ударе или кривой рунной линии. Тогда почему вы, мастера, умерли из-за такой бездарности, как я!?»

Я посмотрела на статуи двергов, а потом опять на своё отражение в мече.

«Не хочу, чтобы из-за меня погиб кто-нибудь ещё. Не хочу!»

Поддавшись порыву, я развернула меч остриём на себя и жало упёрлось в грудь. Промедлив секунду, я надавила на него, и он легко прошёл сквозь кожу и мышцы, пробив сердце.

Все звуки тут же смешались. По внутренностям разлился холод, но в голове появилось облегчение.

«А это совсем не больно. Наоборот — легко».

Кинув последний взгляд на залитый кровь меч, я завалилась на спину. А глазах тут же потемнело и всё растворилось в пустоте.

Глава 31

Сначала было ничего. Потом я мало-помалу стала ощущать онемевшие конечности. Мышцы не подчинялись мне, и я даже не могла поднять веки.

— …жизненные процессы в норме, — раздался голос неподалёку, — через несколько минут сердечный ритм придёт в норму и вернутся двигательные функции. Мне составить подробный отчёт?

— Я полностью доверяю тебе и твоей команде, Дзин, поэтому можешь не составлять. Ещё раз спасибо за то, что воскресили эту дурочку, — раздался второй голос, принадлежащий человеку в красном плаще.

— Рад служить, милорд. Тем более, она ваша дочь, я просто не мог…

— Не стоит об этом, — командир перебил незнакомца, — ты тоже мой сын, но не совершаешь подобные глупости.

«Воскресили? От че… а, да, точно», — ко мне вернулись воспоминания о недавних событиях.

— У всех свои недостатки, а она получила сильную психологическую встряску, — осторожно заметил целитель.

— Мы это уже обсуждали. Ещё раз благодарю за работу. Можешь оставить нас?

— Разумеется, милорд, — послышались шаги и звук скрипнувшей двери. — Всего хорошего.

— Взаимно, Дзин.

Дверь захлопнулась и повисла тишина, прерываемая лёгким шелестом переворачиваемых страниц.

«Похоже, мне предстоит серьёзная головомойка», — я мысленно вздохнула. — «И зачем я это тогда сделала? Поддалась чувствам и совершила глупость, заставила отца волноваться. Ну я и дура».

Теперь я точно знала, что этот альвиец в красном плаще мой отец. Да и не забывала я этого никогда, просто не придавала значения.

Потихоньку ко мне возвращалась чувствительность. Грудь в месте ранения немного пощипывала. Я осторожно пошевелила затекшими пальцами и с усилием открыла глаза.

Я лежала на кровати в абсолютно белой комнате с закруглёнными углами. Неподалёку на стуле сидел мой отец и читал толстенный талмуд. Его лицо по-прежнему было замылено, однако чуть меньше нежели раньше и теперь при движениях стали угадываться общие черты.

— Очнулась? — он поднял голову. — Замечательно.

Милорд аккуратно, даже педантично, вложил в книгу закладку и положил её на стол.

— Можешь не объяснять зачем ты это сделала, — отмахнулся он, когда я попыталась что-то сказать. — Я просканировал твой мозг и мне прекрасно понятны твои мотивы.

— Прости меня за то, что я была такой тупой, — произнесла я, язык и губы почти вернули полную чувствительность.

— Не переживай, больше такого не повторится. Я немного поработал с твоим сознанием и теперь ты будешь более устойчива к психологическим срывам. Правда, пришлось пожертвовать долей эмоциональности, но это почти незаметно, обещаю, — он понял руки, показывая чистоту своих слов. — Просто пойми, что без этого блока ты бы уже впала в апатию.

Я постаралась ощутить хоть какие-то изменения, но у меня так ничего и не получилось.

— И да, — альв прокашлялся и продолжил более твёрдо, — до этого я как-то не пытался залезать в твою голову, но после вчерашнего события я не могу это игнорировать.

Он замолчал, собираясь с мыслями, а я напряглась — никогда не любила подобные вступления.

— У тебя, да и почти всех твоих ровесников, очень слабая психологическая устойчивость. Я не знаю с чем это связано, я вырастил очень много поколений и ни у кого не было настолько серьёзных проблем. Та же Кэлла и Аисун имеют сильную склонность к психопатии, поэтому не считай, что ты одна такая. И, опираясь на это, я должен принять неутешительное решение. Дабы избежать случаев срыва я буду время от времени чистить твои воспоминания. И не только твои, всех, кто страдает схожими болезнями.

Я слегка прищурила глаза и с лёгким подозрением осмотрела отца с ног до головы. Мысль, что кто-то будет выдавать мне желаемое за действительное, не привлекала как ни посмотри.

— И как это будет происходить? — сжав под одеялом кулаки, спросила я.

— Когда будет происходить что-то опасное для твоего сознания, я буду немного корректировать это воспоминание. Допустим, будет меньше крови или смертей и тому подобное.

— А, ну, такое можно, — расслабилась я. — Я уж подумала, что ты хочешь полностью менять смысл воспоминаний.

Милорд тихо рассмеялся, откинувшись на стул.

— Ну у тебя и фантазия, конечно, — отсмеявшись, он поднялся. — Ладно, раз ты не против, то давай приступим. Это займёт буквально минуту.

Подойдя к моей койке, он положил мне на лоб свою ладонь. Я ощутила лёгкий удар током и сознание улетело.

Я стояла около кровати и меня мелко трясло. Вот, вроде бы, разряд дают Второй, но все прелести этой экзекуции ощущаю я.

— Ох, — я повертела плечами и, покачнувшись, со всей силы ударила по мужику, стоящему рядом со мной. Разумеется, моя рука просто прошла насквозь и я, не удержав равновесия, упала.

— Ну ты и тварь, — с ненавистью выплюнула я и поднялась с белоснежного пола, с отвращением рассматривая замыленное лицо.

Это ж каким мерзким человеком нужно быть, чтобы с улыбкой на лице врать собственной дочери. Я даже не могу быть уверенной в том, что он мой отец, ведь с такой же лёгкостью он мог переписать восприятие Второй относящееся к себе.

Я уселась на стул, на котором до этого сидел альвиец и стала сверлить его взглядом, пока он переписывал мои воспоминания.

Тот лекарь тоже был его сыном, но при этом называл милордом, да и в мыслях Второй также часто проскакивало это слово. Что за отбитая семейка?

Я фыркнула и перевела взгляд на талмуд, лежащий на тумбочке рядом. «Божественная комедия» гласила ажурная надпись на обложке. Боги бегают по своему миру и творят всякие глупости что ли? Интересная задумка, надо будет потом тоже почитать.

Тем временем «отец» закончил процедуру и, похлопав Вторую по щекам, отошёл.

Та кое-как открыла глаза и закашлялась.

— Что случилось? — просипела она, еле ворочая языком и осматриваясь. — Почему я в лазарете?

— Тебе резко поплохело и тебя перенесли сюда, — добродушно сказал мужчина, — не переживай, ты уже здорова.

— Прости за предоставленные неудобства, — виновато пробормотала девушка и постаралась