Как только раздались первые пушечные выстрелы, маршала Массену, еще очень больного, усадили в небольшую открытую коляску, которую окружили его адъютанты, и он направился к тому месту, где должна была начаться атака. Вскоре к нам присоединился император. Он был очень весел и сказал маршалу: «Я очень рад этой грозе. Какая прекрасная ночь для нас! Австрийцы не увидят нашу переправу у Энцерсдорфа и узнают об этом, только когда мы возьмем этот пункт, когда наши мосты будут установлены и часть моей армии закрепится на берегу, который, по их мнению, ими защищен…»

Действительно, храбрый полковник Сент-Круа высадился в тишине с 2500 гренадерами на вражеский берег напротив Энцерсдорфа. В этом месте лагерем стоял хорватский полк. Нападение было внезапным, но хорваты упорно защищались штыками. Наши гренадеры, подбадриваемые Сент-Круа, находящимся в самой гуще сражения, смяли врага, и он в беспорядке отступил к Энцерсдорфу. Перед этим населенным пунктом, окруженным зубчатой стеной, была проложена дамба, на которой находилась пехота, все входы на которую были прикрыты земляными укреплениями — флешами. Взять это селение было трудно, так как от выстрелов сразу загорелись дома. В результате гарнизон с минуты на минуту мог быть поддержан бригадой генерала Нордманна, размещавшейся немного сзади, между Энцерсдорфом и Мюльлойтеном. Но никакие препятствия не смогли остановить Сент-Круа: во главе своих гренадеров он захватил внешние укрепления, сам преследовал врага. И вот уже французы вперемешку с неприятелем ворвались на редан, прикрывающий Южные ворота. Ворота были закрыты. Солдаты Сент-Круа взломали их под градом пуль, сыпавшихся из бойниц городской стены. Захватив этот проход, полковник и его храбрые солдаты устремились прямо в город. Защищающий его гарнизон, ослабленный огромными потерями, укрылся в замке. Но при виде лестниц, которые Сент-Круа стал готовить для штурма, австрийский командир капитулировал. Так Сент-Круа, действия которого делают ему большую честь, овладел Энцерсдорфом к большому удовлетворению императора. Стремительный захват Энцерсдорфа отлично вписывался в его планы. Он тут же приказал перебросить восемь мостов через небольшой рукав Дуная между Лобау и Энцерсдорфом.

Первый из этих мостов был новой конструкции, которую придумал сам император. На вид он казался сделанным из одного куска, а на самом деле состоял из четырех секций, соединенных шарнирами, что позволяло ему изгибаться соответственно рельефу берега. Один из его концов крепился к прибрежным деревьям острова Лобау, в то время как с помощью троса, доставленного лодкой, другой конец моста тянули к противоположному берегу. Движимый течением, этот мост, поворачиваясь вокруг оси, закрепленной на берегу Лобау, мог быть использован сразу же, как только другой его край достигал противоположного берега. Семь остальных мостов были полностью установлены через четверть часа, что позволило Наполеону быстро переправить на левый берег корпуса Массены, Удино, Бернадотта, Даву, Мармона, армию принца Евгения, артиллерийский резерв, всю кавалерию и гвардию.

В то время как император спешил воспользоваться взятием Энцерсдорфа, эрцгерцог Карл, все еще убежденный, что его противник хочет высадиться между Эсслингом и Асперном, терял время и боеприпасы, осыпая градом ядер и снарядов часть острова Лобау, расположенную напротив этих двух деревень, думая, что наносит большой урон французским войскам, которые, по его мнению, были собраны в этом месте. На самом деле эти снаряды не производили никакого эффекта. В этом месте у нас были только одиночные разведчики, находящиеся под защитой земляных укреплений, в то время как основные войска, собранные напротив Энцерсдорфа, переходили через рукав Дуная. 5 июля утром австрийский генералиссимус был поражен, когда, направляясь на старое поле боя между Эсслингом и Асперном, где он рассчитывал сразиться с нами с большим преимуществом, он увидел, что французская армия уже обошла его левое крыло и движется на Заксенганг, которым она вскоре и завладела. Застигнутый врасплох слева и угрожаемый с тыла, эрцгерцог Карл был вынужден выполнить сильное движение назад к речке Руссбах, отступая перед Наполеоном, в то время как наши войска развертывались в боевом порядке на огромной открытой перед ними равнине.

Чтобы не быть застигнутыми врасплох эрцгерцогом Иоанном в случае, если тот прибудет из Венгрии и появится у нас справа, в Унтер-Зибенбрунне, император выслал туда три сильные кавалерийские дивизии и несколько батальонов, поддерживаемых легкой артиллерией. Эти войска должны были остановить первые атаки эрцгерцога Иоанна до прибытия подкреплений. Основная же часть армии и ее правый фланг, состоящий из корпуса Даву, была направлена на Глинцендорф и к Руссбаху. Центр состоял из баварцев и вюртембержцев, корпусов Удино, Бернадотта и Итальянской армии. Левый фланг, под командованием Массены, двигался вдоль рукава Дуная в направлении Эсслинга и Асперна. Каждый из этих корпусов должен был во время продвижения занимать деревни, находящиеся перед ним. Резерв состоял из корпуса Мармона, трех кирасирских дивизий, многочисленной артиллерии и всей Императорской гвардии. Генерал Рейнье с одной пехотной дивизией и многочисленными артиллеристами оставался охранять остров Лобау, расположившись возле восстановленного старого моста, служившего нам во время Эсслингского сражения.

После ужасной ночи наступил прекрасный день. Французская армия шла торжественно, в парадной форме, в идеальном порядке. Впереди двигалась огромная артиллерия, уничтожающая все, что неприятель пытался ей противопоставить. Полки генерала Нордманна, составляющие левый фланг австрийцев, первыми попали под наши удары. Выбитые из Энцерсдорфа и из Мулляйтена, они попытались защитить Рашдорф, но были отброшены и оттуда. Сам генерал Нордманн погиб в бою. Этот офицер был родом из Эльзаса, служил полковником в гусарском полку Бершени. К неприятелю он перешел в 1793 году с частью своего полка, тогда же, когда это сделал Дюмурье. После этого он находился на австрийской службе.

Французская армия не встречала на своем пути никакого серьезного сопротивления, и мы заняли последовательно Эсслинг, Асперн, Брайтенлее, Рашдорф и Зюссенбрунн. До этого момента первая часть плана Наполеона удалась, потому что его войска перешли через последний рукав Дуная и заняли равнины левого берега. Однако ничего еще не было решено. Противник вместо того, чтобы собрать все свои силы на ручье Руссбах, совершил огромную ошибку, разделив их и отступая двумя расходящимися линиями — к Маркграфнойзидлю за Руссбахом и на высоты за Штаммерсдорфом, где войска правого крыла австрийцев находились слишком далеко от поля боя.

Позиция на Руссбахе была сильной. Она возвышалась над равниной и защищалась ручьем, хотя и не широким, но представляющим собой очень хорошее препятствие. Его берега были очень крутыми, пехота могла преодолеть его с большими трудностями, а у кавалерии и артиллерии не было другого перехода, как по мостам, расположенным в деревнях, занятых австрийцами. Так как Руссбах был ключевой позицией обеих армий, Наполеон решил овладеть им. Он приказал Даву атаковать Маркграфнойзидль, Удино — Баумерсдорф, Бернадотту — Дойч-Ваграм, а принц Евгений с помощью Макдональда и Ламарка должен был перейти ручей между этими двумя деревнями. Гвардейская конная артиллерия подавила своим огнем австрийские войска, но маршал Бернадотт во главе саксонцев провел такую вялую атаку на Ваграм, что она не удалась. Генералы Макдональд и Ламарк перешли Руссбах и на какой-то момент создали опасность для вражеского центра. Но эрцгерцог Карл, храбро бросившись в этот пункт со своими резервами, вынудил наши войска уйти обратно за ручей.