самом центре торговых путей, которые активно действовали: на север в Польшу и на Балтику, на запад в Германию, на восток в Киевскую Русь и Византию. В те годы в Константинополе существовала венгерская торговая колония. В монетных кладах Польши обнаружено много венгерских монет. Они есть, правда в небольшом количестве, в кладах на Готланде и в Финляндии. Поддерживались хорошие отношения с Русью. На это указывают венгерские брачные союзы с киевскими правителями.

Вместе с тем наши свидетельства показывают меньший рост в Польше и Богемии. Немногочисленные богемские монеты в скандинавских и финских кладах предполагают, что шла торговля в северном направлении из Праги вдоль Одера. Она велась особенно активно в X веке. Верно и то, что киевские предметы найдены в богемских захоронениях XI века, а некоторые богемские святые почитались на Руси. Значит, торговля продолжалась. Однако, вероятнее всего, эти контакты стали не такими важными, как раньше.

Так же обстояли дела в Польше после смерти Казимира в 1058 году. О польской экономике нам известно немного. Знаем только, что торговля с Балтикой транзитом проходила через нее. К 1102 году Польша восстановила контакты с Киевом, где в это время правил Святополк II. Туда отправлялась на экспорт соль. Тем не менее большинство свидетельств предполагает, что эта торговля была не такой важной, как в былые дни Мешко и Болеслава.

Что касается Киевской Руси, о ее экономическом статусе в этот период нам известно намного меньше, чем в более ранние годы. Мы уже отметили, что Русь через Новгород и Балтику, а также через Киев и Центральную Европу поддерживала связь с Западной Европой. Новгород особенно активно занимался коммерцией, и к началу XII века через него шла вся торговля мехами с регионом Белого моря. Его корабли и купцы бывали в Волине и, возможно, на Готланде, во времена Адама Бременского. Киев, как мы уже говорили, вел западную торговлю с Венгрией, Богемией, Польшей и Германией.

Однако представляется вероятным, что эта торговля стала не такой доходной, как раньше, поскольку аграризм Руси и экономическое местничество в те годы продолжали возрастать. Русь была отрезана половцами от эффективных контактов с Черным и Каспийским морем примерно до 1102 года и потому не могла получать специи, шелка и другие восточные товары, которые раньше поступали в страну в изобилии и отправлялись на Запад в обмен на импорт. Именно они долгое время привлекали большое число западных купцов. Теперь на Запад из Новгорода и Киева отправлялись в основном те натуральные продукты – меха, воск, лен, – которые стали ее опорой в период Ганзейского союза и позднего Средневековья. Русь оставалась богатой, но к 1100 году перестала играть очень важную политическую и экономическую роль в Северной Европе.

Остается еще высказать ряд соображений об экономической жизни Скандинавии и тех земель Западной Атлантики, которые заселили норвежцы. Возможно, Норвегия в те годы сделала самый большой скачок. К 1043 году уже три поселения на норвежском побережье достигли городского статуса: Тёнсберг и Сарпсборг на Осло-фьорде и Нидарос на западном побережье. При Харальде Хардрада Осло присоединился к двум южным городам, став значимым торговым центром. При Олаве Кирре Берген присоединился к Нидаросу на западе. В первые годы XII века городского статуса достиг Конгхелле, что на побережье Скагеррака. К 1130 году Ордерик Виталий мог уже вести речь о шести городах Норвегии: Нидарос, Берген, Тёнсберг, Осло, Сарпсбург и Конгхелле. Другие признаки экономической жизни – изобилие серебряных монет, которые Харальд Хардрада чеканил в Хамаре и Нидаросе, которые были в высшей степени широко распространены.

Фризские и германские купцы контролировали самую важную торговлю к норвежским берегам, но она не была единственной причиной ускоренного экономического развития Норвегии в тот период. Велась активная торговля и в западном направлении, которая в какой-то степени компенсировала потерю английских рынков. Берген и Нидарос являлись центрами торговли с Ирландией, Гренландией, Фарерскими, Оркнейскими и Шетландскими островами и территориями вокруг Ирландских морей. Некоторые исландцы в тот период торговали с Руаном и Утрехтом, но представляется, что большинство западных норвежских колоний торговали прямо с Норвегией. Из саг нам известно, что Харальд Хардрада, из-за голода в Норвегии, одно время запрещал перевозки зерна в Исландию, но потом сменил гнев на милость и позволил отправить туда четыре судна с зерном. А из описания современного судна в поэме «Тристан и Изольда» нам известно, какие именно продукты обычно перевозили такие суда. В поэме норвежское торговое судно имело на борту груз для континента, состоящий из серых и белых мехов, ястребов, соколов, сушеной рыбы, китового жира и серы. Возможно, часть этого груза, в первую очередь сера и соколы, имела исландское происхождение и шла через Норвегию транзитом. Острова, расположенные ближе, чем Исландия, к примеру Оркнейские, тоже имели тесную связь с Норвегией. Это объясняет союз, существовавший между ярлом Торфинном с Оркнейских островов и Харальдом Хардрада, и неуемное стремление Магнуса Голоногого добавить эти острова и Ирландию к своему королевству.

Главная торговля из Осло-фьорда в этот период велась, судя по монетным свидетельствам, с Утрехтом и другими германскими портами. Но какой-то объем грузов, как и прежде, направлялся на Балтику через Данию. В кладе Foldoy, датированном 1060 годом, к примеру, содержатся датские монеты, чеканенные в Оденсе, Роскилле, Виборге, Хедебю и Лунде, причем монеты из Лунда были самыми многочисленными. В этом кладе также присутствует одна венгерская и одна богемская монета, а также одна монета, чеканенная византийским императором Михаилом VI (1056–1057). Все они попали туда через Балтику. По-видимому, к рассматриваемому периоду осталось совсем немного от той прямой торговли с Новгородом и Русью, которая велась ранее. Причина выдвижения такой гипотезы заключается в том, что ни одной норвежской монеты этого периода не было найдено в готландских и финских монетных кладах, а датские встречаются довольно часто[239]. Возможно, отсутствие прямой связи объясняет, почему норвежские торговцы в этот период оставили меховую торговлю Белого моря новгородским купцам.

Дания была еще более важным торговым центром, чем Норвегия, поскольку ее географическое положение позволяло контролировать вход в Балтийское море и выход из него. В дополнение к процветающей торговле с Утрехтом и другим германским портам, а также с Брюгге, она имела связи, хотя, вероятно, не самые прочные, с Англией[240]. В готландских кладах, например, насчитывается 1543 датские монеты – это самое крупное число западных монет, кроме монет Германии и Англии. Дания также имела некоторые связи со шведским материком, поскольку оба смоландских клада, Torlop и Kexas, содержат датские монеты, 24 и 49 соответственно. То же самое можно сказать