Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Итальянский друг совершенно прав, – спокойно заметил Анарендра. – Надо все готовить на завтра и сговориться с Арвиндом. Сам учитель велел дать ему знать, чтобы он оказался поблизости.
– Сам Шарангупта? – удивился Даярам.
– Он прикроет отступление, если понадобится. Ты еще не знаешь его, неутомимого борца со злом и страхом.
– Хорошо, тогда вы приходите к нам в гостиницу завтра днем. Только без Даярама, а то вдруг американцу придет в голову нас навестить, и он сразу заподозрит неладное, – сказала Сандра. – Мы договоримся обо всем.
Индийцы распрощались, а итальянцы медленно пошли вслед расходившейся толпе, возбужденно переговариваясь и обсуждая новое приключение, в которое втянула их добрая воля.
Сандра, Чезаре и Леа отпустили такси на углу проезда, в котором стояла вилла Трейзиша, и стали оглядываться. Редкие фонари сильно затенялись деревьями, и они не сразу заметили призывные жесты Даярама. Четыре индийца укрывались под нависшими ветками большого платана. Итальянцы были представлены Шарангупте, чье богатырское сложение не мог скрыть полумрак, и худому Арвинду. Автомеханик небрежно опирался на автомобиль. Сверкающий радиатор машины высовывался из глубокой тени. Четыре фары, по две с каждой стороны, были утоплены в массивную посеребренную решетку, подфарники располагались совсем над землей, ниже бампера, скрытые в особом щитке, уходившем под низ машины, точно челюсть дегенерата. Высокие вертикальные ребра над крыльями, гребень посреди плоского капота, а над решеткой крупные металлические буквы: «Олдсмобиль». Во всем облике громадной машины было то вызывающе чрезмерное хамство, с помощью которого ничтожный мещанин обретает мнимое превосходство. Ради этого он воздвигает роскошный особняк среди нищих хибарок и ведет увешанную драгоценностями дуру жену сквозь толпу бедно одетых тружеников.
– Мамма миа, откуда такая машина? – прошептала Леа.
Арвинд объяснил, что некогда выручил одного плейбоя – бездельника богача – из большой беды. Теперь по просьбе Арвинда он дал ему свою новую, всего два месяца как полученную из Америки, машину.
– Я взял отпуск на пять дней, – продолжал автомеханик, – и довезу вас до самого Мадраса, а вернусь через Дели. Никто не проследит вас ни на железной дороге, ни в аэропортах. Кроме того, такую машину на магистрали не будет задерживать полиция.
– Наш план таков, – сказал Анарендра, очевидно взявший на себя роль командира «операции», – Арвинд – у машины, мы с Даярамом пробираемся в дом, учитель на всякий случай прогуливается у подъезда. Сандра и Чезаре взялись отвлекать хозяина, а вам, Леа, если завяжется драка, придется вести Тиллоттаму к машине!
– Значит, едут Арвинд, Анарендра, Тиллоттама, Даярам и Леа – пять человек?
– Поместимся, – отозвался автомеханик, – в машине пять мест, считая водителя.
– В таком страшилище? – удивилась Леа.
– Это конвертибл – открытая машина с одной дверцей с каждой стороны. Я поднял верх, – пояснил Арвинд.
– Не все ли равно, – перебила Сандра. – Нам всем нельзя уехать, будет подозрительно. Мы с Чезаре остаемся, выражаем сожаление хозяину и прилетим самолетом. Исчезновение Леа объясним тем, что она почувствовала себя плохо и уехала домой.
Окна виллы Трейзиша сияли призывным светом. Хозяин в палевом смокинге обрадованно приветствовал гостей на ступеньках, ведущих в холл.
Двое дюжих слуг, наряженных в белые фраки, стояли у дверей на лестнице, ведущей в сад.
– Вы пришли пешком? Я не слышал вашей машины, – спросил Трейзиш, склоняясь к руке Сандры.
– Мы ошиблись переулком и убедились в этом, лишь отпустив такси. Но пустяки – пятиминутная прогулка.
– В такой обуви? – Трейзиш посмотрел на трехдюймовые шпильки Сандры и босоножки Леа.
– Мы в Италии привыкли к прогулкам. По вечерам, над морем. Здесь жара изнеживает, но прежняя привычка еще осталась.
Дом, снятый продюсером, оказался обширным, с несколькими гостиными в нижнем этаже и верандой, выходившей в густой сад.
К удивлению итальянцев, гостей собралось мало. Всего две женщины, обе в европейских костюмах, встретившие итальянок неприязненными взглядами. Шестеро мужчин – все, очевидно, состоятельные и уверенные в себе люди. Один, толстый и усатый, с горбатым носом и глазами навыкате, немедленно рассыпался в любезностях перед маленькой Леа, убедился, что она плохо знает английский, и перешел на французский. Толстяк объявился любителем драгоценных камней и украшений, и между ними завязался оживленный разговор. Леа сразила нового знакомца, сказав: «Выбирайте жемчуг утром, у окна, выходящего на север», – совет, услышанный ею от японского художника Минору Терада, учившегося в Италии. Терада был сыном известного торговца жемчугом. А когда Леа открыла ему еще один секрет Терады, сказав, что для сохранения блеска жемчужин их надо мыть два раза в год в мыльной мягкой теплой воде и семь раз в год перенизывать ожерелья, причем только на натуральный шелк, отнюдь не на нейлон, толстый бомбеец достал записную книжку.
Сандра поискала взглядом Тиллоттаму и, не найдя ее, спросила у хозяина, где она. Трейзиш, недобро нахмурившись, сказал, что Тиллоттама со вчерашнего дня больна и сегодня не выйдет к гостям. Тогда Сандра захотела повидать Тиллоттаму. Трейзиш отдал какое-то распоряжение слуге и повел Сандру через боковую гостиную на выходившую в сад веранду. Тиллоттама вышла туда в черном сари. Сандра впервые видела девушку в этом наряде и еще раз подивилась ее одухотворенной красоте.
– Я вас оставлю на несколько минут, но не задерживайтесь, пожалуйста. Сейчас мы будем садиться за стол.
Сандра поспешила передать все, что узнала от Рамамурти. Тиллоттама изменилась у нее на глазах. Голова ее высоко поднялась, нетерпеливая и отважная усмешка обнажила зубы под короткой верхней губой. Послышались шаги Трейзиша.
– Я передам, чтобы они были под верандой примерно через час, – поспешно шепнула Сандра, – сюда придет Леа. Прощайте, до встречи в Мадрасе!
Тиллоттама обняла итальянку так крепко, что у той захватило дух, поцеловала совсем как европейская женщина и исчезла за сдвинутой в сторону занавесью. Сандра торопливо закурила и перегнулась через перила, стараясь разглядеть, нет ли кого в саду.
На веранду вышел хозяин.
– Что же вы здесь в одиночестве? – Трейзиш взял ее под руку.
Сандра обещающе рассмеялась, послушно дав отвести себя к столу.
Только на несколько минут ей удалось незаметно подойти к Леа, чтобы предупредить ее и Чезаре. В разгар ужина художник захотел набросать портрет своей соседки – женщины с маленьким злым лицом и длинной змеиной шеей – и обнаружил, что его золотой карандаш забыт им в гостиной, извинился и вышел. Крепкие напитки подогрели оживление до того вялой компании, разговоры становились все громче. Трейзиш пил много, старательно угощая Сандру. Игра с продюсером, оказывавшим ей все более настойчивые знаки внимания, и ожидание готовящейся развязки взвинчивали нервы, а выпивка кружила голову и подбивала на какой-нибудь дерзкий поступок. Только опасение испортить планы друзей сдерживало накипавшее желание созорничать. Чезаре вернулся и едва заметно мигнул. Леа встала и вышла.