Насколько нас должна пугать КиберСибирь? Энн-Мари Слотер считает, что наш слишком опутанный сетями мир в целом неопасное место и что “США… постепенно найдут золотую середину в царстве сетей”[1433]. Правда, существуют всевозможные сетевые угрозы (“терроризм… наркотики, оружие и торговля людьми… изменение климата и снижение биоразнообразия… войны из-за воды и нехватка продовольствия… коррупция, отмывание денег и уклонение от уплаты налогов… пандемии болезней”), но если только американские лидеры начнут “думать о том, как превратить стратегические союзы в крепко связанные и способные к действию центры”, все обязательно наладится. Главное, по ее мнению, преобразовать иерархии в сети, преобразовать НАТО в “главный узел партнерской сети, занятой обеспечением безопасности, и в консультационный центр по вопросам международной безопасности” и реформировать Совет Безопасности ООН, Международный валютный фонд и Всемирный банк, открыв их для “новых субъектов”[1434]. Институты власти, созданные после Второй мировой войны, должны превратиться в “центры более плоской, более быстрой, более гибкой системы – такой системы, которая функционировала бы не только на уровне государств, но и на уровне граждан”, включив в себя “добросовестных субъектов сети – корпоративных, муниципальных и общественных”. Один из примеров подобного взаимодействия, которые приводит Слотер, – Соглашение мэров по вопросам климата и энергетики: оно объединяет уже более 7100 городов по всему миру[1435]. Другой пример – созданное администрацией Обамы в 2011 году партнерство “Открытое правительство”, куда входят сейчас семьдесят стран, приверженных принципам “прозрачности, гражданского участия и ответственности”[1436]. Иэн Клаус, ранее коллега Слотер по госдепартаменту, видит потенциал в развитии сети глобальных городов[1437].

Могут ли добросовестные субъекты объединиться в новую геополитическую сеть и противопоставить свое сетевое мастерство субъектам недобросовестным? Джошуа Купер Рамо сомневается в этом. Он соглашается со Слотер в том, что “Основную угрозу американским интересам представляет не Китай, не Аль-Каида или Иран. Это эволюция глобальной сети”[1438]. Однако он менее оптимистично отвечает на вопрос о том, легко ли одолеть эту угрозу. Киберзащита отстает от кибератак на десять лет – и не в последнюю очередь из-за новой разновидности невозможной троицы: “Системы могут быть быстрыми, открытыми или надежными, но одновременно обладать лишь двумя из этих трех качеств”[1439]. Угрозу мировому порядку можно сформулировать следующим образом: “очень быстрые сети × искусственный интеллект × черные ящики × Новая Каста × сгущение времени × предметы быта × оружие”[1440]. В книге “Седьмое чувство” Рамо пишет о необходимости воздвигнуть реальные и виртуальные “ворота”, за которые не смогут прорваться русские, онлайн-преступники, вандалы из подростковой сети и прочие злоумышленники. Однако сам же Рамо цитирует три правила компьютерной безопасности, выведенные шифровальщиком из АНБ Робертом Моррисом – старшим: “Правило 1: не покупайте компьютер. Правило 2: не включайте его. Правило 3: не используйте его”[1441][1442]. Если мы все будем и дальше игнорировать эти новые категорические императивы – особенно это относится к нашим лидерам, большинство из которых даже не удосужилось установить двухфакторную аутентификацию на адреса своей электронной почты, – разве какие-нибудь ворота выстоят против Ассанжа, Guccifer’а и им подобных?

Сейчас происходит интеллектуальная гонка вооружений, цель которой – придумать жизнеспособную доктрину кибербезопасности. Маловероятно, что в ней победят те, кто погряз в традиционных представлениях о национальной безопасности. Пожалуй, реалистичнее было бы сформулировать задачу иначе: не отражать атаки и не мстить за них, а регулировать все разнообразные сети, от которых зависит сегодняшнее общество, таким образом, чтобы они оставались упругими – или, лучше того, “антихрупкими”, если воспользоваться термином, который придумал Нассим Талеб для описания системы, которая становится только крепче от нападений на нее[1443]. Те, кто, как и Талеб, живут в мире управления финансовыми рисками, в 2008 году убедились в том, насколько хрупка международная финансовая сеть: провал одного-единственного инвестиционного банка едва не обрушил всю систему мирового кредитования. Теперь и все остальные подтянулись вслед за банкирами и коммерсантами: все мы сегодня так же плотно опутаны сетями, как и они – десять лет назад. Подобно финансовой сети, наши социальные, коммерческие и инфраструктурные сети подвержены постоянным атакам со стороны дураков и мерзавцев, и мы мало что можем сделать, чтобы обуздать их. Лучше всего было бы планировать и выстраивать наши сети так, чтобы КиберСибирь никак не могла навредить им. А значит, нужно преодолеть соблазн устроить все сложно, если (как и в случае финансового права) наилучший выход – простота[1444]. Прежде всего, необходимо понимать, как устроены создаваемые нами сети.

Если устранить половину узлов в случайном графе сети, совпадающей по размеру с большинством реально существующих сетей, эта сеть разрушится. Но если ровно то же проделать с безмасштабной моделью похожей величины, “гигантский связанный компонент выстаивает даже после уничтожения более чем 80 % узлов, а среднее расстояние [между узлами] внутри него остается практически таким же, как было в начале”[1445]. Это жизненно важная идея для разработчиков таких сетей, которые окажутся антихрупкими и успешно выдержат преднамеренную адресную атаку.

В марте 2017 года комитет по внутренним делам британской палаты общин во главе с председателем Иветт Купер обвинили Google, Facebook и Twitter в том, что они делают слишком мало для цензуры в интернете от имени своих компаний. Купер пожаловалась, что Facebook так и не удалил страницу, которая называлась Ban Islam (забанить / запретить ислам). Она заявила: “Нам нужно, чтобы вы делали больше и брали на себя больше ответственности за защиту людей”[1446]. На той же неделе министр юстиции Германии Хайко Маас предал гласности проект закона, по которому социальным сетям грозил штраф до 50 миллионов евро в том случае, если они не удаляли несущие ненависть высказывания или фальшивые новости. Вот его слова: “Противозаконный контент удаляется слишком редко, а если и удаляется, то недостаточно быстро”[1447].