Уайт, не закрыв за собой дверь, подошел ближе. Вслед за ним появился Роберт, а затем, к безграничному удивлению Штефана, и светловолосый коллега Уайта. Он был белым как мел и передвигался маленькими осторожными шагами, а его рука висела на импровизированной перевязи. Штефана удивило то, что этот парень был все еще в состоянии ходить: с такой жуткой раной он должен был едва ли не умереть. По крайней мере находиться без сознания.

— В нашу страну проникают двенадцать… террористов, а вы, зная об этом, не считаете нужным поставить нас в известность? — Дорн еле сдерживал гнев.

— Вас — не считаю, — язвительно уточнил Уайт. — А вот соответствующие инстанции были поставлены в известность. Мы организовали круглосуточное наблюдение за каждым из людей Баркова.

Дорн рассмеялся.

— И хладнокровно наблюдали за тем, как они устроили взрывы в городе и убили пятерых людей? Что-то не очень в это верится.

— Я признаю, что произошло кое-что… непредвиденное, — произнес Уайт. — Однако в общем и целом ситуация была под нашим контролем. Мои люди уже едут сюда. Через час вся эта возня закончится.

— Через час вы будете сидеть в тюрьме, — гневно заявил Дорн. — Даже если мне лично придется водворить вас туда! Вестманн! Куда вы, черт возьми, запропастились?

Он резко оттолкнулся от серванта, засунул пистолет в карман и гневно удалился, выкрикивая имя своего помощника. Уайт, посмотрев ему вслед и покачав головой, повернулся к Ребекке.

— С вашей стороны это было не очень любезно, моя милая, — упрекнул он ее. — И не очень умно.

— А я и не собираюсь быть с вами любезной, — злобно ответила Ребекка. — Именно из-за вас мы попали в это дерьмо. Так что теперь потрудитесь нас из него вытащить.

— Это я и пытаюсь сделать, — сказал Уайт и вздохнул. — Но если вы будете продолжать в том же духе…

Он не договорил, а лишь бросил на Ребекку укоризненный взгляд. Затем Уайт, еще раз вздохнув, повернулся к Штефану и показал рукой на дверь, ведущую в сад.

— Что здесь произошло?

Штефан медлил с ответом. Уайт задумчиво посмотрел на него, затем, резко повернувшись, подошел к двери, ведущей в гостиную, и закрыл ее.

— Теперь вы можете говорить открыто, — произнес он. — Матт знает обо всем. Я ему полностью доверяю.

— Неужели? — спросил Штефан. — А я нет.

— Я вполне могу вас понять, Штефан. — Уайт явно не хотел идти на конфликт. — Но вы ошибаетесь. Матт все время находился неподалеку от вас, потому что я поручил ему обеспечивать вашу безопасность.

— Какая широта замысла! — воскликнула Ребекка. — После того как вы повесили нам на хвост этих убийц, вы выделяете для нашей охраны своего сторожевого пса!

— Я уже говорил, что очень сожалею о случившемся! — Уайт едва не потерял самообладание. — Ситуация…

— Полностью вышла из-под вашего контроля! — выпалила Ребекка.

— …частично вышла из-под моего контроля, — договорил Уайт. — Вы хотите, чтобы я это признал? Хорошо, я признаю, что события начали развиваться не совсем так, как я предвидел. Вы это хотели услышать? Ну вот вы и услышали! Но раз уж мы начали этот разговор, позвольте вам сообщить, что и вы кое в чем виноваты, моя милая.

— Это верно, — согласилась с ним Ребекка. — Мне не следовало вам доверять.

Уайт вынул свою правую руку из перевязи и показал протезом на Еву.

— Ничего подобного не случилось бы, если бы вы не взяли ее с собой. Я из-за ранения на целых две недели выбыл из игры — об этом вы помните? Люди Баркова даже и не добрались бы до Франкфурта, если бы я… не был занят в это время кое-чем другим.

— Ладно, хватит! — не выдержал Штефан. — Оставьте ее в покое.

Уайт состроил такую физиономию, как будто хотел сказать: «Не я же начал этот разговор!» Затем он пожал плечами и снова вставил правую руку в перевязь.

— Вы правы, — сказал он. — Сейчас нам нужно заняться более важными проблемами. У вас в этом доме еще есть чистая одежда или вы все упаковали в ту сумку?

— А что? — удивленно спросила Ребекка.

— У вас уж слишком потрепанный вид, вы сильно испачкались, — пояснил Уайт. — Переоденьтесь и приведите в порядок себя и ребенка. Нам не следует привлекать к себе внимания. Понятно?

Ребекка, похоже, поняла, что он имел в виду, однако Штефан удивленно посмотрел на Уайта.

— Вы и в самом деле полагаете, что мы сможем отсюда выбраться? — спросил он. — Дорн, наверное, вызвал сюда не меньше сотни полицейских. Что вы собираетесь делать? Пробиться с боем?

— В определенном смысле это уже произошло, — ответил Уайт. Он похлопал по карману, в котором лежал его мобильный телефон. — Никто сюда не явится, можете мне поверить. В лучшем случае они заберут отсюда этого чересчур рьяного полицейского. — Он посмотрел на Ребекку. — Пожалуйста, поторопитесь. Машина будет здесь через несколько минут.

Ребекка с недовольным видом посмотрела на него, но благоразумие все-таки победило. Она, сердито хмыкнув, повернулась и вышла из комнаты. Штефан и Уайт пошли за ней до помещения, представлявшего собой нечто среднее между жилой комнатой в стиле супермодерн и кабинетом. Там оказались Роберт, его телохранитель и Дорн. Дорн звонил по телефону. Точнее, пытался звонить. Судя по тому, как он сердито бросил трубку на ее гнездо в телефонном аппарате, это была уже не первая его попытка.

— У вас какие-то трудности, господин старший инспектор? — злорадно спросил Уайт.

Дорн проследил взглядом за Ребеккой, поднимавшейся по лестнице на второй этаж, и лишь затем ответил:

— Линия отключена. Вы, конечно же, не имеете к этому никакого отношения?

— Конечно, нет, — ответил Уайт.

Он по-прежнему ухмылялся, однако Штефан почувствовал, что под этой улыбкой Уайт пытается скрыть возникшее у него беспокойство. Быстро подойдя к телефону, Уайт поднял трубку и поднес ее к уху.

— Вы полагаете, что умеете обращаться с телефонным аппаратом лучше, чем я? — спросил Дорн.

— Странно, — пробормотал Уайт. — Похоже, кто-то перерезал провод.

Теперь он казался не просто обеспокоенным — на его лице появился настоящий страх. Тем не менее он быстро взял себя в руки и, снова ухмыльнувшись, сказал:

— Ну и повезло же мне!

— Дайте мне свой мобильный телефон, — потребовал Дорн.

— И не подумаю, — заявил Уайт. Его взгляд быстро скользнул по комнате, попутно остановившись на двери, лестнице и, чуть дольше, на окне. — Этот телефон является собственностью Соединенных Штатов. Я не могу вам его передать.

— Если вы думаете, что у меня есть настроение выслушивать подобную болтовню, то вы ошибаетесь, — сказал Дорн. — Мне абсолютно все равно, кто вы и что вы, мистер Уайт. Можете считать себя арестованным.