глазу на глаз, а где-нибудь на людях – быстрее все заканчивается. И слез меньше – на людях макияж надо блюсти.

В-третьих, после того, как багажник машины будет забит продуктами и все гневные слова будут сказаны, можно пригласить медленно остывающую Елену посидеть в каком-нибудь ресторанчике. Из дома после скандала ее фиг куда вытащишь, разве что в загс, подавать заявление о разводе. А в торговых центрах все рядом – и магазины, и рестораны с закусочными, и даже кинотеатры.

Ну и в-четвертых, совместный шопинг несет в себе идею некоего единства, сопричастности общему делу, шопинг объединяет и сплачивает, создает предпосылки для благоприятного исхода конфликтов.

Как только Елена вытащила ключ из замка зажигания, Данилов сказал:

– Мне, Лен, наверное, придется уйти из Склифа.

И сразу же выскочил из машины, вроде как за тележкой, но на самом деле для того, чтобы дать Елене возможность осмыслить услышанное. Тележку выбирал долго, придирчиво проверяя, не перекошены ли колеса и не заедает ли их. Одну отверг не по причине никудышных колес, а из-за обшарпанного вида. Возился до тех пор, пока не услышал за спиной:

– И почему, хотела бы я знать?

– Да так, ситуация сложилась неприятная. – Данилов откатил от стаи тележек облюбованную и двинулся ко входу в торговый центр. – Оказывается, что я там изначально пришелся не ко двору, а вдобавок случилась со мной парочка совершенно комедийных казусов...

– Выкладывай подробности! – потребовала Елена.

Данилов выложил все как было, не забыв упомянуть и о том, как нахамил «уважаемому заместителю директора». Уточняющих вопросов Елена почти не задавала – рассказ и без того был исчерпывающим. Закончился он уже в торговом зале гипермаркета возле выставленной в проход паллеты с пакетами стирального порошка.

– Возьмем порошок? Смотри какая скидка! – предложил Данилов.

– Порошок у нас есть, – ответила Елена.

– А вот посуду, кажется, мыть нечем! – Данилов положил в тележку два больших флакона с моющим средством и свернул в проход между стеллажами.

– Данилов, ты когда-нибудь всерьез задумывался о том, почему с тобой столько всего происходит? – Елена шла позади и не проявляла никакого интереса к содержимому полок, мимо которых лежал их путь. – Именно с тобой? С Вовой Даниловым?

– Потому что я конфликтный, колючий и вообще не подарок, – ответил Данилов. – Только вот какое отношение мои личные качества имеют к тому, что произошло? Как в случае с возвратом денег, так и в случае с этим Елизарычем, будь он трижды неладен!

Попутно он наполнял тележку товарами. Раз уж Елена устранилась от шопинга, то придется все делать самому.

– Пусть твои личные качества не имеют отношения к этим событиям... – согласилась Елена, но это был не белый флаг, а перестроение перед атакой. – Но к трактовке этих событий твоим руководством – имеют! Самое непосредственное!

– Все должно трактоваться объективно! – возразил Данилов, выходя в одну из главных аллей супермаркета.

– Все зависит от отношения к тому или иному человеку, – теперь Елена шла рядом с ним. – Вот возьми хотя бы меня и тебя...

– Это будет не совсем правильно...

– Давай остановимся, я не могу вести серьезные разговоры на ходу!..

– Тогда иди за мной!

Данилов завел Елену в самый конец ряда с товарами для ремонта, где две горки использованных паллет препятствовали сквозному движению покупателей.

– Вот возьми хотя бы меня и тебя. Когда я пришла заведовать подстанцией, ты, несмотря на все твои закидоны, был мне симпатичен, и на все связанное с тобой я реагировала совсем не так, как на то, что творил Бондарь, которого я сразу же невзлюбила...

– Но это не помешало тебе осыпать меня выговорами.

– Я не могла поступить иначе, и ты это прекрасно знаешь. Но третьего выговора я тебе ни за что не дала бы, потому что у меня и в мыслях не было от тебя отделаться... А вот Бондаря я сразу решила вышвырнуть вон с подстанции. Понимаешь, к чему я клоню?

– Понимаю. Ты считаешь, что если бы на моем месте был бы другой врач, то его бы просто пожурили?

– Не исключено. И уж не указали бы ему на дверь!

– Мне пока никто не указывал...

– Вова, тебя что, надо подвести к двери за ухо и ткнуть в нее носом, чтобы ты понял, что тебе на нее указывают?

– Ладно. Короче, ты теперь в курсе. Поехали за соками?

– Нет, за соками мы поедем потом. – Поджатые губы в сочетании с подрагивающим подбородком были плохим прогностическим признаком. – Сначала ответь мне на такой вопрос – ты вообще собираешься менять свое поведение? Так вот, чтобы раз и навсегда?

– Давай уточним, что именно я должен менять?

Чего-чего, а меняться Данилова совершенно не тянуло. Опасное и неблагодарное это дело. Начнешь меняться в лучшую сторону и сам не заметишь, как изменился в худшую. Лучшее, как известно, враг хорошего, и от добра добра искать не стоит.

– Свое поведение на работе – раз, свою манеру общения с руководством – два, свою реакцию на замечания – три, свое понятие о справедливости – четыре...