Фэндом встретил «Кадета» столь же прохладно, как и «Галилея». Отклики в фэнзинах были в основном отрицательными. Студенты и инженеры чувствовали себя обманутыми, не находя в новых текстах писателя ни оригинальных фантдопущений, ни захватывающих сюжетов. Форрест Аккерман прислал Хайнлайну негативный отзыв писателя Роберта Блоха, который, похоже, вообще не понял, о чем эта история. К сожалению, отзыв был напечатан в каком-то фэнзине, поэтому у меня не было возможности его прочитать. А сам Форрест обвинял писателя в том, что своими новыми вещами для детей и рассказами, опубликованными в глянцевых журналах, он не только не приближает космические полеты, но загоняет их в еще более отдаленную перспективу.

Естественно, в ответ на подобную критику Боб мог только разозлиться:

Черт, вы же должны понимать, что вещи, которые покупает «Astounding», невозможно было продать в SEP[71], что этими вещами я познакомил с космосом больше людей, чем любой другой писатель, за исключением Герберта Уэллса и Жюля Верна, – больше, чем все ныне живущие писатели, вместе взятые… Я стал известен широкой публике только как автор, пишущий о полетах в космос, и это произошло потому, что я рассказывал им о космосе в той форме, которая им была понятна, и заставил их верить моим словам. Вы бы так же стали критиковать меня за то, что я кормлю детей кукурузными хлопьями, а не здоровенными непрожаренными бифштексами?

При этом обзоры, опубликованные в коммерческих фантастических журналах типа «Astounding», «Startling Stories» или «Other Worlds», были сплошь комплиментарные:

«Поколение назад читатели научной фантастики требовали тщательной детализации в этих историях. Мы хотели, чтобы нам рассказали, на что похож космос, как он выглядит и что происходит с нашими внутренностями, когда наступает невесомость или ускорение добавляет несколько g…

Постепенно ощущение новизны притупилось, мы видели, что писатели все больше и больше начали увлекаться фантазиями… Однако нет такой старой формулы, в которую хороший писатель не может вдохнуть новую жизнь, и этого с большим успехом добился Роберт Хайнлайн в своем „Космическом кадете“…»

P. Schuyler Miller. Astounding Science Fiction, май 1949

Этот восторженный тон неудивителен, ведь в те времена, как и сейчас, подобные обзоры были просто еще одним сортом рекламных объявлений. Любопытно, что во всех трех упомянутых обзорах авторы подчеркивали, что «Кадет» предназначен для более взрослых читателей, чем «Галилей». Это было попыткой снизить мощный негатив, вызванный в фэндоме первой книгой скрибнеровского цикла Хайнлайна. Все-таки конец сороковых – совсем иная эпоха, и слово «дерьмо» даже критики фэндома старались не употреблять. Вместо этого они писали «слишком детский». Слишком детский сюжет, слишком детские характеры, слишком детский роман.

Корпус фантастической критики в те годы еще только начал складываться, критики не получали рассылок от издателей, они были обычными читателями или писателями, членами фэнтусовки без привилегий и образования. Единственной площадкой фанткритики были фэнзины – любительская критика в любительских изданиях. И вся эта критика на первые два скрибнеровских романа была полна негатива. В конце сороковых Хайнлайн начал чувствовать смутное раздражение от фэнов, фэндома, да и от некоторых коллег-фантастов, подрабатывающих на общественных началах в качестве критиков.

И еще одна проблема, которая в те дни краешком замаячила на его горизонте. Она выглядела то ли как досадный курьез, то ли как следствие его бешеной писательской популярности: его родственники, знакомые и его читатели все как один жаловались, что не могут купить «Кадета» ни в одном книжном магазине, все экземпляры распроданы. Наверное, стоит упомянуть, что это происходило не в Советском Союзе, и книжный дефицит в условиях развитого капитализма выглядел… странно. Весь тираж «Кадета», вышедший в августе, был реализован в течение двух недель. В сентябре со складов ушли последние остатки. Хайнлайн не уделил тогда этому серьезного внимания – он задал вопрос Алисе Далглиш, узнал, что тираж действительно быстро разошелся, пожал плечами и выкинул этот случай из головы. В конце концов, подобная ситуация была и с «Ракетным кораблем „Галилей“». О причинах книжного дефицита и о том, как эти причины скажутся непосредственно на нем самом, он не задумывался, пока не случились неприятности. Но это произошло много позже.

…И куда более радужная перспектива

Несмотря на отношение фэнов и фэнзинов, продажи «Кадета» успешно продолжались – уже помимо издательства «Scribner’s». В 1949 году Лертон Блассингейм заключил контракты с итальянской «Bompiani» и голландским «J. W. Eides Forlag», чуть позже подсуетились немцы и финны. Сам Хайнлайн к иностранным продажам поначалу относился как к какому-то маленькому, чисто символическому бонусу. Зарубежные права на романы Хайнлайна не уходили веером в десятки издательств, обретение популярности за рубежом было довольно длительным, растянутым во времени процессом. Роман вышел в Америке в 1947-м, а контракт с датским издательством, например, Блассингейм заключил только через десять лет, в 1957 году. Поэтому на писателя не обрушивался единомоментный водопад денег, чеки приходили время от времени, но все более и более мощным потоком. Отчасти это заслуга Лертона Блассингейма, который умел находить нужных людей. Отчасти – самого автора, о чем литагент не забывал регулярно повторять Хайнлайну.

26 февраля 1959 годаЛертон Блассингейм – Роберту Э. Хайнлайну

Очень немногие авторы продаются в столь многих странах, как Вы. В каждой стране я стараюсь составить рейтинг наиболее результативных агентов, я начинаю с ними работать во время визитов их издателей в Нью-Йорк, а через них стараюсь помочь нашим представителям в странах, откуда прибыли эти издатели. Но, как и у нас, во всех других странах решающим фактором является качество произведения. Высокое качество ваших историй и сделало их настолько популярными. По счастью, Вы пишете о вещах, которые представляют интерес во всем мире. Мы испытывали бы большие трудности со сбытом ваших историй, несмотря на их качество, если бы Вы писали о бейсболе или о футболе.

Но, помимо переизданий и зарубежных публикаций, роман «Космический кадет» обладал еще одним дополнительным коммерческим потенциалом, правда ни Роберт Хайнлайн, ни Лертон Блассингейм не сумели его вовремя разглядеть.

Том Корбетт

21 июля 1949 года рекламная фирма «Kenyon & Eckard» организовала опцион для своего клиента «Rockhill Radio» на телевизионный сериал на базе романа «Космический кадет». Опционный контракт, если не углубляться в детали, – распространенная в творческой среде форма договора, по которой автор бесплатно предоставляет свое произведение для создания сценария фильма или постановки, а какие-то деньги получает только после продажи сценария продюсеру или после выхода программы в эфир – в виде доли в прибыли или фиксированной суммы. Разумеется, слово «бесплатно» немедленно повергло Хайнлайна в ступор. Он поискал глазами свой «Ремингтон», не нашел его и двумя короткими словами отказал гг. Кеньону и Эскарду в опционе. Кеньон и Эскард, вместо того чтобы повернуться и очистить помещение, широко улыбнулись (они были прожженные дельцы и не таких видали) и предложили писателю продать права на словосочетание «космический кадет». За это фирма обязалась осыпать автора золотым дождем на сумму $50 еженедельно – пока шоу выходит в эфир.