— Тебе не приходило на ум, что можно просто вернуться в Закатный мир? — тихо спросил Клахар.

— Приходило, — помедлив, ответил Раххыг, отведя глаза. — И замириться с Рэдхэндом — тоже приходило. Да только никто не согласится. Выполнят, конечно, приказ, но доверять после этого я бы ни одному орку не смог. Они пришли сюда жечь и убивать.

Разумные рассуждения — это одно, а что подскажет шаманство? Знаменитое орочье шаманство, а в общем — самая суть жизни орков? Какого пути требует сущность? Клахар прислушался к себе и с ужасом понял, что струн его сердца касается только… ур-дохт-шах. Идея, всегда созвучная сущности орков. Ур-дохт-шах, смерть для всех. Великая кровь восстановит величие орков, которое она всегда питала.

Но ведь были же уроки Закатного мира! Неужели все пойдет прахом? Где-то глубоко в себе Клахар все же нашел святую уверенность в том, что путь ур-дохт-шах безнадежен. Истреби все — и останешься ни с чем. Эта идея не была чуждой. И все орки, он знал, сказали бы то же самое… если бы не внезапный всплеск надежды на возрождение старой жизни. Еще слишком крепко сидит в крови память о былом. Еще слишком мало прожито мирным трудом.

Еще нет той великой идеи, которая собрала бы воедино и скрепила бы все понятия, связанные с жизнью спокойной, уверенной, надежной.

Ну конечно, подумалось вдруг Клахару. Сам я — достаточно ли сделал для этого? Пока существовала угроза со стороны Штурки — возможно ли было соединить войну и мир в непротиворечивое целое? Той самой Штурки, которую Клахар тайно поддерживал, веря, что образ врага так необходим….

«Моя вина, — подумал великий вождь. — Я был бы рад свалить вину на Истер и Длинного Лука, ибо слишком рано они соблазнили народы Закатного мира мечтой о возвращении. Но они же помогли истребить штурканов. Врага больше нет, можно жить спокойно. Однако и я соблазнился… чего же ждать от других?»

Да, мудрее всего сейчас было бы вернуться в Закатный мир, но орки не примут мудрость. Нужны новые века испытаний, века ошибок и побед, чтобы они перестали быть народом-изгоем. А для этого надо по меньшей мере выжить.

— Продолжаем работы, — решил Клахар. — Пусть в замке думают только об обороне. Побольше деревянных щитов, побольше костров. С наступлением ночи мы уйдем. Передай вождям и тысяцким: окружим несколько деревень и угрозой склоним Рэдхэнда к перемирию.

Раххыг кивнул. Понятливый малый — сразу сообразил, в чем выгода такого перемирия. Получится, что граф идет на поводу военной мощи орков, и бойцы будут довольны.

— Ты уже, надеюсь, придумал, как делить армию на отряды?

— Да, — ответил Раххыг. — Главное, чтобы не было преобладания какого-то клана, кроме калунов…

— Действуй. Мне нужны три отряда равной численности. Благодаря Длинному Луку мы знаем все об окрестных поселениях, но пусть воеводы еще раз поговорят с разведчиками. Поспеши, все нужно сделать до сумерек.

— Схаас! — возгласил Раххыг с просветлевшим взором и скрылся в суете лагеря.

Славный малый. Один из лучших — из тех, кто умеет думать. И все-таки схаас для него — высшее понятие.

Клахар подумал о себе, как делал это уже бесчисленное количество раз: прав ли он? Может быть, так все и нужно оставить, и пусть будут орки проклятием всех народов, и когда-нибудь придет их день — и будут называться изгоями не они, а все остальные?

Но нет. Уроки Закатного мира не прошли даром, и отвергнуть выстраданные убеждения Клахар уже не мог. Долгим ли будет день, достигнутый такой ценой? И главное — что наступит после?

Размышления Клахара были прерваны внезапным шумом и криками. Он оглянулся и оцепенел.

Ворота замка открылись и исторгли воинство Рэдхэнда, медленно и невозмутимо стекающее по склону к лагерю орков. Очевидно, здесь были все бойцы замка. Численностью они заметно уступали неприятелю, но это их, по всей видимости, совершенно не волновало. Наверное, потому что впереди ехали два всадника, вид которых вызывал особенный трепет…

Окрики Раххыга и вождей быстро восстановили порядок. Орки стали строиться отрядами, поднимали щиты, натягивали тетивы, сгибали луки. Иджуны и часть калунов сели в седла и распределились по всей линии обороны, остальные волчецы крутились шагах в двадцати за спинами хозяев.

Радоваться бы такому глупому противнику: нет чтобы сидеть за крепкими стенами, он сам выходит наружу! Но на сердце был только страх, и Клахар видел, что даже рядовые орки, лишенные тонкого магического чутья, ощущают себя крайне неуверенно.

Эти два всадника… Они были совершенно одинаковы; не близнецы, а нечто похуже — один и тот же человек, справа во плоти, а слева в виде духа. Сэр Томас Рэдхэнд собственной персоной, да еще и в двух ипостасях. Призрак? Пожалуй, да, хотя Клахар не мог себе представить, как такое возможно, тем более при свете солнца. Два сэра Томаса несли два меча — и опять это был один и тот же меч в разных ипостасях. Волшебный Меч Правосудия. Узнал Клахар и другие предметы: Корону Зрячих и Кольцо Путешествий — их надел на себя Рэдхэнд во плоти.

Раххыг с явным сомнением на морде оглядывался на Клахара, бредущего к рядам построившихся для отражения атаки орков. Однако великий вождь не спешил с приказами. Он просто миновал своих бойцов и вышел к Рэдхэндам, уже почти спустившимся к подножию холма.

Подул ветерок, и в тишине замерших войск было слышно, как шелестят хоругви, отбрасывающие длинные тени. Однако первых слов разговора Джон не услышал, понадобилось тронуть Цезаря правее и встать около призрака. Тот, к слову сказать, выглядел на удивление хорошо, даже легкий румянец на щеках намечался, а все-таки оставалось в нем нечто заставлявшее усомниться, что это живой человек — особенно в сравнении с живым сэром Томасом.

Рядом тут же встали Изабелла и Гарри. Девушку так и не удалось оставить в замке, она, не пускаясь в долгие разъяснения, просто уведомила Джона, что если он не возьмет ее с собой, то она просто выедет за ворота в числе последних воинов, а то и вообще перелезет через стену.

Представившийся Клахаром орк осмотрел троицу с заметным интересом.

— …Шаман и вождь Дома Калу, — добавил он к своему имени.

— Что собираешься делать, Клахар? — спросил живой сэр Томас.

Джон даже удивился. Он, конечно, уже неплохо знал властную натуру этого человека, но не подозревал, что в его голосе может быть столько спокойной мощи.

— Это зависит и от твоих желаний, сэр Томас Рэдхэнд, — ответил Клахар.

— Чего вы желаете? — не отступал граф.

— На этот вопрос просто так не ответишь, — помедлив, сказал Клахар. — Я догадываюсь, о чем ты можешь спросить еще. Пришли ли мы, чтоб сеять смерть? Да, мы были призваны для этого. Воинственны ли мы по природе своей? Да, до сих пор это важное качество орков.

— Довольно смелое заявление с твоей стороны, — заметил сэр Томас.

Клахар смиренно возвел очи горе и сказал:

— Не мы управляем судьбой, но судьба нами. И долг наш — верно угадывать веления судьбы.