Все стояли на месте с серьезным видом. Джен, единственная женщина на лодке, а также главенствующая в сложившейся ситуации, смотрела невозмутимо и профессионально вежливо. Она была вежлива, непреклонна. Пожалуй, даже больше непреклонна, чем вежлива.

Она уселась вместе с главарем лодки и не спеша принялась его расспрашивать. Эту охранную фирму, «Активное подавление неподчинения», наняла районная организация, называвшая себя Ассоциацией домов Челси. Они занимали несколько зданий в 28-м квартале и были обеспокоены тем, что многие здания вокруг получили повреждения при буре. Возможно, что ассоциацией она стала недавно. Ей нужно было защитить свои инвестиции.

– Инвестиции, – эхом повторила Джен.

Она взяла планшет, стала искать какие-либо связи, а потом написала Олмстиду, чтобы проделал то же самое. Ей ничего не удавалось, но Олмстид ответил:

«АПН» принадлежит «Службе безопасности Эшер». Обе работают на «Морнингсайд».

– Мы частная фирма, занимающаяся защитой инвестиций, – пояснил мужчина, когда Джен подняла на него взгляд.

– Не сомневаюсь.

– Мы на вашей стороне. Мы вам поможем.

– Может быть, – ответила Джен. – Но мы оказались в нетипичной ситуации и не хотим ее осложнения. У нас и так хватает бед. Мы желаем поговорить с теми, кто вас нанял, поэтому дайте нам их контакты для начала. А на этой территории находиться запрещено.

– Это что, военное положение?

– Это Нью-Йорк, а мы – полиция Нью-Йорка. Здесь еще соблюдаются законы.

Джен сфотографировала все их документы и вернулась на патрульное судно, напряженно размышляя. Затем позвонила сержанту Олмстиду:

– Слушай, Шон, спасибо тебе. И как ты так быстро нашел связь между «АПН» и «Эшер»?

– Я очень тщательно изучал «Эшер». Они несомненно занимались безопасностью «Морнингсайд», и они клонируют дочерние компании, чтобы те работали над другими проектами «Морнингсайд». «АПН» одна из них. Парень, с которым вы разговаривали, есть в списке сотрудников «Эшер».

– Понятно.

– А знаешь, кто еще работал в «Эшер»? Три человека, которые сейчас работают в Мете у Владе Маровича. Су Чен, Маньюэл Перез и Эмили Эванс. Они все работали в «Эшер», но никто не указал этого у себя в резюме, когда устраивался в Мет. Они все сказали, что работали на одну из более дальних компаний-клонов. «Эшер» как осьминог, понимаете?

– Понимаю, – отозвалась Джен. – Похоже, ты нашел объяснение, как они могли отключить камеры, когда похищали Матта и Джеффа.

– Наверное.

– А «Морнингсайд» работала с нашим драгоценным мэром?

– Точно. А еще с компанией «Анхель» того человека из Клойстер, Гектора Рамиреса. «Морнингсайд» – это очень крупный осьминог, как и Рамирес. Но я не могу ничего о нем разузнать. Я, конечно, пытаюсь, но из-за клонов это очень сложно. И вообще, мне кажется, это «Морнингсайд» научили «Эшер» своим осьминожьим уловкам. Черт, «Эшер» сама может быть одной из ног этого морнингсайдского осьминога. Которая находится ближе к туловищу.

– Хорошо. Продолжай отсекать ему ноги. И особенно постарайся выяснить, кто сделал предложение по Мету.

И вот я думаю: у меня самая маленькая лодка в Манхэттене, а я выхожу в самую сильную бурю всех времен искать двух чокнутых малых, которым жить надоело. Что, серьезно?

Но дело было не только в том, что меня попросил об этом Владе в своем грозном стиле славянской мафии, этот тяжелый и даже пугающий человек, чувствующий ответственность за всех тварей в своем ковчеге, включая даже самых мелких и безмозглых. Дело было и в Шарлотт. И в том, как она тогда выразилась, раздражающим, но, как выяснилось, эффективным образом.

– Тебе хоть будет чем заняться, – сказала она. – Биржа ведь закрыта.

– Биржа, – усмехнулся я. – Как будто это имеет значение.

– Да, а чем бы ты еще занимался в такой день? Торговал бондами? Сегодня выходной, Фрэнк, мой мальчик. Иди развлекись. На твоей быстроходке это должно быть очень весело. А если понадобится, ты же всегда можешь сделать из нее подводную лодку или мини-дирижабль, да? К тому же ребята, может быть, в самом деле нуждаются в помощи. Тебе будет весело.

– Ага, точно.

Но она просто посмотрела на меня со своей улыбочкой и отмахнулась, будто от комара.

– Мне нужно работать, – сказала она. – Держи в курсе, если что.

Я тяжело вздохнул и поднялся в свою комнату взять свой пуховик, отличную вещь из «Истерн Маунтин Спортс». Владе снял со стропил моего «клопа» и сверлящим взглядом проводил за ворота. Я, конечно, рад был покинуть Мет, но мне не хотелось, чтобы Шарлотт думала, будто я не желаю помогать.

День выдался обалденный. Ветер задувал, облака походили на высокие галеоны, под полными парусами врезающиеся в берега. Каналы напоминали капучино с пенкой, Ист-Ривер – хаос сине-бурой ряби, разлинованной кильватерными струями. Я устремился на север по скоростной полосе Ист-Ривер – или по тому месту, где она когда-то находилась, – так как большинство буев сейчас было оторвано. Судов по реке ходило меньше обычного, и я разогнал «клопа» до полной скорости, он поднялся на крыльях, и мы полетели. Ветер был достаточно порывист, чтобы это сошло за вызов, а я определенно не хотел, чтобы меня унесло, а потом прибило, как серфера на лонгборде, вдобавок опрокинув лодку. Чтобы избежать этого, нужно было преодолеть ряд других трудностей, и я как мог быстро пронесся мимо рифа Рузвельта и под большими восточными мостами. Не с рекордной скоростью, конечно, но вскоре я взял влево, на реку Гарлем, и пожужжал по ней уже как простой гражданин.

Затопленная часть аптауна слева от меня выглядела удручающе. Она, конечно, никогда не блистала на фоне мощного хребта небоскребов, протянутого от Вашингтон-Хайтс до кластера Клойстер, а сам Гарлем имел вид захудалой бухточки с одинокими высотками, тут и там торчащими из воды, и ветхими строениями на мелководье, и так покосившимися в разные стороны, а теперь, после бури, и вовсе получившими серьезный ущерб. Наверное, если все это снести и заменить блочной платформой, как предусматривал мой план, то получился бы достойный придаток к кластеру Клойстер. Да, Гарлему сейчас нужен был Роберт Мозес.

А может, и всем остальным районам тоже. Бронкс выглядел даже хуже. Понятно, что и он никогда не был хорош, но ураган, захлестнувший Манхэттен, пришелся Бронксу точно по его покрытому оспинами лицу, запустив огромные волны далеко по его водным путям, откуда те не сходили потом три дня. Сейчас же, когда прилив отступил, было похоже, будто сюда обрушилось цунами. Полный разгром.

Я протолкнулся в узкую длинную бухточку, заполнявшую бульвар Ван Кортленд, к западу от русла реки Бронкс. Так было легче всего добраться по воде до кладбища Вудлон, куда предположительно направились мальчишки. Вырванные из земли деревья напоминали мертвые тела на земле, плавающие в канале – мертвые тела в воде. Мне пришлось притормозить: гонять по такому засоренному каналу было слишком опасно. Бронкс? Ну уж нет! От вечно печального боро веяло смертью.