— Таверна моя хоть и на окраине, — сказал он, — а пользуется успехом. Знаете, господин хороший, как это важно в столичной жизни — пользоваться успехом? Вы в сельской простоте об этом и не ведаете, счастливцы! Для нас же чрезвычайно важно, чтобы был успех. И посетители — самые различные, вплоть до... — Он указал пальцем в потолок и намекающе прикрыл глаза. — Вот, к примеру, больше года назад случилось какое происшествие. Собрались здесь, за этим самым столом, несколько путешественников. Вели различные беседы, как это обыкновенно водится, — ну, знаете сами...

Радихена опять промолчал, сильно разочаровав хозяина. Впрочем, тот огорчался недолго.

— И входит еще одна компания, человек десять молодых людей. Садятся рядышком. Ну, я, как положено, несу выпить, чтобы было им чем заняться, покуда ожидают ужина. А на ужин у меня была в тот вечер свиная отбивная, очень сочная... До сих пор ее запах помню. И корочка розовая, хрустящая.

— А, — сказал Радихена и уставился в свою тарелку, где также красовалась свиная отбивная, хоть и менее привлекательная, нежели в повествовании трактирщика. Юноше стоило немалых усилий делать вид, будто он подобными вещами питается всю жизнь и не видит ничего особенного в том, чтобы ему подносили блюда и развлекали во время трапезы занимательной беседой.

— Ну вот, стало быть, садятся они и начинают пить. И заходит разговор о самом, — трактирщик понизил голос, — о самом принце! О наследнике.

— Интересно, — бросил Радихена. И откусил кусочек.

— Вот и я говорю: интересно! Главное — чтобы успех... Да. Слово за слово. Принц-то, — еще тише, почти шепотом, — выродок настоящий... Урод. Я знаю, что говорю, господин хороший, я за каждое свое слово отвечаю, поскольку был там и все видел. Ну, среди гостей один человек был — очень знающий. Решительно все знал! Надо думать, связи у него. Он много интересного рассказывал. Поучительного. О том, как эльфийская кровь отравляет не только наши поля и хлеб, но и наших детей.

— В каком смысле? — спросил Радихена. Он знал многие слухи, что ходили среди крестьян, однако далеко не все.

— В том смысле, что рождаются уроды!

— А, — опять бросил Радихена.

Хозяин забеспокоился — слишком уж лаконичен гость, — и начал хлопотать:

— Да вы кушайте, а я буду рассказывать, потому что история — сами увидите! — поучительная. Ну, тот знающий господин говорит: наследник, дескать, уже совсем не человек. Ни то ни се. Ни мужчина, ни женщина. Так, существо без пола и с отвратительным лицом. Он даже не может иметь детей! Так и сказал — представляете? Не в состоянии, мол, наследник иметь детей! Какая катастрофа для Королевства!

Он сделал паузу, засматривая Радихене в глаза.

— Да, — сказал, жуя, Радихена.

— И тут... Я, господин хороший, перехожу к самому волнительному моменту! И тут один из тех молодых людей, что явились целой компанией, как вскочит! Как бросит кубком в голову знающему господину! Ну, завязалась драка, много посуды перебили — и убытки, кстати, возместили мне далеко не все... Оказалось-то что?

— Что? — спросил Радихена, дабы эффектная пауза не пропала даром.

— Да то, что этот молодой человек и был сам наследник!

Хозяин откинулся назад и с самодовольной улыбкой уставился на жующего посетителя.

— Ну, какова история? — вопросил он.

— Сам наследник? — переспросил Радихена.

— Именно!

— И часто он у вас бывает?

— А знаете, мой господин, он ведь здесь еще несколько раз бывал... Точно. Я его запомнил.

Радихена вздохнул. Принц, человек, которого он должен убить, чтобы стать счастливым, сидел за этим самым столом, и тоже ел свиную отбивную, а после полез в драку... Неожиданно Талиессин сделался очень близким. До него, казалось, можно было дотянуться рукой. Это странно обеспокоило Радихену. Он знал, что в нужный момент рука у него не дрогнет, что он сумеет завершить начатое и получит обещанную от герцога награду: свободу, собственный дом, возможность иметь семью — и не работать. Читать книги. Следить за тем, как мертвые значки превращаются в людей, животных, в вещи...

— Вы меня слушаете, господин хороший? — Трактирщик явно заготовил еще одну сногсшибательную историю. — Ну вот, помните, что тут говорили насчет принца — что он якобы не в состоянии иметь детей?

— Да, — сказал Радихена.

— Так все это оказалось сущей неправдой! Принц, может быть, и выродок, но дети от него родятся!

— В каком смысле? — не понял Радихена.

— Вы меня удивляете, господин хороший. В каком смысле родятся дети? Они, прожорливые вопилки, рождаются только в одном-единственном смысле. В том, что появляются на свет.

Радихена отложил столовый нож. Уставился на словоохотливого собеседника.

— Вы хотите сказать, что какая-то женщина родила от принца?

— А разве я этого уже не сказал? Да! Вскоре после той драки Талиессин завел любовницу. Точно доказать решился всему свету — и себе самому в первую очередь, — что он все-таки мужчина. О подробностях ходили весьма смутные слухи. Знаете ведь, как живут аристократы, — до нас, простых смертных, из дворцов мало что доходит. Но кое-что все же стало известно. Слуги ведь тоже люди, иногда болтают, а после по городу расходится.

— Любовница, — машинально повторил Радихена. — Талиессин завел себе любовницу.

Что ж, все к лучшему. Если у Талиессина появилась возлюбленная в городе, то принц делается гораздо более уязвимым. Остается только выяснить, где она обитает, подстеречь там Талиессина и...

— Простая девчонка, едва ли не прислужница, — поведал хозяин. — Он взял ее прямо во дворце. Одно время она там его ублажала, ну а когда стало понятно, что она понесла, — он снял для нее дом за четвертой стеной. Частенько туда наведывается. Его уж приметили все соседи. Поначалу-то не знали, кто содержит девицу, но после все выяснили. И вот третьего дня родила. Мальчика. Ребенка никто, естественно, не видел. Одни говорят, что урод, как и его отец, другие — что обычный ребенок. Кто знает? Уродство и впоследствии может проявиться, когда подрастет.

При мысли о возлюбленной принца и ее новорожденном ребенке у Радихены вдруг сжалось сердце. Ему никогда не приходило в голову пожалеть мать Талиессина. В конце концов, она — не человек, она эльфийка и к тому же королева. В представлении Радихены — абсолютно чуждое ему существо.

Но возлюбленная..» Эта девушка — чистокровный человек и к тому же, как сказал трактирщик, из простых. Наверное, будет горевать, когда Талиессин умрет.

Радихена чуть качнул головой, отгоняя эту мысль. Она молода, эта любовница эльфийского выродка. Как-нибудь утешится.

Он поднял глаза на трактирщика и распорядился:

— Ну, что вы сидите? Налейте мне пива — оно у вас превосходное. И принесите еще одну отбивную.