— Кажется, их не беспокоит, что вовсе не этот дракон потопил «Туманного Голубя», — негромко заметил Кейда. — Большинство островитян никогда не видело огненного дракона. Некоторые не видели шкуры или даже волос дикарей. Но все хотят получить свою долю.

— Всем охота поучаствовать в избавлении Чейзенов от этого зла, — Ризала окинула взглядом многолюдный берег. — Наконец-то им дана возможность участвовать, а не бежать и прятаться. Что-то сделать ради своих детей, своего будущего.

— Да, им представился случай избыть последствия неверных шагов, которые довели Чейзенов до беды, — кивнул вождь. — И унять подозрительные шепотки, пустые толки, какими могут тешиться Редигалы или Эдисы, — добавил он сухо. — Давай хотя бы надеяться, что напасти кончились.

В отдалении от берега скорые и тяжелые триремы стояли на якоре в строгом порядке, а рыбачьи лодочки скопились вокруг толстобрюхих купеческих судов. В промежутках сновали плоскодонки, их запросто обгоняли проворные челноки, резвые весла которых взбивали тучи брызг. Разные голоса выкликали вопросы и указания, тут же слышались ответы, подтверждения или отрицания.

— Удачно, что дракон выбрал место для логова, считай, посреди владения, — заметила Ризала.

— Ты думаешь, это существенно? — спросил Кейда. На носу корабля стояла Велиндре, высокая, стройная, как и прежде, прикидывавшаяся ученым заморином.

Можно ли доверять ей, если она открыто горюет о низкой твари, которую сама же создала? Да она оплакивает свое чудище куда горестней, чем Дева. Но она указала, куда направился тучедракон, а ведь могла бы утаить, чтобы он умер незримо. Ей и впрямь необходимо рубиновое яйцо.

— Не знаю, — Ризала махнула рукой. — Не вредно, конечно, когда у того, кто вышел против чудовища, столько помощников. Сомневаюсь, что его легко будет убить или даже ранить. — Она теребила пальцами серебряную нить с нанизанными на нее зубами акулы. — Но нам остается только идти вперед.

Не это ли мудрость случайно услышанных слов? Или просто более чем очевидный вывод? Какое это имеет значение? Решение принято.

Кормчий и корабельщик «Прозрачной Акулы» находились на палубе для гребцов. Кейда тем не менее понизил голос.

— Не появилось ли по ее вине слухов, будто дракон мог найти самоцветы, чтобы стать крепче?

— Нет, — заявила Ризала с твердой убежденностью. — Она говорит, дракон быстро слабеет.

— Никто нам не сообщал, что он на кого-нибудь нападал, — негромко произнес вождь, не обращая внимания на суету вокруг стоянки. — Тем более о нападении на казну какого-нибудь владения, где он мог бы добыть сапфиры для колдовства.

— Однако многие видели его полеты, — Ризала ладонью описала круг над головой. — Велиндре была права, ты бы не сумел скрыть существование второго — облачного дракона.

— Будем надеяться, что мы поступили правильно, рассказав о нем. И теперь все обернулось к лучшему. — Кейда поправил широкий пояс, крепко стягивавший кольчугу чуть выше бедер. Полы украшенной бронзой железной рубахи зазвенели, столкнувшись с золотыми шишечками на золотых пластинах, нашитых на кожаные чулки.

— Надеюсь, нынче я и впрямь выгляжу вождем с головы до ног.

— Твои мечи, мой господин? — Ризала протянула ему два клинка в ножнах и двойной ремень для них. Мечи оказались не парными: один из них и прежде носил Кейда, другой остался от Дева. Вождь принял оружие с бесстрастным лицом.

— Из тебя вышел бы славный раб-телохранитель.

— Прости, мой господин, но я не выйду против этого создания, — ее лицо выдало новую тревогу: — Кто встанет у твоего плеча?

— Мезаи, — Кейда кивнул в глубины триремы. — Ас ним Риду, Эшаи и все матросы, управляющие парусами.

На гребной палубе моряки побросали весла и разбирали пришедшие в негодность кольчуги и плотные куртки из кожи. Воины с «Прозрачной Акулы» медленно двигались среди гребцов, раздавая мечи. Кормчий Эшаи получил суровый упрек от одного из воинов за попытку по-любительски поупражняться с оружием на тесной палубе.

— Я не стану просить тебя вновь идти со мной, — Кейда улыбнулся, его слова звучали нежно. — Из-за меня ты уже получила больше опасностей, чем выпадало на долю многих Чейзенов.

— Хотела бы я знать, как располагались звезды при моем рождении, — сухо сказала она. — И что пропустил невольно или умышленно прорицатель, щадя чувства моей матушки.

— Здесь ты мне все равно гораздо нужнее. — Кейда заговорил более сурово и поглядел на Велиндре. — Не спускай глаз с волшебницы. Она обретет свою силу сполна, как только ее детище погибнет.

— Как ты полагаешь, что она сделает? — с тревогой спросила Ризала.

— Хотелось бы, чтобы она исчезла со вспышкой молнии и навсегда оставила нас. А мы будем от души благодарными ей за то, что избавились от столь непредсказуемой и опасной союзницы, — вздохнул он. — Но вряд ли. Она решительно настроена получить рубиновое яйцо.

А яйцо и впрямь мертво? Вроде живых искр внутри не заметно. Не может ли смерть облачного дракона дать ему новую силу?

— Для чего оно ей понадобилось? — Ризалу желание волшебницы озадачивало не меньше, чем Кейду.

— Не знаю и знать не хочу, — отрезал он. — Мне вовсе не хочется, чтобы она дала кому-то повод заподозрить, что она не заморин. — Он с мрачным видом уставился на собеседницу. — Сможешь убить ее, если она выдаст, что владеет волшебством, когда дракон умрет?

Ризала кивнула:

— Да, мой господин.

Заметив страдание, Кейда с трудом подавил желание стиснуть ее в объятиях. В этот миг корабельщик Мезаи взбежал по лесенке с нижней палубы. Кейда занялся прилаживанием ножен с помощью двойной ременной петли.

— Мы готовы, мой господин? — Моряк был в панцире, с которого явно только недавно счистили ржавчину, а на плотных пластинах металла, предназначенных для защиты уязвимых мест, виднелись следы хищных зубов. Тяжелый клинок, который он сжимал, больше подошел бы для прорубания тропы в девственном лесу, нежели для сражения.

— Готовы, — решительно отозвался Кейда.

Мезаи трубным голосом воззвал ко всем на корабле:

— Вперед, ребята, одолеем эту тварь! За «Туманного Голубя»! За всех, кто на нем погиб!

Кейда молчаливым взглядом простился с Ризалой, пока ждал своей очереди сойти по лесенке, экипаж «Прозрачной Акулы» толпился у трапа. Соскальзывая с последних перекладин на влажный песок, он обернулся и увидел устремленные на него глаза. Охотники с холмов Боала и Эзабира потрясали тесаками прямоугольных очертаний. При них состояли парнишки, которые несли связки крепких копий, какими можно завалить крупного кабана. Большинство без единого слова жалобы потело под плотными рубахами из шкур, неплохо защищавшими от рогов водяного быка. Высокие воротники мешали спрыгнувшему с дерева дикому коту вцепиться в загривок. Рыбаки опирались на длинные копья с колючими наконечниками. Некоторые стояли по пояс нагими, но большинство в подобии брони из древесной коры, какую, как правило, применяют для ловушек на крабов. Юнцы, кто вовсе без оружия, кто без брони, стояли с мотками тяжелых сетей и толстых, черненых варом веревок.