Голоса снаружи стали громче, и когда человек обернулся на звук, Мейси со всей силы лягнула его. Человек упал, отлетев к стене. Мейси поскользнулась на лужице крови, натекшей из пробитой головы Краучера. Крепко держа банку одной рукой, она ухватилась за стол. Когда человек, шатаясь, поднялся и опять двинулся на нее, на лбу Мейси выступил холодный пот. Внезапно он остановился и, задрав голову, посмотрел в окно. Топот бегающих туда-сюда полицейских эхом отражался от мокрой мостовой, однако Мейси понимала, что, даже если крикнет, наверху ее не услышат.

Человек вновь переключил внимание на нее, точно пробудился от глубокого сна. Его глаза медленно двигались, как у пациента после операции, когда наркоз еще действует и сознание полностью не вернулось.

– Все кончено, не так ли?

– Да, – тихо согласилась Мейси. – Все кончено.

– Живым я им не дамся, вы ведь знаете.

К глазам Мейси подступили слезы. Она вспомнила Иэна Дженнингса. В мыслях Мейси снова видела его, снова выставляла перед собой руку, пытаясь предотвратить беду. Как и тогда, ее охватило предчувствие: сейчас человек себя убьет.

– Знаю, – кивнула она.

– Как по-вашему, мисс Доббс, рай существует?

– Есть места лучше этого.

Человек пожал плечами, поднес нож к запястью и, не говоря ни слова, полоснул по венам. Когда, истекая кровью, он повалился на пол, Мейси заплакала. Последним усилием человек поставил нож вертикально, лезвием вверх, и рухнул на него, пронзив себе сердце.

Из глаз Мейси градом лились слезы. Не выпуская из рук банку, она обошла безжизненное тело, открыла дверь и выбежала на улицу.

– Макфарлейн, где вы? Макфарлейн!

Из пелены смога, свистя в свистки, выскочили двое полицейских. В следующее мгновение из-за угла резко вывернула черная «Инвикта». Задняя дверь на ходу распахнулась, Роберт Макфарлейн выскочил из машины и подбежал к Мейси. Он обнял ее и заговорил с мягкостью, какой она никогда не слышала в его голосе:

– Все хорошо, все хорошо. Мы здесь, мы вас нашли. Все уже закончилось. Все в порядке.

Мейси рыдала, позволяя себе выплакаться на плече Макфарлейна. Полицейские автомобили запрудили улицу. Усадив Мейси в «Инвикту», Макфарлейн начал раздавать короткие резкие приказы подчиненным. Несколько минут спустя прибыли Страттон и Дарби. Пока Мейси сидела в машине, откинувшись на гладкую спинку сиденья, обитого черной кожей, полиция оцепила место преступления. Вызвали патологоанатома.

Пассажирская дверца «Инвикты» распахнулась. Мейси открыла глаза, рассчитывая увидеть Макфарлейна или Страттона, однако перед ней стоял Эркарт.

– Отличная работа, мисс Доббс. Два трупа, допрашивать некого и… О, это, пожалуй, для меня. – Он протянул руку к банке, но Мейси заслонила ее.

– Два трупа, мистер Эркарт, два, а не двести. Одно убийство. Если хотите, расскажу, как все произошло, либо подождите, пока я дам свидетельские показания в Скотленд-Ярде. Кроме того, я могу поделиться рассказом о самоубийстве, которое случилось бы так или иначе, потому что преступник заранее его планировал. Только ему не удалось забрать с собой никого, кроме мистера Краучера.

Эркарт покачал головой:

– Простите, вид у вас просто ужасный.

– Так обычно и выглядят те, кто увидел ад глазами другого человека.

– Вы позволите? – Эркарт опять протянул руку к банке.

Поколебавшись, Мейси отдала ему сосуд.

– Осторожно, мистер Эркарт. Полагаю, здесь находится один из двух компонентов ядовитой смеси. В квартире вы найдете пробирку – это, видимо, активатор химической реакции, который превратит содержимое банки в смертоносное оружие чудовищной силы.

– Я немедленно передам это на анализ в Малберри-Пойнт.

– Мне все равно, куда вы это передадите, мистер Эркарт, лишь бы подальше от невинных людей.

– Спасибо вам, мисс Доббс. Знаю, у нас сложились не лучшие рабочие отношения, учитывая, что вы – гражданское лицо, приписанное к Особой службе, и все же вы отлично справились.

Мейси кивнула и закрыла глаза.

– Пожалуйста, закройте дверь, и как можно тише.

В Скотленд-Ярде Мейси дала показания и больше часа отвечала на вопросы, после чего присоединилась к Макфарлейну, Страттону и Дарби в кабинете первого. Часы показывали без четверти полночь; день для всех выдался бесконечно долгим.

– Завтра нам опять нужно собраться, причем с самого утра, – заявил Макфарлейн.

– Но… – Страттон осекся.

– Какие-то сложности? – Макфарлейн оторвался от протокола, составленного при обыске квартиры в подвальном этаже.

– Нет, сэр, никаких. – Страттон покосился на Мейси, знавшую, что у него есть сын, которому он наверняка обещал провести первый день нового года вместе.

– Вот и замечательно. Итак… – Макфарлейн многозначительно посмотрел на Мейси, затем на мужчин, – вполне понятно, что наше расследование продолжится. Пока могу лишь сказать, что в квартире не нашлось никаких бумаг, которые помогли бы установить личность убийцы мистера Эдвина Краучера, больничного привратника, проживавшего в Кэтфорде. Ни писем, ни счетов, ни прочих документов.

– С домовладельцем связывались? – спросила Мейси, подавшись вперед.

– По словам домовладельца, жилец платил вперед, раз в неделю, никогда не задерживал плату. Квартиру он снял примерно полтора года назад и не назвал своей фамилии, а хозяин был рад деньгам и потому ни о чем не расспрашивал. Жилец всегда расплачивался мелочью – монетами в полпенса, два шиллинга, пенсами, трехпенсовиками. Сидел на улицах с протянутой рукой, тем и зарабатывал.

– Хотите сказать, в квартире не нашлось совсем ничего, что указывало бы на имя этого человека? – нахмурился Дарби.

Макфарлейн взял что-то, обернутое в хлопчатобумажный муслин, и развернул тонкую ткань.

– Только это – личный дневник. Бессвязный лепет ненормального.

– Старший суперинтендант, вы его читали? – осведомилась Мейси.

– Так, пробежал глазами.

– Можно? – Мейси протянула руку, и Макфарлейн передал ей дневник вместе с тканью.

– Осторожней, мисс Доббс, эти записи тоже отправятся к экспертам.

– Да, понимаю. Могу я его почитать?

– Можете, но прежде я хотел бы произнести тост.

– Тост? – заморгал Дарби.

– Колм, старина, ты забыл, какой сегодня день? – Макфарлейн встал, открыл шкафчик и достал из нижнего ящика бутылку виски и четыре низких бокала, потом выстроил бокалы рядком на своем столе и наполнил каждый янтарной жидкостью. Держа бутылку в одной руке, другой он поднял бокал и звонко стукнул им о три остальных, так что всем членам маленького коллектива, включая Мейси, пришлось, не мешкая, схватить свои порции, чтобы не расплескать напиток.