Отослав Марка, она приготовила ланч. Сейчас еды было много: то, что осталось от консервирования, и то, что насобирали по садам – падалицу. Впрочем, долго такое изобилие не продлится.

Ньюкомб успел побывать и за пределами долины. Он показал дорогу на карте.

– На моем маршруте и Дик Уилсон, – сказал парень. – Он организовал примерно то же, что и вы. Это примерно тридцать миль отсюда к юго-западу.

– Как вы вернулись? – спросил Джеллисон.

– По проселочной дороге…

– Она перекрыта.

– Ах да. Там побывал мистер Кристофер.

– И как вам удалось проехать мимо него? – воскликнул сенатор, хотя сейчас его уже ничто не могло удивить.

– Я помахал ему, а он мне, – пожал плечами почтальон. – А разве он не должен был пропустить меня?

– Должен.

«Вот не думал, что он такой умный».

– Вы и ему все рассказали?

– Пока нет, – ответил Ньюкомб. – Там какая-то компания пыталась переговорить с ним. А он не расставался со своей пушкой. Рядом с ним дежурили четверо громил. Мне показалось, момент не подходящий для дружеской болтовни.

Было и еще кое-что. Наводнение. Джеллисон погрузился в раздумья: долина Сан-Хоакин превратилась во внутреннее море. Кое-где глубина доходила до ста футов, волны разбивались о склоны холмов. Миндальные рощи в щепы разнесло ураганами. Повсюду – мертвые и умирающие. Наверняка, если не принять меры, вспыхнет эпидемия брюшного тифа. Но что можно предпринять?

Вошел Ческу.

– Да, сэр, вчера в городе появились ребята из «Мучос Номбрес». Пытались купить еду. Почти ничего не достали. Наверняка вернулись обратно.

– Где умрут с голоду, – констатировал Гарри.

– Пригласите их на общегородское собрание, – вымолвил Артур. – Они владеют землей…

– Но совершенно не разбираются в сельском хозяйстве, – добавил почтальон. – Я вроде бы упомянул об этом. Работать-то они хотят, но не понимают, что делать.

Джеллисон сделал в памяти очередную заметку. История Гарри, заполняла многие пробелы в имеющихся сведениях.

– Значит, Дик Уилсон восстановил порядок, – резюмировал сенатор. Тоже новость, причем из района за пределами долины. Джеллисон решил послать Харди повидаться с Уилсоном. С соседями лучше поддерживать добрые отношения. Эл и… да, Марк доберутся туда на мотоцикле.

Но существовал миллион дел, которыми требовалось заняться. Положа руку на сердце, сенатор должен был признать: он донельзя вымотан. Такого с ним не было даже в Вашингтоне.

«Не надо сильно переживать», – сказал он себе.

Кубические мили воды испарились, и дождевые тучи окутывают Землю. В районе цепи Гималаев формируются холодные погодные фронты. Чудовищные грозы проносятся над северо-восточной частью Индии, над севером Бирмы, и китайскими провинциями Юньнань и Сычуань. Великие реки восточной Азии – Брахмапутра, Иравади, Меконг, Янцзы и Желтая река – все берут начало у подножия Гималаев.

Плодородные долины Азии заливают паводки, а в предгорьях до сих пор льют дожди. Плотины, не выдержав, рушатся, и волны мчатся вперед, а потом сталкиваются с взбаламученными штормами солеными водами, занесенными в глубь материка цунами и торнадо.

Пока дожди заливают Землю, из кипящих морей – там, куда ударили обломки Молота, вздымается пар. Он уносит с собой соль, грязь, ил, каменную крошку и прочие частицы земной коры.

Вулканы выбрасывают в атмосферу миллионы тонн дыма и пылающих частиц, а те, в свою очередь, достигают стратосферы.

Комета Хамнера – Брауна улетает прочь. Земля теперь издали смахивает на ярко светящуюся мерцающую жемчужину. Ее альбедо изменилось: от планеты отражается больше солнечного тепла и света, чем раньше. Хамнер – Браун прошла мимо, но последствия столкновения никуда не делись (взять хотя бы цунами – они еще проносятся по океанам и многие уже трижды обошли вокруг планеты). Или ураганы и тайфуны, безжалостными бичами хлещущие по морям и по суше. Или льющие повсюду грозовые ливни.

Это временные последствия, а вот другие носят более постоянный характер.

Ту же Арктику засыпает снег, который не растает на протяжении столетий.

Морин стояла на вершине скалы. С неба продолжал моросить теплый дождь. В тучах вспыхивали молнии. Девушка шагнула ближе к глубокой расселине в гранитной глыбе. Поверхность оказалась скользкой. Дочь сенатора едва заметно улыбнулась, вспомнив, как даже прежде отец предупреждал – не ходи туда одна…

Закончить мысль было трудно. Морин не могла подобрать названия тому, что произошло. «Конец света» звучало банально, и еще не стало окончательной правдой. Пока. Здесь, на ранчо, которое они теперь называли «Твердыней», мир все же устоял. Она не могла разглядеть долину из-за пелены дождя, но этого и не требовалось.

Там, внизу, кипит суматошная деятельность. Происходит учет всего: бензина, патронов, иголок и булавок, пластиковых пакетов, пищевых жиров, аспирина, огнестрельного оружия, бутылочек для детского питания, посуды, цемента – любых вещей, с помощью которых можно пережить грядущую зиму. Эта задача возложена на плечи Эла. Морин, Эйлин и Мари Вэнс присоединились к нему и вместе с ним обходили окрестные дома.

– Ищейки, вот мы кто! – крикнула Морин навстречу дождю и ветру и тихо добавила: – Все чертовски бесполезно.

Правда, то, что приходилось рыскать по чужим ранчо, ее совсем не обескураживало. Если что-то им крайне необходимо, если что-то может спасти их, почему бы не пополнить запасы? А Харди дотошен и кропотлив. Так что обшаривание чужих домов не являлось моральной дилеммой. Те же, кто пытался что-то прятать, были просто-напросто глупцами, и по их поводу Морин тоже не волновалась. Беспокоили ее другие, те, кто возлагал на нее надежды. Они верили. Они не сомневались, что сенатор Джеллисон спасет их, и трогательно радовались при виде его дочери. Их не тревожило, что она будет всюду совать свой нос и, вероятно, заберет их имущество. Они охотно предлагали ей то, чем владели, причем добровольно – в обмен на покровительство и защиту, которых, в принципе, не было и в помине.