В то же время в медицинской системе ТАР есть недостатки. По данным правительства Тибета в эмиграции, сюда приезжали в основном врачи, которые не смогли сдать или очень слабо сдали квалификационные экзамены, вследствие чего не имели перспективы найти работу в Китае. Позже запустили программу повышения их квалификации. До сих пор поступают сообщения о низком качестве медпомощи и отказе в ней, особенно арестованным участникам антикитайских выступлений.

Лечение платное; медицинская помощь в больнице не оказывается, если не будет выплачен аванс. С другой стороны, в ряде клиник тибетской медицины, особенно при монастырях, оплата производится на добровольной основе, пациент может и не платить. По всему Тибету ламы используют свою харизму для собирания денег, чтобы строить школы, клиники и другие службы, важные для благополучия людей. Такой тип благотворительности имеет глубокие исторические корни.

Несмотря на медицинские достижения, до сих пор в Тибете есть туберкулез, болезнь Кашина-Бека, проказа и гепатит. В некоторых местах заболеваемость туберкулезом, возможно, достигает 20%. Регистрируются отдельные случаи заболевания чумой. К 2006 г. число ВИЧ-инфицированных в ТАР составило 40 человек, включая пять больных СПИДом, двое из них скончались.

Однако в целом важно отметить повышение качества здравоохранения в Тибете в последнее время.

* * *

Официальный Пекин так озвучивает итоги развития ТАР: «За 40 лет национальной районной автономии Тибет из феодально-крепостного общества, неизмеримо отставшего от требований эпохи, вступил в социалистическое общество народной демократии, реализовав высокие темпы экономического развития и всесторонний социальный прогресс. Переход от средневекового феодально-тоталитарного режима к обществу современной демократии — такова закономерность в общественном развитии, эволюционирующем от отсталости и невежества к культуре и прогрессу». По такой логике, колониализм благотворен: ведь и британская колония Гонконг (Сянган) стала самым передовым районом Китая.

Если тибетцы всем довольны, откуда столько протестов? В действительности, прогресс в Тибете за последние 40 лет сопровождался геноцидом, Культурной революцией, уничтожением религии и культуры. В последние четверть века ситуация улучшилась, материальное благополучие растет, хотя до сих пор применяются некоторые методы репрессий и пропаганды, сохранившиеся со времен Мао.

Тем не менее, марксизм-ленинизм, маоизм, китаизация и модернизация так и не стали выбором тибетцев. Они считают, что свобода дороже. Она связана с духовными ценностями — религией и национальными традициями. Большинство понимает свободу как независимость. Даже та часть молодежи, которая увлекается современными тибетскими публикациями с критическим отношением к буддизму, настроена отрицательно к китайскому владычеству.

Поначалу «отсталый и невежественный» Тибет использовался Китаем как колония: вместо инвестиций или равноправной торговли он был военным плацдармом, источником сырья и рабочей силы, которую режим народной демократии приобщал к «культуре и прогрессу» через рабский труд и репрессии. Ситуация последних двух десятилетий уже не позволяет считать Тибет колонией Китая. В регион идут инвестиции, принимаются меры для его развития, национальная культура уже не вся объявляется отсталой. Как справедливо отмечают китайские обозреватели, метрополия эксплуатирует колонии, стараясь поменьше вкладывать в них, а КНР в последние годы делает очень большие вложения в Тибет. Но они идут в «одном пакете» с наплывом китайцев и ассимиляцией местного населения если не этнической, то культурной. Это напоминает древнекитайскую стратагему «Бросить кирпич, чтобы заполучить яшму». Сейчас Тибет надо рассматривать как территорию, которую бывшая метрополия осваивает не только как источник ресурсов, но и как свое жизненное пространство.

На этот вопрос можно ответить только в рамках исторических фактов и права. Сначала рассмотрим общие понятия международного права (хотя такое чтение может показаться скучным), а затем — ситуацию с Тибетом.

Государственность в международном праве и китайской традиции

Детальный анализ этого применительно к тибетскому вопросу провел крупный специалист по международному праву М.К. ван Вальт ван Прааг. Вот главные положения — ссылки на многочисленные источники я опускаю для экономии места: их можно найти в оригинале.

В международном праве государственность означает международный субъект, причем государство рассматривается не только как организованное сообщество, но как таковое имеющее некоторые атрибуты, которые считаются существенными для поддержания международных отношений. Центральным является наличие или отсутствие политической государственности — от полной независимости до полного отсутствия международной субъектности. По международному праву, чтобы существовало государство, оно должно иметь определенную территорию и население, имеющее власть над этой территорией правительство, независимое от других международных субъектов и способное входить в отношения с другими субъектами международного права. Поскольку размер территории не влияет на существование государства, нет необходимости в точной делимитации (договорном установлении линии) его границ. Важнейшее условие — наличие эффективного правительства. Его функции в типичном случае включают юрисдикцию над народом и территорией, сбор налогов, обнародование законов, поддержание порядка, отправление правосудия и проведение общественных мероприятий.

Под государственным суверенитетом понимается присущее государству верховенство на своей территории и независимость в международных отношениях. По международному праву, для государственного суверенитета важно, чтобы суверенная власть была в государстве, а не вне него. Но ни одно государство не бывает абсолютно независимым: международное право накладывает на это ограничения. Например, независимость ограничивается участием в международных организациях, альянсах, экономических сообществах; принятием юрисдикции международных судов и соглашений. Независимость может быть ограничена столь сильно, что данное образование уже не сможет считаться государством. С другой стороны, государство может считаться независимым, даже если оно находится под значительным контролем другого. В некоторых случаях оно может делегировать свою оборону или международные отношения другому государству без потери своей независимости.

Обязательства по договорам не уменьшают формальную независимость. Пример — широкие территориальные привилегии, предоставленные империей Цин и Китайской республикой иностранцам по «кабальным договорам», невзирая на которые территориальная целостность и политическая независимость формально сохранялись. В отличие от формальной, реальная независимость — это ситуация, когда правительство не зависит от внешней власти.

Если же в истоке лежит революция или нарушение базовых положений международного права, степень реальной независимости является решающей для приобретения государственности. Легальная независимость страны не затрагивается и в том случае, когда она оккупирована иностранными силами. Если ожидается окончательное урегулирование конфликта, военная оккупация не влияет на целостность государства, даже если его правительство стало совершенно неэффективным на всей территории или эмигрировало. Если же государство образовалось в результате войны или потери контроля предыдущим сувереном и захвата власти жителями, эффективная власть правительства становится важнейшим условием для приобретения государственности. Пример — установление независимости Финляндии в 1917–1918 гг. С другой стороны, оккупация союзниками Ирана в 1941–1946 гг. — иллюстрация того, как государственность сочетается с очень слабой властью независимого правительства.