* Эти эксперименты (а также некоторые другие) предполагают, что первые этапы понимания письменного материала совершаются за очень короткие промежутки времени. Испытуемые фиксируют свой взгляд на слове bass, поскольку значение этого слова, навеянное контекстом, как-то расходилось с остальной частью предложения, и тогда испытуемые изменяли свой паттерн чтения за время порядка нескольких сотен миллисекунд.

Эти результаты позволяют предположить, что с самого начала обработки текстового материала имеет место некоторая особая форма понимания, то есть извлечение значения. Похоже, что в процессе чтения уяснение происходит практически одновременно со зрительным восприятием, оно не нуждается в замедленном, основанном на речи коде кратковременной памяти. Возможно, что помимо раннего и не основанного на речи уяснения материала при чтении и других зрительных действиях мы активируем богатую цепочку ассоциативных реакций, которые используем для понимания воспринимаемого материала.

Многие эксперименты, рассмотренные в этом разделе, свидетельствуют о том, что количество информации, укладывающейся в объем восприятия, довольно ограниченно, хотя количество обрабатываемой информации все же велико. Очевидно, какую-то часть значений зрительных перцептов, включая идентификацию, содержащуюся в буквах и словах, привносит сам читатель; это явление уже отмечалось и в этой, и в других главах.

Кодирование зрительных символов определяется как самим сигналом (буквы, сочетания букв, слова), так и ожиданием значения, выводимым из информации, содержащейся в долговременной памяти каждого человека. Такое представление согласуется с теорией обнаружения сигналов, согласно которой воспринимающий привносит в воспринимаемую ситуацию различные типы чувствительности, которые можно сравнить с набором частот электронного приемника (например, радио), на каждой из которых можно слушать только одну передачу.

Новый подход к проблеме влияния контекста на опознание слов предложили Мейер и его коллеги (Meyer & Schvaneveldt, 1971; Meyer, Schvaneveldt & Ruddy, 1974a, b). Они использовали лексические задачи — разновидность задач с использованием предварительной подготовки, — измеряя время реакции испытуемых при ответе на вопрос, являются ли предъявленные им парные последовательности букв словами или несловами. Вот пример типичных стимулов:

В этой процедуре испытуемый смотрит на две точки фиксации (рис. 12.9).

Рис. 12.9. Основная процедура каждой пробы в лексической задаче. Адаптировано из: Meyer, Schvaneveldt & Ruddy, 1974a

На месте верхней точки появляется определенный ряд букв (например, МЕДСЕСТРА). Испытуемый нажимает на ключ, показывая тем самым, является ли данный ряд букв словом. Как только он принял решение, первый ряд букв исчезает, и вскоре после этого появляется второй. Испытуемый решает, является ли словом второй ряд букв, и процесс продолжается. Эта процедура позволяет измерять опознание букв второго слова в зависимости от контекста (или подготавливающего стимула), создаваемого первым словом. Как можно было предвидеть, Мейер обнаружил, что решения о втором слове принималось гораздо быстрее, когда оно было в паре со связанным с ним словом, чем когда оно было в паре с несвязанным словом (рис. 12.10).

Рис. 12.10. Влияние семантического контекста на время опознания второго элемента словесной пары в лексической задаче. Адаптировано из: Meyer, Schvaneveldt & Ruddy, 1974a

Здесь мы снова сталкиваемся с влиянием контекста на опознание слов. Эти данные можно интерпретировать в терминах модели логогена, в которой первое слово возбуждает логоген второго слова. Мейер и его коллеги интерпретировали их в терминах общей схемы информационного подхода, изображенной на рис. 12.11.

Рис. 12.11. Предполагаемые этапы опознания слова. Горизонтальными стрелками показано направление последовательности операций; вертикальными — воздействие качества стимула и семантического контекста. Meyer, Schvaneveldt & Ruddy, 1974a

Первый этап — это операция кодирования, во время которой создается внутренняя репрезентация. После кодирования последовательность букв проверяется лексической памятью испытуемого (нет ли такого элемента среди запомненных ранее), и в зависимости от результатов сопоставления принимается решение. Эта модель позволяет сделать два важных предположения относительно хранения лексических событий в памяти: во-первых, локация хранения слов в памяти различна, причем некоторые слова тесно связаны (например, хлеб-масло), а некоторые связаны отдаленно (медсестра-масло); во-вторых, воспроизведение информации из конкретного места в памяти вызывает нервную активность, распространяющуюся на соседние участки, и, таким образом, облегчает опознание воспоминаний, связанных с воспроизводимой информацией. Последнюю гипотезу подтверждают эксперименты с контекстом; особый интерес представляет модель опознания букв и слов, созданная Мейером и Шваневельдтом (рис. 12.12). (Хотя мы обсуждаем эту модель в связи с опознанием букв и слов, она подходит и для обсуждения семантической памяти.)