района Южно-Осетинской АО чрезвычайное положение. По приказу спикера парламента Грузии Звиада Гамсахурдиа 6 января 1991 года в Южную Осетию были переброшены грузинские отряды, боевые действия резко активизировались, началась блокада автономии. Более 10 тыс. чел. бежали из Южной Осетии в Северную (еще около 30 тыс. осетин покинули внутренние районы Грузии).

А Гамсахурдиа заявил, что Грузия возвращается к Конституции 1921 года. Но по ней ни Южная Осетия, ни Абхазия в состав Грузии не входили.

В ответ 19 января 1992 года в Южной Осетии состоялся референдум по вопросу «О государственной независимости и (или) воссоединении с Северной Осетией», в ходе которого большинство голосовавших высказались за эти идеи. Вскоре в Южную Осетию ввели части Республиканской гвардии Грузии с тяжелой техникой. Они долго и безуспешно осаждали Цхинвали и ряд других населенных пунктов области. Всего в ходе боевых действий безвозвратные потери (убитые и пропавшие без вести) осетинской стороны составили 1000 чел., ранено — свыше 2500. В разгар боев — 29 мая 1992 года — в Южной Осетии принят Акт о государственной независимости республики.

На следующий день Кремль ввел чрезвычайное положение в населенных осетинами районах Южной Осетии. Чантурия описал решение Гамсахурдиа отменить автономию Южной Осетии как политически не оправданное и преждевременное до тех пор, пока Грузия не стала полностью независимой, так как Кремль мог использовать его для разжигания национальной розни.

В том же декабре 1990 года Грузия начала блокаду Южной Осетии, которая продлилась до конца июля 1992 года. В ночь на 6 января грузинская милиция и полувоенные части с овчарками вошли в Цхинвали и учинили жестокую расправу над беззащитным населением, якобы в поисках оружия. 7 января Горбачев издал указ, отменяющий как решение Верховного Совета Южной Осетии о провозглашении отколовшейся республики, так и решение грузинского Верховного Совета об отмене автономии Южной Осетии.

В Южной Осетии в этот период (январь 1991 г. — июнь 1992 г.) была создана хорошо вооруженная, оснащенная тяжелой боевой техникой «Национальная гвардия», а ее создатель и фактический собственник бизнесмен Тезиев стал полновластным авторитарным вождем повстанцев в ранге «премьер-министра» (впоследствии оставшись без дела после прекращения боевых действий в Южной Осетии, эта «гвардия» приняла участие в расправах над ингушами в Северной Осетии, а сам «премьер-бизнесмен», организовавший вооруженное нападение на армейские склады, угодил в российскую тюрьму, правда, ненадолго).

Миротворчество. 14 июля 1992 года в зону грузино-осетинского конфликта, на основании международных договоренностей, были введены вооруженные подразделения Смешанных сил по поддержанию мира (ССПМ). В состав миротворческого контингента входят по одному мотострелковому батальону от Грузии, Республики Северная Осетия — Алания и Российской Федерации. Общее руководство ССПМ осуществляется Объединенным штабом, при котором находится группа военных наблюдателей, представляющих те же стороны. Решение о применении воинских контингентов в случае нарушения условий прекращения огня одной из сторон принимается командующим ССПМ с целью восстановления мира с уведомлением Смешанной контрольной комиссии (СКК) по урегулированию грузино-осетинского конфликта. Решением СКК от 6 декабря 1994 года гарантом стабильности в зоне конфликта является российский батальон миротворческих сил.

Миротворцы сегодня — это единственная сила, сдерживающая ситуацию, препятствующая попыткам силового решения существующих проблем. Другого механизма помимо миротворческой операции, позволившего бы обеспечить мир на этой земле, просто не существует. Это подтверждается временем, подтверждается тем, что все 16 лет, в течение которых миротворцы находятся здесь, война не стала реальностью для жителей осетинских и грузинских сел зоны конфликта.

С тех пор самопровозглашенная Республика Южная Осетия была фактически независимым государственным образованием — со своей конституцией (принята 2 ноября 1993 года), государственной символикой (флагом, гербом, гимном), парламентом. Население республики — порядка 70 тыс. чел.

На территории Южной Осетии в соответствии с Дагомысским соглашением от 24 июля 1992 года 600 военнослужащих из состава 27-й мотострелковой дивизии приняли участие в миротворческой акции.

Непризнанная республика. Напомним бои сразу же прекратились, и осетины вернулись к миру с 14 июля 1992 года. Но, образно говоря, словно в «замороженном состоянии». Даже Грузия не предъявляла осетинам никаких претензий в отличие от жестких заявлений по Абхазии. Но конфликт далеко не исчерпан… Более того, не видно никаких реальных шагов со стороны грузинского руководства, чтобы его разрешить. Взять хотя бы ущерб, нанесенный Южной Осетии. Независимыми экспертами он оценивается в 810 млн долл. Так вот, согласно договоренностям, 1/3 этой суммы должна была быть возмещена Россией, 2/3 — Грузией. Но все, что сделано на сегодняшний день, сделано российской стороной. Грузия же свои обязательства выполнила на… 0,24 %.

Львиную долю бюджета Южной Осетии составляют доходы от автомагистрали. В виде таможенных пошлин, НДС, миграционных сборов, дорожного фонда и т. д. Увы, такое состояние экономики — результат боевых действий. Большинство предприятий и заводов после войны в Цхинвали практически не работают или работают в полсилы. Они разрушены, ограблены. Нет больше и заказчиков, на которых была ориентирована их продукция. Нет денег. Ведь официальная валюта — российский рубль [1].

Официальный Тбилиси во времена Шеварнадзе активно контактировал с Цхинвали, приглашая к себе южноосетинских парламентариев, госчиновников и просто граждан. Грузинские делегации также часто наведываются в ранее непокорный им регион, демонстрируя близость «окончательного урегулирования конфликта» и готовность предоставить Южной Осетии широчайшую автономию в грузинском государстве с «асимметричным» федеративным устройством [2].

Одновременно вокруг Кавказского региона завершалось формирование двух групп интересов. Это Россия, Армения, Иран, с одной стороны, и Азербайджан, Грузия, США, Турция (с союзниками по НАТО) — с другой. По крайней мере сегодня существуют две дилеммы: окажутся ли две Осетии по разные стороны баррикад, в разных военно-политических блоках? Уступит ли Россия важнейший плацдарм своего присутствия в регионе западным конкурентам и НАТО?

Сегодня на повестке дня стоит другой вопрос, не менее важный, чем нефтяной, — Транснациональный экономический проект, в котором планируется участие Азербайджана и Грузии как транзитных стран.