— Да.

— Отлично… Вы пока не собираетесь уезжать? Если нам удастся его поймать, мы будем вынуждены просить вас выступить в качестве свидетеля на суде.

— Скоро я снова отправляюсь по месту назначения. Но уверена, что на суд смогу приехать. Мне должны дать специальный отпуск.

— Сколько еще времени вы собираетесь там провести?

— Я подписала контракт на два года.

— Вы все-таки решились? — спросил Селлитто.

— Я долго раздумывала. Там очень тяжело. И в конце концов все-таки решила вернуться туда.

— Из-за теракта?

— Нет, я приняла решение раньше. Я смотрела на солдат, присутствовавших на церемонии, членов их семей и думала, что жизнь часто забрасывает тебя туда, где ты никогда не предполагал оказаться. И ты вдруг понимаешь, что именно там ты находишься на своем месте и делаешь что-то по-настоящему значительное и важное. Поэтому, — она надела куртку, — если я вам понадоблюсь, то получу отпуск без проблем.

Они распрощались, и Том проводил Люси до двери.

Когда он вернулся, Райм попросил:

— Добавь ее информацию в досье. Альпинист или скалолаз, подготовку получил в Европе. — И обратился к Пуласки: — Пусть кто-нибудь съездит и заберет веревку, на которую ты не обратил внимания…

— Но ведь не я один проводил осмотр…

— …и найди какого-нибудь эксперта по альпинизму. Я должен знать точно, где Часовщик получил подготовку. И с веревкой разберись. Где он купил ее и когда.

— Слушаюсь, сэр.

Минут через пятнадцать вновь зазвенел звонок, и Том вошел с Кэтрин Дэнс. Она приветствовала всех присутствующих. В руках Кэтрин держала белый конверт 8,5 на 11 дюймов.

— Привет, — сказал Пуласки.

Райм в знак приветствия приподнял бровь.

— Я еду в аэропорт, — сообщила Дэнс. — Просто хотела попрощаться. Кстати, это я нашла на пороге.

Она протянула конверт Тому. Том взглянул на него:

— Без обратного адреса, — и нахмурился.

— В первую очередь следует думать о безопасности, — заметил Райм. — В корзину.

Селлитто взял конверт и прошел к большому контейнеру из переплетенных стальных полос, но тем не менее чем-то напоминавшему корзину для грязного белья. Он бросил конверт внутрь и захлопнул крышку. Все неопознанные пакеты отправлялись в эту «корзину для бомб» — в ней имелись специальные сенсоры, которые устанавливали наличие нитратов и других распространенных взрывчатых веществ.

Компьютер проанализировал пары, исходящие от конверта, и сообщил, что взрывчатки в нем нет.

И что же в нем тогда такое? — подумал Райм.

Натянув латексные перчатки, Купер извлек его из корзины и внимательно осмотрел. На конверте была наклейка, отпечатанная на компьютере со словами: «Линкольну Райму».

— Самоклеящаяся, — добавил молодой эксперт разочарованно. Криминалисты предпочитали старомодные конверты, которые преступникам приходилось лизать, прежде чем заклеить. С подобных конвертов можно легко получить отличный образец ДНК. Но тот конверт, который он держал в руках, был совсем другим. Ему был хорошо знаком этот их тип. Они продавались во всех магазинах, и их практически невозможно было отследить.

Райм подъехал поближе к Куперу и вместе с Дэнс стал наблюдать за тем, как тот извлекал карманные часы и записку, также отпечатанную на принтере. Письмо лежало на пороге не больше четверти часа — промежуток времени между уходом Люси Рихтер и приходом Кэтрин. Селлитто позвонил в центр и попросил, чтобы несколько полицейских машин из ближайшего 20-го отделения отправили осматривать местность вокруг дома Райма. А Купер направил в отделение фоторобот Часовщика.

Часы шли и показывали точное время. Они были из золота с несколькими маленькими циферблатами помимо основного.

— Тяжелые, — заметил Купер. Он надел очки со специальными увеличительными стеклами, чтобы рассмотреть подарок Часовщика во всех подробностях. — Довольно старые, много признаков долгой службы… Никакой гравировки, которая свидетельствовала бы о владельце. — Он взял щеточку из верблюжьей шерсти и смел пыль с часов на кусок газеты. То же самое он сделал и с конвертом. Ничего.

— Вот записка, Линкольн.

Дорогой мистер Райм.

К тому времени, когда вы получите мое послание, меня уже не будет в городе. На данный момент мне известно, что никто из участников собрания серьезно не пострадал. Из чего я заключил, что вы догадались о моих планах. Я же, в свою очередь, догадался о ваших и отложил визит в отель, где жила Шарлотта, хотя и внимательно наблюдал за действиями ваших людей. Полагаю, вы спасли ее дочь. Признаюсь откровенно, меня это радует. Она заслуживает лучшей судьбы, чем та, что выпала ей на долю.

Итак, я хотел бы вас поздравить. Мне казалось, что мой план идеален. Но, как видно, я ошибался.

Карманные часы, которые я вам посылаю, — настоящий брегет. Один из моих самых любимых образцов. Он был изготовлен в начале 1800-х годов, в нем имеются рубиновый цилиндр, служащий регулятором хода, вечный календарь и специальное противоударное устройство. Надеюсь, что вас в свете наших недавних приключений особенно заинтересует окошко с фазами луны. В мире существует очень немного подобных образцов. Я посылаю его вам в качестве подарка и с выражением глубочайшего уважения. До сих пор никому ни разу не удалось помешать мне реализовать мои планы; вы самый лучший полицейский, которого я когда-либо встречал. (Я бы даже сказал, что вы можете сравниться со мной. Однако это будет не совсем верно. Ведь вам так и не удалось поймать меня.) Заводите брегет регулярно (но без излишнего нажима); он будет считать время до нашей следующей встречи.

И один совет напоследок: на вашем месте я бы вел счет каждой оставшейся секунде.

Часовщик

Селлитто скорчил гримасу.

— Что такое? — спросил Райм.

— Какие стильные угрозы тебе присылают, Лин, можно даже позавидовать. Мои подопечные обычно просто говорят: «Подожди, легавый, я с тобой еще разделаюсь…» А это что такое? — Он указал на послание. — Точка с запятой? Он тебе угрожает и вставляет сюда точку с запятой. Нет, у него явно ум за разум зашел.

Райм не рассмеялся. Он все еще страшно злился на себя, так как преступнику удалось уйти. Теперь же его выводило из себя и то, что негодяй явно не собирается успокаиваться на достигнутом.

— Лон, когда ты наконец утомишься от своих примитивных шуточек, внимательно перечитай его письмо и попытайся усвоить, что значит идеальная грамматика и синтаксис. Кстати, это дает нам кое-какие дополнительные сведения о нем. Мы имеем дело с человеком, обладающим превосходным образованием. Частная школа? Классическое образование? Филолог? Выпускник университета, закончивший с отличием? Том, помести все перечисленное в нашу схему.

Тирада Райма совершенно не тронула Селлитто.