class="p1">Полковник устало опустился на край самодельных нар, жестом приглашая офицеров присесть на скамейки. Ноги гудели, голова раскалывалась от усталости. Достав сигареты, полковник молча закурил.

Кисловатый дым комом застрял в горле. Легкие, заполненные угарным газом, отказывались принимать дополнительную порцию яда. Он в сердцах бросил окурок на пол и носком ботинка втоптал его в землю. Офицеры молчали. Каждый был поглощен в свои мысли.

Тишина ночи, усталость последних дней навалились разом и полковник, прислонившись спиной к накату бревен, закрыл глаза.

Шел его третий год войны в Карабахе.

Из глубины памяти вставили и прокручивались кадры пережитого прошлого.

— Вот злые языки пожара слизывают священные слова Корана со стен древней мечети, построенной еще муллой Вагифом в 16 веке в городе Шуше. Горит «Тар цех», где сотни лет народные умельцы шлифовали свое мастерство, создавая шедевры азербайджанского музыкального инструмента, под название — Тар.

Со зловещим шипением проносятся снаряды «Алазань», рушатся старинные кровли музея в Лачине. Кадры сменяют один за другим, ни останавливаясь и не давая возможности осознать их. Вой авиационных бомб, заставляет невольно втянуть голову в плечи жителей Физули и Зангелан. С ревом, оставляя огненный след в ночи, летят на город Агдам зажигательные снаряды реактивных систем залпового огня.

Крики, стоны и плач на пыльных дорогах, по которым спасаются беженцы из Карабаха. На самодельных носилках солдаты несут своих раненых товарищей, тянут единственную уцелевшую пушку, без снарядов.

Врачи, в окровавленных халатах, делают операции на бетонном полу полуразрушенного здания, где развернут полевой госпиталь. Горят города, села, жители, спасаются от врагов, покидая насиженные места.

Колонны машин, повозок, днем и ночью бредут под палящим солнцем. Вооруженные отряды спасают детей, стариков, выносят их из горящих домов. Душераздирающий вой обезумевших женщин, потерявших своих детей.

Кругом горе и слезы.

Вот уже другие кадры проносятся перед глазами.

Бородатые, с перекошенными лицами от ненависти, армянские наемники врываются Кяльбаджар, грабят и уничтожают все живое на своем пути. Расстреливают и взрывают памятники народным поэтам Бюль-Бюль, Натаван, поджигают священную мечеть в Агдаме.

Горный порывистый ветер с Муровских хребтов разгоняет дым пожарищ войны и перед глазами идут другие кадры — восставшие отряды Сурята Гусейнова врываются в Баку и смещают правительство Президента Абульфаза Алиева-Эльчибея. Страна погружается в хаос гражданской войны и катится в пропасть. Азербайджан стоит перед выбором — быть не или не быть ему, на политических картах Южного Кавказа. Враг, окрыленный своими временными успехами, захватив семь районов и оккупировав 20 % Азербайджанской земли, устремляется в глубь страны. В Карабахе идут кровопролитные бои на горных хребтах Дашкясан и Гедабек, на Муровском перевале.

Миллион беженцев и вынужденных переселенцев ютятся в рваных палатках под открытым небом, в железных железнодорожных вагонах, живут с надеждой на спасение. Сутками на пролет в мечетях, домах, на улицах слышатся слова молитвы, обращенные к АЛЛАХУ с мольбой о спасении.

Тысячи людей, вышедшие на площади столицы требуют вернуть народу его общенационального лидера и надежду страны. Наступает исторический момент,

15 июня 1993 года, молитвы, которые посылались народом, ВСЕВЫШНЕМУ АЛЛАХУ, наконец-то услышаны. Из Нахичевани в Азербайджан возвращается Спаситель Нации и Государства Гейдар Алиев, наступает новая эра по возрождению страны.

Полковник встряхнул головой, разгоняя наваждения. Вытащил из пачки новую сигарету, прикурил от стоящей на столе лампы, сделал глубокую затяжку и выпустил дым к потолку. Он курил, вытянув ноги, которые гудели, как высоковольтные провода под напряжением. Рядом молча сидели его отважные командиры, стараясь не тревожить своим вопросами.

Сквозь треск пулеметных очередей, эхом проносящихся по расщелинам в горах и разрывающих тишину ночи, полковнику вдруг послышался хриплый голос генерала Райцеллис, преподавателя «Истории войн и военного искусства» в академии БТВ:

— Запомните, товарищи слушатели, — картавя, как многие евреи, читал тот лекцию, — Командующий легионами римский полководец Эпаминонд, впервые применивший теорию сосредоточения основных усилий войск на главном направлении, всегда говорил:

— «Если хочешь разбить врага, то всегда должен иметь спрятанный «кулак», чтобы в нужный момент нанести удар в нужное место. Тогда ты победишь. Но если соединениями и частями создается сплошной фронт обороны, то его подразделения, расположенные в стыках между армейскими группировками, бывают обычно уязвимы и не могут быть преградой относительно солидной наступательной операции. Удар в эти промежутки, может поставить обороняющиеся войска в катастрофическое положение, гласят боевые уставы… Сплошной фронт в теории, позволяет только господствовать над районами, но не ведет к победе» — воспоминания скривили лицо полковника подобием улыбки.

— К большому сожалению, дорогой Райцеллис, у нас боевые уставы никто в войсках не читает, да и не хочет читать, думая, что они сами с усами и не меньше знают, чем великие полководцы, кровью своих солдат записавшие эти догмы. Полковник сделал глубокую затяжку едкого дыма.

С началом вероломной войны армянских сепаратистов против мирных жителей Карабаха, основная масса азербайджанских добровольческих формирований, решали преимущественно задачи по обороне своих селений, именно созданием сплошного фронта, по принципу «взявшись за руки». На это у них не хватало ни сил, ни средств удерживать в таком положении полосу Карабахского фронта. Требовать от «наполеонов» местного значения, создание резервов в подразделениях, вообще, казалось бесполезным делом. «Полководцам», типа «Курд-Мусто», «Гуртулуш» или еще лучше «генерал-запчасть» Эльшад, было глубоко плевать на высказывания и предупреждения Эпаминонда.

Сколько сил и энергии пришлось приложить, сколько тревожных ночей не спать, чтобы, наконец, добиться понимания, что «война это не только оборона, которой невозможно выиграть войну, но есть еще и наступление, которым достигается разгром противника и выигрыш всей компании, опираясь на опыт, знания и заветы великих полководцев».

Откуда-то из глубины подсознания всплыла цитата, где-то когда-то прочитанная:

«Правительство, сознающее свой долг, всегда будет оказывать влияние на формирование общественного мнения в духе задач, стоящих перед ВС и в этом кроется особое значение государственной политики для сохранения дисциплины в армии. Аналогичное влияние должно исходить от партий и прессы, если они сознают свою ответственность перед обществом.

Годы войны в Карабахе наглядно показали и подтвердили значимость этого положения, но борьба за власть затмила и честь и совесть, осталась только жажда власти. Власть только власть — интересовала чиновников из правящих партий в Баку и больше ничего до тех пор, пока у руководства страны не стал Гейдар Алиев.

Полковник носком ботинка придавил окурок в землю. Рядом с ним сидел на ящиках из-под боеприпасов комбриг Мамедов, прикрыв глаза, молча курил. В тусклом свете лампы можно было заметить, как кожа на его лице, почерневшая от горных ветров и бессонницы, потрескалась. Вдоль глаз пролегли глубокие морщины пережитого прошлого.

Весь февраль и март 1994 года прошли